Девица высокого помета - Маргарита Эдуардовна Южина
— Вот именно — до шешнаццати! И кажный раз била меня, как сидорова козла! Как приду, она меня поленом — получай, получай! — с горечью вспоминал мужчина. — Одна тока и радость была, када уехала. Я хоть жить начал. И чего мне ехать ее хоронить? Я еще и деньги не получил.
— Можно спросить — а про какие деньги вы все время говорите? — заинтересовался Павел.
— Ну как же! Она ж померла, а я, стало быть, наследник. Я телик-то смотрю, к соседке хожу глядеть. Так там передача есть про суды — я ее дюже люблю, там судья прямо и говорил, что наследники, это када муж, сын или родитель. А я родитель!
— Так ведь пятьдесят на пятьдесят, — напомнил Павел.
— А чё? Мне и половины хватит. Знаешь, какая она богатая!
Сашка и Павел переглянулись.
— Не знаю, — пожал плечами Лебедев. — А откуда вы знаете, что богатая?
— Так она давеча… недели две-три назад приезжала с мужиком, говорила, что собирается в замуж идти, а жених больно богатый.
— Две-три недели назад? — вздернул брови Павел.
Саша внимательно посмотрела на бывшего. Вроде бы, в это время они с Люськой уже крутили роман, но тогда что — Николай Ирисов напрочь забыл Пашку? Или Люся приезжала не с Пашкой…. при нем-то живом?
— А … как выглядел ее жених? — осторожно спросила Саша. — Ростом с Пашу?
— Нет, тот чуть выше будет… такой … темнее волосья у его.
— И что — она вышла замуж? — спросил Павел.
— Думаю, вышла, — старательно жевал Николай. — От Милки фиг, кто отделается. Чистый клещ… клещиха… клещевина!
— Но тогда… какое ж вам наследство? Мужу и будет все принадлежать. А вы… так… пятьдесят на пятьдесят.
— Ха! Ты не знаешь Милку! Она мне еще тогда сказала, скоро, типа, богатой стану и тогда сама себе мужика буду выбирать. А это чего значит?
— А значит это, что сейчас она не сама выбирала, а нужда заставила, так? — догадалась Сашка.
— Не-е-ет… это значит, что она своего богатенького буратину… того… в морг, — приблизился к самому лицу Сашки Ирисов и мерзко хихикнул.
Передернуло даже Павла. Он рывком отодвинул мужика от Сашки.
— А как на ее высказывание ее жених реагировал? Слышал? — спросил Павел.
— Дык а чего не слышать-то? Он тока усмехался. Видать, не верил…
С каждой минутой появлялись новые штрихи к портрету Люськи-Милки-Ассирии.
Тем временем Николай наелся и стал укладываться на топчане.
— Так вы едете с нами? — спросил Павел.
— Ни! За! Что! — продолжал укладываться мужик. — Я вас знаю. Сначала привезет, а потом еще заставите хоронить ее на свои же деньги. — А я еще денег не получил.
Пашке опять позвонили и он вышел. А Саша подробно рассказывала, чем кормить кошек, а что можно есть самому. Но ее уже никто не слушал.
Глава 4
Они ехали в машине, и Сашка не переставала удивляться:
— Это же надо, он даже ни капельки не расстроился. Ну, хоть вид сделал. Так он только обрадовался! Ужас какой.
— А мне вот другое запало — то есть, она собиралась выходить за кого-то замуж, а сама даже не любила, выходит, своего жениха-то?
— Тебя, Пашенька, тебя, — сморщила нос Сашка.
— Ну… еще вопрос. Что за мужик с ней был? Она же не со мной приезжала.
— Конечно, она с любовником приезжала. Поэтому и говорила открыто и про свадьбу, и про то, что потом выйдет замуж, за кого хочет. Это ж для любовника — бальзам в уши.
— Но я-то еще не давал согласия!
— Не важно, главное, сама Милочка была уверена, что свадьба, это только вопрос времени. А девушка она была… сам же слышал — если в башку себе вдолбит, то никуда не деться. Клещевина!
— Вот уж, Бог миловал… — покачал головой Пашка. — Ладно… похороны проведу, а там… Ну было и было, урок мне на всю жизнь. Главное — надо про мужика узнать.
— Это сейчас обида в тебе говорит, ревность или…
— Или. Это во мне здравый смысл сейчас говорит. Может, этот мужик Ассирию и прикончил. Только надо придумать, как его найти.
— Может, на похороны придет, — предположила Саша.
— Он совсем дурак, что ли? Сто пудово не придет.
— Тогда и будем думать.
Домой они приехали после полудня, а уже вечером Саша стучалась в калитку сестры. Собаки уже рвались в гости прямо через прутья забора.
— О, проходите, — открыла двери Машка. — Тишка, заяц такой! Уговаривай Мишку на грумминг идти, а то он один не хочет… Платошка, пойдем, я вам жилистую косточку купила.
— Маш, знаешь, где мы были? — устало прошла в кухню Сашка и плюхнулась в плетеное кресло. — У отца Люськи. И, оказывается, они ее зовут Мила… как козу.
— А чего нового узнали? — навострила ушки сестрица.
— Того и узнали… во-первых, отец категорически отказался ехать на похороны, он денег ждет, наследство.
— А у этой козы… у Люськи было наследство?
— А это во-вторых, — подмигнула Сашка. — Оказывается, незадолго до гибели Люська приезжала к отцу с каким-то молодым человеком и рассказывала, что скоро выйдет замуж. Да, и станет богатой. И вот тогда-а… тогда она сможет выйти замуж за того, кого хочет, прикинь!
— То есть, Пашка — это не тот, за кого она хочет?… Погоди… а что за молодой человек? Может быть, он ее и грохнул? — ничего не могла понять Машка.
— А смысл? Она ж еще не вышла замуж, богатой не стала. Но все равно, найти его надо.
— М-да… новости… А как к этому отнесся Пашка? Он слышал?
— Слышал… Не нравится ему, конечно, но… Говорит, что это станет для него уроком, а сам перезванивается с этой… с Владленой. И, главное, от меня прячется, чтобы я не слышала.
— Да ладно? — фыркнула Машка и вдруг насторожилась. — А почему от тебя прячется? Может быть… Может… им есть, что скрывать?
— Не знаю… Я б на его месте скрывала уже то, что они снова с этой Владленой, Хотя… Можно подумать, я его за ноги держу! Надо, так пусть и шурует к ней! Маш, где у тебя нормальный чай, без этих добавлений из Шипра? — поморщилась Сашка, а потом задумчиво проговорила, — Но я знаю одно — нам теперь надо обсуждать все расследование только между тобой и мной, а потом уже смотреть — стоит ли говорить кому-то еще или … или не стоит.
— Да, правильно!..Чай черный вон в той банке… Значит, обсуждаем только ты, я и… И Андрей. Он уже приступил к расследованию, — быстренько прощебетала Машка и подозрительно отвела
