Месть Казановы - Анна Князева

Тамара позвала:

— Боря…

Он обернулся. По его лицу она поняла, что Борис очень расстроен.

— Что случилось?

— Ничего. — Борис встал, снял куртку и поправил воротник у рубашки. — Если хочешь, завтра отвезу тебя на Дуомскую площадь.

— Хорошо…

— Сейчас нужно отдохнуть.

Тамара подошла ближе:

— Хочешь, чтобы я ушла? — Она его обняла.

— Тебе действительно лучше уйти.

Тамара безмолвно отняла руки и вышла из комнаты.

Утром Борис повез ее на Дуомскую площадь. Встреча, о которой Тамара мечтала долгие годы, произошла неожиданно. Собор возник перед ней во всем великолепии белого мрамора и многочисленных шпилей, пронзающих весеннее небо Милана.

— Боже мой… — прошептала Тамара и прильнула к стеклу, а потом повернулась к Борису и попросила словно ребенок: — Пожа-а-алуйста, я хочу к нему подойти.

Он улыбнулся:

— Сейчас остановимся. Вот только найдем парковку.

Отыскать парковку вышло не скоро. Тем не менее минут через тридцать Тамара уже стояла у кафедрального собора Дуомо и, задрав голову, смотрела на шпили, в которых гудел порывистый ветер.

Склонившись к ней, Борис прошептал:

— Видишь Мадонну?

— Я знаю, знаю… — Тамара показала рукой. — Золоченая фигурка Мадонны. По утрам ее освещает восходящее солнце. А собор… Ты только посмотри, какой он легкий, воздушный! Кажется, дунь — полетит.

— В нем больше трех тысяч скульптур… Гигантское нагромождение камня. Кстати, можешь зайти внутрь собора.

Она обернулась:

— Ты не со мной?

— Здесь подожду.

Из Дуомо Тамара вернулась притихшей.

— Ну и как? — поинтересовался Борис.

— Была мечта, и она сбылась.

— Рад. Есть чему позавидовать. — Он в упор взглянул на Тамару: — Нам нужно поговорить.

Почувствовав что-то неладное, она напряглась:

— О чем?

— О твоей сумке.

— Ее украли, — с натянутой улыбкой сообщила Тамара.

— Я знаю, — сказал Борис, при этом на его лице не было и тени улыбки. — Задам тебе на первый взгляд странный вопрос. Ты ничего не доставала из-под подкладки своей сумки?

— А там что-то было? — поинтересовалась она.

Борис взял ее под руку:

— Лучше пойдем в машину.

Они пошли через площадь, и он продолжил:

— Твоя соседка… — Борис мельком взглянул на нее. — Мне известно: в Милан ты собиралась ехать с соседкой, а не с какой-то подругой…

Тамара остановилась:

— Что это значит?

— Дослушай. — Он снова взял ее под руку, но она решительно высвободилась.

— Я не понимаю…

— Эта женщина хотела передать за границу секретные документы. Для этого зашила в днище своей сумки некий информационный носитель.

— Но Ира, она же… — взволнованно заговорила Тамара.

— Знаю — работает в секретном НИИ. Ей заплатили, и она стала заниматься промышленным шпионажем.

— Откуда тебе это известно?

— Это — моя работа, — ответил Борис.

— Значит, ты…

— Я — офицер Федеральной службы безопасности.

— И ты нарочно…

— …ожидал здесь твою соседку Ирину, а приехала ты.

— Значит, — Тамара заглянула ему в глаза. — На моем месте должна была быть Ирина? И ты повел бы ее на футбол?

— Возможно.

— А потом повез бы в Бергамо?

— Не знаю.

— Значит, для тебя это только работа?

— Мне бы не хотелось об этом…

— Боже мой… — Тамара уткнулась лицом в ладони. — Какая же я дура.

— Пожалуйста, дослушай меня.

— Слушаю…

— Соседке сделали операцию, и она передала тебе свою сумку, чтобы использовать втемную, как курьера. К сожалению, нам слишком поздно стало об этом известно.

— Ты не знаешь…

— Я все знаю, Тамара. Под каким предлогом она тебе ее отдала?

— Сказала: неприлично ехать в Италию со старой сумкой и буквально всучила мне эту свою «Труссарди».

— Неудивительно, что ее решили похитить. Если бы Ирина приехала сама, она бы передала сумку «французам» добровольно. Но когда приехала ты, их планы переменились.

— Тебе было бы все равно, если бы на моем месте оказалась она?

— Моей задачей было приглядывать за сумкой, при первой же возможности извлечь информационный носитель и выяснить, кто за ней будет охотиться.

— Вот, значит, как… Что ж, поздравляю, тебе удалось поймать этих «французов».

— Их отпустят после того, как установят личности. Но этого будет достаточно, чтобы пресечь их преступную деятельность. Ты верно заметила: они — русские и наши бывшие соотечественники.

— Но дело в том…

Борис не дал ей сказать:

— Знаю, Тамара, тебе не было известно, что спрятано в сумке. А я не имел права что-то рассказывать.

— Как же мне стыдно. — Она не сдержалась, и слезы ручьем полились из ее глаз.

— Ты ни в чем не виновата, — заметил Борис.

— Я поверила… — Тамара всхлипывала между словами. — Я думала…

— Прости, ничего нельзя изменить.

Между тем на них стали обращать внимание прохожие и зеваки, которых на Дуомской площади было в избытке.

— Идем лучше в машину, — вновь предложил Борис.

Но Тамара только покачала головой.

— Нет. Никуда я с тобой не пойду. — И, взглянув на него, она вдруг воскликнула: — Я больше не хочу тебя видеть!

— Но в чем же я перед тобой виноват? — в отчаянии произнес Борис.

— В том, что я люблю тебя! — Сказав главные слова, которые жгли ее душу, Тамара вдруг сникла: — Я думала, ты тоже… Что я хоть немного нравлюсь тебе.

— Послушай, Тамара!

Она замахала руками:

— Ничего! Это пройдет.

— Нет, не нужно.

— Что? — Она замерла.

Борис обнял ее и, притянув, заставил посмотреть на себя:

— Не нужно, чтобы проходило.

— Не понимаю…

— Я тоже тебя люблю.

— Кого? — чуть слышно спросила Тамара.

— Тебя.

— Я не верю.

Борис поцеловал ее в губы. Потом тихо сказал:

— Мне кажется, я давно тебя полюбил, еще до того, как мы встретились.

— Такое разве бывает?

— Бывает. — Борис прижал Тамару к себе.

— Слава богу, что все наконец закончилось, — она уткнулась в его плечо.

Помедлив, он произнес:

— Задание я провалил. Сумка похищена вместе с информационным носителем. Одного понять не могу. Сообщник, укравший сумку, не мог не сообщить липовым французам, что операция увенчалась успехом. Для чего им нужно было потрошить твой чемодан?

Тамара подняла на него сияющие от счастья глаза:

— Я хотела тебе объяснить, но ты все время перебивал.

— Что?…

— Когда Ирина сказала, сколько стоит ее сумка, мы с мамой съездили на рынок и купили точно такую, но только в пятьдесят раз дешевле.

— Подделку? — догадался Борис. — И ты приехала с ней?

— Я приехала с ней, — подтвердила Тамара. — Но Ирине, чтобы не обидеть, ничего не сказала.

— Значит, ее сумка… — начал Борис.

— Ее сумка осталась у мамы в Москве.

Сказав это, Тамара положила голову ему на плечо.

В Москву они вернулись втроем на машине — Борис, Тамара и Прохор.

Крепдешиновое лихо

Моей тетушке

Клавдии Федотовне Селиверстовой

(Левченко) посвящается.