Алена Смирнова - Голова в кустах
— Виталий, уже поздно.
Он поскучнел, но моментально подчинился. Поднялся и откланялся.
Щелкнул замок. Варя помедлила в прихожей и вернулась в комнату.
— Прости, что вмешиваюсь, — не утерпела я, — но неужели он тебя совсем не привлекает? Слишком уж ты с ним сурова.
— Привлекает, Поля, в том-то и беда, что привлекает. Только я за три года многому вне универа научилась. Все мужики шумят, будто им нужна понимающая, прощающая и скромная женщина.
А на самом деле лбы расшибают, чтобы добиться благосклонности истеричной стервозины. Но это игры. Реальность круче. Приводит тебя поклонник к родителям, знакомит. Папаша стрельнет глазами по бюсту, талии, ляжкам и или за газету прячется, или на работу улепетывает. Мамаша же свое дело туго знает:
— Откуда вы, Варя?
— Из города Гуково, он в Ростовской области.
— Из о-о-области… На биофак поступили? А есть у вас кто-нибудь в биологии там, ну в Гу-у-уково вашем?
— Нет.
— Может, ваш отец успешно занимается бизнесом?
— Нет.
И любящий мальчик приобретает повадки оборотня. Бывало, позвонишь, заикнешься, что грустно, он бегом развлекать. После посиделок с родней пожалуешься в трубку:
— Мне одиноко.
— Мне тоже, — подхватывает. — Займи себя чем-нибудь. Пока.
Она смешно изображала жеманную маму и трусливого парня. Невесть откуда вдруг появилось глуховатое южное "г", и речь ненадолго стала говорком. Я засмеялась. Линева нахмурилась, а потом присоединилась к веселью:
— Тяпнем виски, Поля?
— Конечно. Какие наши годы? Печень в порядке.
Однако минут через тридцать Варвара схватилась за затылок и заныла:
— Голова раскалывается.
Мне тоже после шампанского шотландский самогон не пошел. Варя выбралась из кресла и приволокла пакет с непривычным содержимым. В нем звякала масса баночек-скляночек, в которых обычно продают дешевые отечественные лекарства. Этикетки заменяли куски лейкопластыря со сделанными шариковой ручкой надписями: «От головной боли, 1 т. х 3 р. в д. до еды», «От расстройства желудка, 1 т. х 3 р. в д. вместо еды», «От простуды…» И тому подобное.
— У Зинки отец доктор. Он правильно рассуждал. В лекарствах мы не рубим, ориентируемся на рекламу. Поэтому создавал нам запас и доступно указывал, что средство лечит и как его принимать.
Для нашего с Варварой случая нашлось три таблетки в сиреневых оболочках. Мы по-сестрински договорились съесть по одной, а третью при необходимости разделить пополам. Варя принесла воды, мы заглотили обезболивающее и стали мыть посуду. Почему-то мыли долго-долго.
Тарелки и чашки были пойманными рыбами. Они плескались в раковине и норовили хлестнуть меня хвостами. Вдруг скользкая голубая камбала вырвалась и шлепнулась на пол, где превратилась в очаровательных котят, бросившихся врассыпную. Я расхохоталась, но вместо того, чтобы описать Варваре это волшебство, вопила:
— Кайф!
— Поля, ты чего? — всполошилась Варвара, оттолкнула меня от крана и спешно сполоснула кофейник.
Я обиделась. Кофейник-то был птицей, его следовало не мочить, а выпустить в окно для полета. Я плакала и уверяла Линеву, что он вернется к нам с первыми лучами солнца.
Варя вытащила меня в комнату, и я сразу захотела лечь. Но она преобразовалась в несносную гадину — кидала на диван снег и врала, будто стелит простыни. Я стала потихоньку спихивать снег со своего ложа, а потом вспомнила, что в сугробе тепло и мягко. Я свернулась клубочком. Варвара посмела чем-то меня укрыть. Я собралась отругать ее, но веки захлопнулись. И перед глазами начался сначала звездопад, затем к звездам присоединились хлопушки, игрушки, конфеты… Я никогда не видела таких ярких, чистых цветов и не испытывала такого восторга.
— Еще, умоляю, еще! — орала я.
Постепенно восхищение сменила усталость. Разноцветный вал детских сокровищ редел, редел, редел. Последняя звездочка попросту медленно потухла.
Я заснула.
* * *В полдень состоялось пробуждение.
Вялость, лень, слабость и плаксивость нагло хозяйничали во мне. Горячая ванна и крепкий кофе их не прогнали. Полковник Измайлов, в кабинет которого я кое-как приволоклась, — тоже.
— Вик, похоже, меня вчера на переносимость наркоты проверили, — мрачно сообщила я.
Он вскочил и принялся мелькать в разных углах.
— Сядь, — попросила я. — Ради бога, зафиксируйся где-нибудь, иначе окочурюсь.
— Сию секунду в больницу, — суетился Измайлов.
— Не надо, милый. Передозировка исключена, через часок отпустит. У тебя нет минералки? Во рту горько.
Через четверть часа я согнулась пополам в кресле, обняв собственные колени и приказывая себе собраться. А надо мной яростно спорили Юрьев с Балковым. Сергей убеждал, что меня действительно попотчевали наркотиком. Борис — что я была пьяна в стельку и сейчас впервые маюсь обыкновенным похмельем.
— Ты раньше виски пробовала? — приставал Юрьев. — У матерых мужиков психика лютует.
— Мы всего грамм по тридцать накатили, — оправдывалась я.
— Виктор Николаевич, разве у нее от крепкого пойла глюки случаются? — обратился Балков в последнюю инстанцию.
— Не глушим мы вместе водку, — простонал Вик. — Однажды она в подпитии полночи пела мне песни. А лютующая психика — это ее естественное состояние.
Он сочувственно потрепал меня по волосам, присел на корточки и забубнил:
— Поленька, детка, на анализ крови понадобится много времени. Но меры нужно принимать быстро. Скажи честно, коктейль из шампанского и виски составляли? Мог тебе Кропотов что-то в стакан подсыпать? Бывает с дураками, решил, ты отключишься, он порезвится с Варварой. Могла Линева подшутить, подсунуть тебе другую таблетку?
При всей своей отстраненности сознания я не теряла и выражалась связно.
— Шампанское мы не допили. Я полбутылки вылила в раковину, хотела сделать рыбок золотыми. Давайте прикинем. Ноль семь пополам и еще раз пополам, по сто семьдесят грамм шампанского с икрой и пиццей и под занавес по тридцать грамм виски. Вы меня за кого держите? Наши бабы с такого количества алкоголя не свихиваются. Я вам не англичанка какая-нибудь. Кропотов мне ничего не подсыпал, ручаюсь. Таблетки мы с Варей глотали синхронно, они были абсолютно одинаковые.
— Я слышал, что женщинам по многу лет удается быть скрытыми алкоголичками, — гнул свое Юрьев. — Ты поделись, выплесни лишнее, все останется между нами. До белой горячки ведь добаловалась. Это и с кинозвездами происходит, вылечишься.
Любимый и любящий полковник Измайлов смотрел на меня с ужасом. Потом неодобрительно уставился на Бориса и взорвался:
— Юрьев, не перегибай палку! Оскорбляешь. По-твоему, я бы не заметил, что моя женщина добухалась до зеленых чертей?
Старое словечко «бухать» меня умилило. Я воспрянула духом и тут же задохнулась и покраснела. Обязана ли я была делать свой стыд из тайного явным? Вик приложил к моей полыхающей щеке прохладную ладонь и всполошился:
— У нее жар. Вызывайте «Скорую».
— Не жар. Просто я вспомнила не красящую меня деталь. Я ввела вас в заблуждение еще в тот день, когда напекла пирогов.
— За пироги мы простим тебе что угодно, — поддержал меня сострадательный Балков.
— Спасибо, Сережа. Господа сыскари, перед выходом в университет я взбодрилась таблетками Виктора Николаевича…
— Ага, значит, ты скрытая наркоманка, — обрадовался Борис.
— Цыц, — бросил Вик. — Смелее, Поленька, сто бед — один ответ.
Я рассказала все. И до сих пор не понимаю почему добавила:
— Когда на пирушку явились Леня и Саня, я запаниковала. Забилась в туалет сникшая, там себя выматерила и выпорхнула окрыленной. Варвара тогда скорчила интересную гримасу. И еще она подчеркивает, что свято хранит секреты приятелей.
— Ну и что? — растерянно спросил Сергей Балков. — Что из этого следует?
— Не знаю, — честно призналась я. — Борис нудил: «Поделись, поделись».
— Я знаю, — голос Вика будто треснул и собирался рассыпаться. — У Полины на определенное поведение Линевой возникала одна и та же реакция. Она и выстроила в ряд три эпизода: университет, пирушка, визит Кропотова. Ох, Полина, Полина.
И полковник преподнес нам невероятную трактовку событий. Я наивно не желала прослыть пьяньчужкой, а Варвара Линева числила меня в наркоманках.
Измайлов отдал мне должное — я сделала для создания соответствующего имиджа все возможное. Была под натуральным кайфом, чередовала торможение с возбуждением, не расслаблялась от спиртного и, видимо, сама того не замечая, находилась дома в постоянном напряге. По Вику получалось, что Варвара пригласила меня соседствовать не случайно. За несколько контрольных дней я ее не разочаровала, и вчера она дала мне понять: удовлетворять свое пристрастие я могу не на стороне.
— Изворотливая бестия, имитаторша чертова, — хмурился полковник. — Отговорок уйма, от своеобразного действия виски на Полю до принадлежности таблеток покойной Красновой.
