Валентина Андреева - Капкан со всеми удобствами
– На панели, что ли? Как ты? – мгновенно переключилась на девицу грузная мамаша. Ее сынишка в это время успешно справился с поставленной задачей и вытянул через дырку в пакете одну сосиску. Вслед за ней потянулась другая…
– Чем оскорблениями сорить, лучше за ребенком смотри, лахудра! Тебе с твоим корпусом только ледоколом работать! – не осталась в долгу заступница.
Мальчуган, отступив от корзинки на шаг, бросил связку сосисок на пол и заинтересованно посмотрел на упаковку с мандаринами. Мамаша встрепенулась и, отвесив сынуле весомый подзатыльник, вернула сосиски на место. Я невольно сморщилась, ожидая громкого рева, но ребенок победно улыбнулся и дал матери сдачи. Очередь перешла к вопросу правильного воспитания подрастающего поколения, а на тарелочке перед моим носом, но ближе к носу кассирши появились четыре купюры по тысяче рублей каждая. Кассирша, чуть ранее раздраженно требовавшая от меня отцепиться от тележки и катиться домой за деньгами, мигом подхватила купюры и дала сдачи двенадцать копеек. Ошарашенно посмотрев на благодетеля, я увидела перед собой одного из дуболомов Антона Васильевича и от растерянности лишилась дара речи. Очередь притихла. Внешность благодетеля не допускала никаких пересудов. Молча откатив тележку к столику, он кивнул мне на прощание и ушел, оставив меня в печальных размышлениях на тему: что делать?
Первым родилось стихийное желание «забыть» все покупки, кроме малины, в магазине. Потом пришло сожаление, что зря не нахватала вместо всего коробок с конфетами. Осталось бы хоть какое-то приятное воспоминание… Последним пришло осознание того, что за мной наблюдают представители сразу двух конкурирующих фирм, и я торопливо принялась сваливать в сумку Анастаса Ивановича все покупки. Не вошел только ковшик для бани.
– Помочь?
Я резко обернулась на хрипловатый голос и узрела прямо перед собой издевательскую ухмылку жуткого мужика с двумя бутылками пива. Его физиономия больше соответствовала выражению «морда». Дней пять не брился, столько же пил, не просыхая. Только глаза могли бы, пожалуй, претендовать на отдельное существование на лице. Умные и хитрые. Но жуткие брови, нависавшие над ними, молчаливо считали, что этим глазам и на морде хорошо.
– Спасибо, мне не тяжело, – вежливо ответила я, с напрягом стаскивая сумку на пол и буквально падая вслед за ней. Как жаль, что она не на колесиках.
Мужик хмыкнул и ушел, а я застыла в размышлениях о местонахождении Наташки.
На освобожденный мной столик грохнулась корзина с продуктами, и меня, как досадную помеху, демонстративно оттеснила в сторону уже знакомая габаритная мамаша с ребенком. Ей легче было пойти на таран, нежели обойти меня с другой, более удобной для нее стороны. К этому моменту я как раз додумалась, что мне необходимо переложить часть покупок в пластиковый пакет, но женщина-«ледокол», уловив мое стремление, заняла у столика позицию глухой обороны. Пришлось тащиться к другому столику, где паковалась моя защитница.
– Располагайтесь, – миролюбиво предложила она. – Я уже почти уложилась. – И, взглянув на мою ношу, добавила: – Зря молодой человек вас покинул. Тяжело тащить до машины.
– Я без машины, – обреченно вздохнула я, и девушка с сомнением посмотрела на мои руки.
– А вы далеко живете?
– Да нет. Рядышком. Одна автобусная остановка от метро. В сторону центра. Как-нибудь доплетусь. – Я почувствовала себя крайне неловко.
– Поехали! – решительно заявила девица. – Я подвезу. Нам по пути.
Не допуская возражений, она взялась за одну ручку торбы и, слегка приподняв ее, крякнула. Я моментально подхватила вторую ручку. Вдвоем мы доперли сумку до красной «Шкоды-Фелиции» и загрузили на заднее сиденье.
– Уф, – выдохнула девица. – Меня Алисой зовут.
– А меня Ириной Александровной. Можно просто Ириной.
– Лучше просто Ириной. Затаривайся на переднее сиденье. У меня через полчаса машина с вещами придет. Я вон в том доме квартиру приобрела. – Она неопределенно махнула рукой куда-то в сторону. – Только на той неделе ремонт закончили. Я сразу переехала. Знаешь, я сначала решила, что ты с приветом. Особенно когда увидела ковшик. Только потом поняла, что готовишься к вылазке на дачные просторы, – когда пакет с углем для барбекю узрела. Уж эта-то упаковка мне до тошноты надоела. В темноте узнаю. – При этих словах я в очередной раз удивилась самой себе. Алиса уверенно тронулась с места. – Кроме того, я и сама без тормозов. Не раз бывало, что нахватаю всякой фигни до кучи, особенно если настроение паршивое. И только потом разбираюсь, на хрена мне это все сдалось? – Она притормозила у светофора и спросила, есть ли где поблизости хорошая оптика. – Без очков плохо вижу. Линзы стали глаза раздражать, я их выкинула, а по очкам вчера нечаянно креслом проехалась. Не заметила, как они со стола слетели. Загорится зеленая стрелка, скажешь.
– Ты что, так плохо видишь? – удивилась я, испытывая легкий ужас. – Как же ты не боишься за руль садиться?
– А меня отец в шесть лет за руль посадил. Ноги до педалей не доставали. Зато могу ездить чуть не с закрытыми глазами. Да не пугайся ты так, – засмеялась она, взглянув на мое вытянувшееся лицо. – Глаза закрывать не буду. Да и кое-что различаю. Просто стою неудобно. Отсюда стрелку не видно. Да и черт с ней. Поехали. Все равно никого нет. – Машина повернула, и мы поехали прямо. – Говори, какой дом? На этой, на той стороне? – Я показала. Алиса несказанно удивилась: – Так я же здесь с самого утра прошлой среды уже живу. В восьмом подъезде. Пятнадцатый этаж.
– Мир тесен, – философски заметила я. – И мне туда же. Только на тринадцатый. Так это в твоей квартире шел постоянный стук да гром?
– В моей, – радостно согласилась Алиса. – Рабочие жаловались, что не столько работают, сколько отбиваются от озверевших соседей. Ну да скандалы забудутся, а результаты творческого труда останутся. Одно плохо – у прежних жильцов телефон отключили за неуплату. Надо ехать на телефонный узел, а там, говорят, такие очереди! Заходи – посмотришь, что получилось из свинарника. Мамуле понравилось. Заодно новоселье отметим. Я почти всегда дома. Дней на десять.
Она лихо притормозила у подъезда и, открывая дверцу машины, одновременно ответила на звонок мобильного телефона. Потом добросовестно дотащила со мной ненавистную сумку до лифта и вернулась к машине – встречать вещи. К слову сказать, прошло много времени, пока я перестала вздрагивать при виде безразмерной торбы Анастаса Ивановича, хотя в ее мужественных руках она смотрелась достаточно миниатюрно – почти как ридикюль.
3
В общем коридоре меня поджидали две личности. Из приоткрытой двери торчала Наташкина настороженная физиономия, а пониже – Денькина щекастая морда с печальными глазами. Я поприветствовала обеих и попросила подругу помочь с покупками. Дверь широко распахнулась, и Денька, легко перемахнув через сумку, попыталась меня облобызать. Я очень удачно отмахнулась ковшиком. Псина ловко схватила его зубами и понеслась назад.
– Фига себе! – удивилась Наташка, отстранив меня в сторону и приподнимая сумку. – Ты решила надорваться и сесть на инвалидность? Чтоб другим хуже было. Как же ты ее доперла? А ковшик зачем? От бандитов отбиваться? Завтра такой же куплю. Денька! Не смей грызть ручку от оружия!
Наташка бросила сумку и заскакала вслед за собакой, решившей, что началась увлекательная игра. Я предусмотрительно закрыла входную дверь, ограничив игровое поле общим коридором. Вот только зря поторопилась открыть дверь в свою квартиру… Денька, отметив эту удачу, пулей влетела в амбразуру входа. В ту же секунду послышалась дикая какофония воплей и отчаянных визгов. Элька, имевшая привычку встречать каждого из членов семьи у входа, элегантно уселась поприветствовать мое возвращение. Денька в азарте игры не додумалась притормозить лапами заранее, выплюнуть ковшик и хотя бы гавкнуть для острастки. За что и получила пару раз когтистой лапой по морде. От боли, страха и неожиданности, естественно, взвыла. Ковшик выпал. Как раз в тот момент, когда согнувшаяся дугой Элька решила для профилактики садануть Деньке еще раз. Псине повезло. Элькина голова ловко вписалась в ковшик. Такого дикого кошачьего вопля я еще никогда не слышала! Даже Денька перестала визжать, но зато завыла еще сильнее. Следом завопила Наташка, а затем уже и я. В принципе, могла бы и не вопить, но дернуло же меня кинуться на подмогу родной киске, чтобы выпустить ее на свободу. Она моих благих намерений не поняла и расцарапала мне руки больше, чем Денькину морду. Пришлось накинуть на Эльку смирительную куртку сына, после чего спасательная операция удачно завершилась, и все разбежались в разные стороны зализывать физические и душевные раны.
Только через полчаса я принялась освобождать сумку соседки, попутно излагая вернувшейся Наташке события сегодняшнего дня. Она поняла их не совсем правильно, потому что без конца спрашивала, зачем мне то, к чему мне это?.. Больше всего ее удивил пакет с углем. Активированный уголь в таблетках ее разуму понятен и доступен, а вот пакетированный для шашлычницы и барбекю – нет. Взглянув на упаковки с детским питанием, она слегка призадумалась и тут же, поджав губы, понимающе закивала головой.
