Месть Казановы - Анна Князева

— К красоте невозможно привыкнуть, — назидательно сообщила она.

— И я знаю почему, — в тон ей подметил Борис. — Потому что красота спасет мир.

— Вы смеетесь надо мной?

— Нет, — он потянулся за салфеткой и вытер губы. — Предлагаю изменить планы.

— В каком это смысле? — растерялась Тамара.

— Заменить одну красоту на другую. Едемте с нами в Бергамо.

— Но я уже решила поехать на Дуомскую площадь.

— Едемте в Бергамо. Без меня вы вряд ли туда попадете.

Задумавшись, Тамара спросила:

— А где Прохор?

— Он ждет нас в машине.

Вопрос решился сам собой. Заручившись ее согласием, Борис отправился в номер за курткой.

Решив выпить кофе, Тамара подошла к кофейному аппарату, который стоял у входа в обеденный зал. Дожидаясь, пока наполнится чашка, она вдруг услышала:

— Пошел к черту! Не считай меня дурой!

Через мгновение в зал вошли француз-бородач и высокая женщина. Их Тамара видела ночью. Заметив ее, они перебросились парой слов по-французски и направились к столику.

Тамара схватила чашку, но пить кофе не стала. Ноги сами понесли ее к машине Бориса.

Тот был на месте.

— Они говорили по-русски! — выпалила она, едва открыв дверь машины.

— Садитесь, — распорядился Борис. Потом спокойно спросил: — Кто?

— Французы! Мы видели их ночью.

— С чего вы взяли?

— Сама слышала. Женщина сказала: «Пошел к черту! Не считай меня дурой!»

— При вас?

— Меня они точно не видели.

Он задумался:

— Странно. Если русские, зачем выдают себя за французов?

— Я не знаю.

— И я не знаю, — Борис запустил двигатель: — Едем в Бергамо.

Дорога до Бергамо заняла часа полтора, на въезде скопилась приличная пробка, Борис съехал с дороги, и они прогулялись с Прохором до ближайшей апельсиновой рощи, где теплый воздух дрожал от напряжения, восходя от черной земли.

Уже в Бергамо Борис поделился:

— Знаете, я очень люблю этот город. Он сохранил дух старой Италии. Сейчас поставим машину и отправимся в исторический центр.

— Это далеко?

Он улыбнулся:

— Пешком идти не придется. Поедем на фуникулере. Дело в том, что все самое интересное находится в Верхнем городе, здесь его называют: la citta alta[6].

— Значит, мы находимся в Нижнем?

— Именно так.

И они действительно отправились к фуникулерной станции, где сели в вагончик и добрались на нем до Верхнего города. Пройдясь по улочке, оказались на Старой площади. Осмотрели несколько соборов, палаццо делла Раджоне и фонтан Контарини.

Борис показал Тамаре самый старый ресторан в городе, где готовили отличную кукурузную кашу поленту, и рассказал, что едят ее с деревянной доски только руками. Но сколько ни уговаривал ее, она не согласилась туда пойти.

— Ну что за дикость… — казалось, он был расстроен. — Быть в Италии и не предаться гурманству?!

— Мы здесь не за этим, — сказала она. — Пойдемте лучше куда-нибудь сходим.

— Темнеет… Последний пункт нашей экскурсии — дом Труссарди. Небезынтересно будет узнать, где проживал основоположник бренда вашей многострадальной сумочки.

Взглянув на сумку, Тамара пожала плечами.

На одной из улочек Верхнего города стоял обычный каменный дом в несколько этажей с потемневшими от времени стенами. На него пришли посмотреть не только они. Некогда там действительно проживал создатель бренда Труссарди.

Отдав последний долг отцу-основателю, Тамара и Борис вернулись на фуникулерную станцию с тем, чтобы спуститься в Нижний город к машине и Прохору. Здесь Тамара узнала, что сами итальянцы называют фуникулер неблагозвучным словом «фунивия».

Они купили билеты, прошли через турникет и дождались вагончика. Вместе с ними туда вошли еще несколько человек. В ожидании отправления Тамара прильнула к стеклу, но, когда после звукового сигнала дверь начала закрываться, стоящий рядом молодой человек вырвал у нее сумку и буквально выскользнул из вагончика через узкую щель полузакрытых дверей. Сомкнувшись, они едва ли не отхватили ему ногу. Юноша убежал, а вагончик заскользил вниз по канату.

Борис бросился к дверям и застучал по ним кулаками. После чего, переместившись на заднюю площадку, начал подавать знаки дежурным на станции. Но те его не заметили, потому что вагончик спускался вниз, а станционная площадка осталась вверху. Остальные пассажиры, глядя на него, испуганно сбились в противоположном конце вагона.

— Не нужно, Борис!

Он обернулся. Тамара повторила:

— Не нужно.

— Мы вернем твою сумку!

— Мы ее не вернем. Воришка уже далеко.

Казалось, Борис расстроился больше Тамары:

— Мы найдем его!

— Оставь! — жестко приказала она. — Представь, что у меня никогда не было этой сумки!

— Но там же паспорт и деньги!

— Паспорта в ней нет. Я не успела его забрать у портье. А деньги — в кармане куртки. Без очков, мелочи в кошельке и носового платка я легко обойдусь.

— Мы обратимся в полицию!

— А вот этого я тебе не позволю, — сказала Тамара. — В конце концов, моя сумка. Что хочу, то и делаю.

Всю дорогу до нижней станции Борис промолчал, как и тот путь, который они проделали пешком до машины.

Немного погуляв с Прохором, Борис, кажется, успокоился и смирился с потерей.

Он заметил:

— Мы перешли на «ты».

— Я только за, — проронила Тамара.

— Тоже не возражаю.

По возвращении в Милан Борис предложил сходить в ресторан. Она отказалась:

— Отвези меня, пожалуйста, в отель.

— В отеле тебя сейчас никто не накормит. Ужин закончился.

— Я не хочу есть.

— А я — хочу. И если тебе не жалко меня, пожалей бедного Прохора.

Прохора она пожалела, и Борис привез ее к ресторану, где у самого входа стоял вековой дуб.

— Название ресторана — «La Pianta» — дуб, если перевести с итальянского. — Борис вышел из машины и открыл дверь багажника: — Идем ужинать, Проша!

Пес спрыгнул на асфальт, встряхнулся и вошел в ресторан.

— Он идет с нами? — удивилась Тамара.

— Мы с Прохором частенько сюда заходим.

— И нас впустят? — недоверчиво спросила она.

Их в самом деле впустили. Тамара с Борисом сели за столик, а Прохор улегся рядом.

Тамара немного расстроилась, когда поняла, что все меню написано на итальянском языке.

— Помочь? — спросил Борис.

От этой мимолетной заботы Тамаре сделалось хорошо.

— А ведь я действительно не знаю, что заказать.

— Давай выберу я. — Он пролистал меню: — Во-первых, конечно, пицца. Во-вторых, салат из рукколы и помидоров с молотым пармезаном. В-третьих, эскалоп в белом вине.

— Я столько не съем.

— По крайней мере попробуешь. — Борис взял бутылку с красным вином, которая была на столе до того, как они заняли столик, и разлил его по бокалам:

— За наше знакомство!

— Ты будешь пить? — Тамара недоуменно притихла. — Как же после этого