Майкл Муркок - Китайский агент

Все трое уселись за столом и принялись за кофе. Наконец Джерри взглянул на часы и сказал:

– Мне пора.

Ему не хотелось ещё раз встречаться с родственничками, и он решил, что поедет на своей машине.

Ворота были открыты, Джерри въехал во двор и остановил машину перед конюшней.

Себастьян О'Рейли зевал и потягивался, стоя на пороге. Бренда что-то аппетитно хрумкала, засунув морду в висевший у неё на шее мешок, и презрительно косилась на хозяина.

– Привет, Себби! – сказал Корнелл. – Ты меня помнишь? Я – Джерри Корнелл…

Старик явно не узнавал его. Он растерянно моргал и озирался по сторонам, словно пытаясь понять, с чего это вдруг к нему пристал богато одетый молодой джентльмен.

– Да, сэр… э-э-э… смотря что вам нужно, сэр…

– Это я, Джерри Корнелл! Да ну же, Себби! Я тебя с детства знаю!

– А-а, Джерри Корнелл… – пробормотал старик. – Вас теперь совсем не узнать, сэр… Даже не верится, что вы один из этих… – он запнулся, испуганно взглянув на Джерри, а тот горько усмехнулся: даже такой конченый тип, как старьёвщик Себастьян О'Рейли, с презрением отзывается о Корнеллах.

– Я слышал, у тебя вчера был удачный день, – заговорил Джерри. – Ты выгодно сбыл свою дневную добычу…

Старик почесал лохматую голову и нахмурился. Память у него была уже не та, что прежде.

– Да… – неуверенно протянул он и повторил:

– Да…

– Это было ближе к вечеру, – напомнил Джерри.

– Ага, сэр, припоминаю… Кажется, так все оно и было, как вы говорите… – Он оглянулся, увидел на полу пустые бутылки и повторил:

– Сдаётся, так оно и было… Люблю, грешным делом, выпить бутылочку в субботу вечерком…

– У меня нашлась бы бутылка и на воскресенье, – забросил приманку Джерри.

Лицо старика просветлело, он мечтательно поскрёб щетину на подбородке.

Джерри понял, что на него можно поднажать.

– Ты помнишь, кому продал груз? – спросил он.

– Как вам сказать, сэр… Джерри… Наверняка-то я сказать не могу… Торопился очень… – Старик помолчал и огорчённо вздохнул. – Нет, не помню.

Джерри достал из кармана фунтовую купюру.

– Целый фунт, Себби, если вспомнишь…

Старик хитро прищурился.

– Во вчерашнем грузе было что-то такое, что вас интересует, сэр?

Джерри решил разыграть следующую карту.

– Да, было, Себби. Одёжки, которые ты подобрал на перекрёстке Портобелло-стрит и бульвара Колвилл после того, как сбил там беднягу китайца.

О'Рейли ненадолго задумался, а затем протянул руку к деньгам.

– Кажись, это Билли Тиллет… Благодарю вас, – торопливо пробормотал он, пряча банкноту. – Думаю, сэр, вы не станете болтать лишнего насчёт этого дела…

Джерри покачал головой.

– Конечно, нет, старина, если только ты не ошибся насчёт Билла… Билли Тиллет с Латимеро-стрит, верно?

– Да, сэр, он самый, – подтвердил О'Рейли.

В этом районе покупали и продавали всё подряд, причём сделки заключались так быстро, что в течение дня одна и та же вещь могла раз десять перейти из рук в руки, так что проследить её путь было практически невозможно.

Джерри надеялся, что Тиллет привёз добычу к себе во двор и там оставил её на ночь. У него тоже было своё хозяйство, хотя существовать ему, как и другим соседским дворам, осталось недолго – здесь будет строиться новая автострада. Билл ночевал в хибаре рядом со своими сокровищами.

Латимеро-стрит выглядела так, словно никогда не знавала лучших времён. По ней тянулись старые угрюмые дома, бесконечные серые унылые заборы, огороженные листами ржавой жести дворы старьёвщиков.

Джерри втиснул свою машину между двумя разбитыми «фордами», вышел и позвонил. Открыл ему сам Билли Тиллет. Это был довольно опрятно одетый и чисто выбритый человечек. Его сухонькая физиономия напоминала любопытного какаду. Увидев визитёра, Билли уставился на него.

– Чем могу служить, сэр? – спросил он. – Если вы насчёт спасения души и прочего в том же роде, так я вам скажу наперёд, что проповедей терпеть не могу.

– Я по делу, – объяснил Джерри. – Извините, что беспокою вас в воскресенье. Вчера вы купили партию старья у Себастьяна О'Рейли, не так ли? Я хотел бы взглянуть на этот товар…

Билл заколебался.

– Ну-у… – задумчиво протянул он, глядя куда-то в сторону. – Вам так неймётся? Нынче, знаете ли, выходной, и мы с супругой собрались немного погулять. Может, до понедельника обождёте?

– Нет, мистер Тиллет. Это дело лучше решить не откладывая, – возразил Джерри.

– Себби подсунул мне что-нибудь не то? – подозрительно покосился на него Билл. – Или сам чужое перехватил?

– Что-то вроде того, – подтвердил Джерри. – Кстати, если я найду то, что меня интересует, вы получите неплохие деньги.

– Вот это уже дело, – обрадовался Билли. – Сейчас я схожу за ключами, а вы подождите.

Через несколько минут он вернулся и проводил Корнелла во двор за хибарой, объясняя по дороге:

– Я уж не упомню, что там от Себби, а что от других… Он хотел два фунта. Там были такие вещички, которые стоили таких денег, ну я и заплатил… Вот, все лежит в одной куче, надо ещё разбирать…

Они остановились перед горой старых тюфяков, ломаной мебели, домашней утвари и прочего разнообразнейшего хлама.

Джерри с убитым видом уставился на все это добро, а Билл развёл руками.

– Ищите, сэр… У вас есть полчаса времени, а потом мы с женой уходим, и я запру своё хозяйство.

Джерри вздохнул, снял пиджак, закатал рукава и принялся разбирать вчерашнюю добычу Билли Тиллета.

Спустя полчаса Билл снова заглянул во двор. Джерри разогнул ноющую спину и тыльной стороной ладони смахнул пот со лба. На нем осталась широкая чёрная полоса. Корнеллу не удалось обнаружить ничего, даже отдалённо напоминающего одежду Ходкисса, если не считать галстука, очень похожего на тот, который носил злосчастный американец.

Как только Тиллет появился во дворе, Джерри протянул ему свою находку.

– Этот галстук кажется мне знакомым, – сказал он, – но кроме него я ничего больше не нашёл.

Билл насторожился.

– Так вы, значит, одежду ищете, сэр? – удивился он.

– Угу, – кивнул Джерри.

Билл расхохотался.

– Костюмчик был что надо, уж я в этом разбираюсь! Почти новенький и фасон модный, хотя я бы на себя такой не натянул. Да только у меня его уже нет, сэр! Я его сбыл одному парню.

Джерри сник окончательно.

– Вы его продали? – растерянно переспросил он.

– Да, сэр. А чья это была одежда? – полюбопытствовал Билли.

Джерри, казалось, даже не услышал этого вопроса.

– А ваш покупатель, случайно, не был китайцем? – встревожился он.

– Нет, сэр, на китайца он вовсе не похож, – успокоил его Билли. – Такой же старьёвщик, как и я. Увидел костюмчик и пристал… Как же его зовут-то? Совсем из головы вылетело…

Тиллет несколько минут усиленно морщил лоб, наконец щёлкнул пальцами и обрадованно воскликнул:

– Кажись, вспомнил!

– Кто он? – сгорая от нетерпения, перебил его Джерри.

– Десять шиллингов мне предложил… Костюмчик, конечно, стоил побольше, но как-то ему удалось меня охмурить…

– Кто?

– Да вы все равно не знаете, сэр… Несёт такое, что как у него только язык не отсохнет… Жуткий тип! – Тиллет задумчиво вытер руки о свой пиджак. – Много мне удалось повидать, но такого распутника, пожалуй, и не видел…

– Как его зовут? – умоляюще произнёс Джерри.

Билл неопределённо усмехнулся.

– А кто знает, сэр? Все его называют Оборванец Эдди.

Джерри почувствовал, как сердце у него оборвалось и полетело куда-то вниз. Оборванца Эдди он знал. И можно сказать, даже слишком хорошо. Это был его дядюшка Эдмонд Корнелл.

– Он со мной вчера не расплатился, – между тем продолжал Билли. – Пообещал, что принесёт деньги нынче утром, да вот все не идёт. Как вы думаете, появится он?

– Боюсь, что нет, – пробормотал Джерри, надевая пиджак, а покидая двор Билли Тиллета, про себя добавил: «Никогда!»

ГЛАВА 18

Своим внешним видом дядюшка Эдмонд выделялся даже среди многочисленного семейства Корнеллов. Он был едва ли не самым оборванным старьёвщиком в этом районе, хотя оборванцев здесь водилась уйма. Да и сам район Ноттингемская долина был под стать своим обитателям. Запущенный и многолюдный, он располагался к западу от Ноттингемских ворот. Здесь и в помине не было лихорадочной суеты торговых рядов Портобелло-стрит.

Похоже, все Корнеллы предпочитали жить в подвалах, даже если их жилища мало чем отличались от обыкновенной норы в земле. Наверно, эти люди осознавали своё положение на социальной лестнице и смирились с ним. Подобно крысам, они селились там, где сыро, грязно и темно.

Дядюшка Эдмонд жил один. Он настолько опустился, что даже остальные Корнеллы предпочитали держаться от него подальше.

Джерри постучал в дверь, но ему никто не ответил. Тогда он наклонился к щели почтового ящика и громко проговорил: