Дарья Донцова - Хождение под мухой

– Ты что же, был с ним в момент аварии?

Егор кивнул.

– Расскажи, что у вас стряслось.

– Лампа, а ты зачем пришла? Поговорить о Богдане с Надей или по делу?

– Это и есть мое дело.

– Да? – удивился Правдин.

Я достала из сумочки служебное удостоверение. Егор повертел в руках красно-коричневые «корочки».

– Начальник оперативно-следственного отдела агентства «Шерлок» Романова Евлампия Андреевна. Без права ношения оружия. Ну и что?

Я прищурилась и принялась вдохновенно врать:

– К нам обратилось лицо, желающее провести расследование гибели Богдана и Нади.

– И кто же это?

– Сам понимаешь, что я никогда не назову имени, это тайна клиента! Просто прими как факт, что существует некто, оплативший расследование.

– Мужчина или женщина?

– Ну какая тебе разница? Главное, что есть человек, желающий знать правду об их смерти.

– Богдан погиб, глупо, трагично, у меня на глазах, – мрачно ответил Егор, – никаких странностей в его кончине нет.

– Что же произошло?

– В общем, самая обычная вещь, – вздохнул Правдин, – случается, к сожалению, подобное на дороге. Мы поехали в область. Богдан хотел посмотреть одно из мест, предлагаемых под стройку.

Егор решил съездить вместе с другом, с Шевцовым их связывали долгие годы тесного общения, и Правдин считал Богдана одним из наиболее близких людей.

Мужчины походили по предполагаемому месту стройки и единодушно решили: это то, что нужно. Пустырь устраивал их со всех точек зрения. Сели в джип и покатили домой. Где-то через несколько километров Богдан с удивлением сказал:

– Бензина нет, лампочка горит.

– Ну да? – изумился в свою очередь Егор. – Мы же, выезжая, залились под пробку.

– Не знаю, – пробормотал Богдан, – может, датчик сломался.

В недоумении они проехали еще несколько метров, и Егор попросил:

– Тормозни на минутку, зря я пива выпил.

– Давай, беги, – усмехнулся Богдан, – мальчики направо, девочки налево, а я пока покурю.

Это была последняя сказанная им фраза, потому что Егор отошел к близлежащему лесочку, через пару минут двинулся назад и услыхал негромкий хлопок, а потом джип превратился в пылающий костер. Что пережил Егор, слыша крики, доносившиеся из огня, не описать словами. Он вызвал по телефону спасателей и принялся швырять в бушующее пламя снег, но разве можно погасить полыхающий город наперстком?

Помощь, правда, прикатила более чем быстро, пятнадцати минут не прошло, как к месту трагедии принесся микроавтобус. И вооружена спасательная служба оказалась просто прекрасно, в «рафике» было все, что нужно, только от джипа к тому времени остались лишь догоравшие части, набор покореженных железок, внутри нашли нечто, совершенно не похожее на Богдана.

Егора с сердечным приступом доставили в больницу, он провел там два дня и пришел на похороны друга, хотя врачи настоятельно рекомендовали ему воздержаться от посещения крематория.

– Отчего же случился пожар? – поинтересовалась я. – Может, теракт? Взрывчатка?

Егор отмахнулся:

– Чушь на постном масле. Богдан никому не мешал, ему никто не угрожал. Хороший врач, отличный семьянин, да и в милиции придерживаются, насколько я знаю, других версий.

– Каких?

– Первая – это неисправность электропроводки. А вторая… Мы ехали некоторое время по дороге, лишенной асфальта, с гравийным покрытием. Джип шел на приличной скорости. Знаешь, иногда камушки, вылетающие из-под колес впереди идущей машины, разбивают ветровое стекло?

Я кивнула.

– Так вот, похоже, что камень пробил у джипа бензобак.

– Бензобак?

– Ну да, он сделан из пластмассы. Бензин начал медленно вытекать, поэтому и загорелась лампочка, показывающая, что пора заехать на заправку. Потом мы остановились, бензин, естественно, продолжал течь. Я пошел к лесу, а Богдан закурил, затем выбросил непогашенный окурок в окно. Все. Наверное, остатки сигареты угодили в бензиновую лужу.

– Ты так долго отсутствовал, что приятель успел выкурить целую сигарету?

Егор мрачно ответил:

– Он все пытался бросить курить, поэтому делал две-три затяжки и выбрасывал сигарку.

Надо же, оказывается, у дорогущей иномарки хлипкий резервуар для топлива. Странно, однако.

ГЛАВА 10

Спустя час я шла по проспекту к метро полная мрачных раздумий. Квартира продана, клиника тоже, и никому Надя и Богдан не сказали ни слова. Почему? Хотя, если подумать, ничего странного. Мало кто захочет сообщать о том, что у него на руках оказалась кругленькая сумма. Минуточку, а куда делись деньги? Где они держали доллары? В банке? Дома в чулке? Боюсь, я этого никогда не узнаю. Хотя можно спросить Егора. Вернуться назад? Я зябко поежилась. Надина куртка холодная, и перчаток у меня нет.

Сунув руку в карман, я нащупала какую-то бумажку и вытащила ее. Телеграмма. «Извини, вынужден задержаться, приеду десятого марта, Богдан». Моментально в памяти всплыла картина.

Мы с Надей стоим в прихожей. Подруга, бледная, комкая телеграмму и засовывая ее в карман красной куртки, висящей на вешалке, просит:

– Не рассказывай никому, ладно?

Я расправила листок и стала изучать цифры в верхней строчке. Так, вот это явно дата, 11.30 – время отправления… значит, 1317 – номер отделения связи, где же такое находится?

Пришлось бегать по улицам в поисках ближайшей почты.

Милая женщина с усталым лицом спокойно сообщила:

– Новый пункт недавно открыли.

– Не подскажете адрес?

Дама не удивилась вопросу. Она просто выложила на прилавок толстую книгу.

– Посмотрите в справочнике.

Я полистала страницы и почти на самой последней нашла сделанную от руки запись – 1317, улица Маслова, дом девятнадцать.

– Где же такая улица?

– В Журавлеве, – ответила служащая.

– Где? – удивилась я. – Первый раз слышу про такой район.

– Доезжайте до метро «Братиславская», – пояснила любезная женщина, – там спросите. Микрорайон Журавлево, строящийся, совсем новый.

Я посмотрела на большие часы, украшавшие комнату.

– До которого часа работает почта?

– Наша до восьми.

– А 1317?

Тетка пододвинула к себе телефон и через пару минут сообщила:

– Тоже.

Я пошла к метро, рассчитывая добраться до почты часа за полтора. Но мне понадобилось намного больше времени, чтобы достичь цели. До «Братиславской» я доехала без особых приключений, даже с комфортом. В метро оказалось свободно, и я, переходя с линии на линию, преспокойненько усаживалась в вагоне и начинала читать. С тех пор, как в подземке появились книжные лотки и буфеты, поездки, если, конечно, не попадать в час пик, превратились для меня в удовольствие.

Слопав блинчик с мясом и прочитав половину детектива Поляковой, я выбралась наверх и обнаружила, что начинает темнеть. Время еще не позднее, но над городом нависли серые, свинцовые тучи, поднялся ветер, и было очень неуютно. В тоненькой кожаной курточке без перчаток я мгновенно продрогла – капюшон совершенно не спасал от стужи. Клацая зубами, я спросила у бабки, торгующей возле подземки шерстяными носками:

– Как добраться до Журавлева?

– Вон автобусная остановка, – ткнула старушка вбок корявым пальцем, – еще маршрутка ходит, но дорого, десять рублей. Мой тебе совет, жди автобус.

Но я так замерзла, что почувствовала готовность отдать любую сумму, лишь бы оказаться в относительно теплом салоне общественного транспорта.

– Носки не желаешь? – предложила старушка. – Тепленькие, из козочки. Я помотала головой.

– Лучше перчатки, шапку и шарфик.

– Есть, – обрадовалась бабка и принялась рыться в черной, матерчатой торбе, – гляди, какие отличные, пуховые. Бери, недорого отдам, стоять надоело, задубела вся, чисто в айсберг превратилась.

Она вытащила пару серо-белых детских варежек, такой же капор на завязках и прибавила:

– Хорошие вещи, если на пять лет, то вот тут подвернешь, ежели на семь, восемь, отворот раскрой. Вечная шапочка.

Я взяла капор и натянула на голову. Сразу стало тепло.

– И чего, – одобрительно заявила торговка, – идет тебе, наплюй на всех, главное, чтоб не мерзнуть, а то взяли моду с непокрытой башкой фитилять, разве это дело?

Я завязала под подбородком тесемочки, влезла в варежки и побежала к остановке маршрутного такси.

В маленьком автобусике сидели две женщины, водитель читал газетку. Я всунула голову внутрь:

– До Журавлева доеду?

Шофер отложил «Мегаполис» и буркнул:

– Десять рублей.

Потом поднял глаза и прибавил:

– Школьные проездные у меня недействительны, иди, девочка, на автобус.

Но я нырнула внутрь, отдала ему червонец и стала наблюдать, как машина заполняется пассажирами. То ли плохая, ветреная погода сыграла свою роль, то ли десять рублей не делали погоды в бюджете граждан, но минут через пять «Газель» забилась до упора, а две женщины стояли, согнувшись, у двери. Впрочем, они скоро сошли, прямо у факела Капотни. Выволокли огромные красно-белые сумки и потянули их в глубь квартала. В открытую дверь ворвался резкий гул. Я никогда не была в непосредственной близости от факела, только видела издали его неровное, пляшущее пламя, и вот теперь оказалось, что он не просто горит, а еще издает жуткий звук.