Джанет Иванович - Делай, как я!
Все вытянули шеи, чтобы увидеть такси. В Бурге останавливающееся у дома такси – большой повод для развлечений.
– Господи милосердный! – воскликнула бабушка. – Готова поклясться, что из такси вылезает Валери.
Мы все вскочили и кинулись к двери. Через несколько секунд в дом вошли моя сестра и две ее дочери.
Валери была на два года старше меня и на дюйм меньше ростом. У нас обеих темные вьющиеся волосы, только Валери красила свои в блондинистый цвет и коротко стригла. Под Мэг Райан. Я полагаю, в Калифорнии это модно.
Когда мы были детьми, Валери была вся белее белого, с хорошими оценками в школе и чистыми носками. Я же была замарашкой, мою домашнюю работу съедала собака, и у меня всегда были поцарапаны коленки.
Валери вышла замуж сразу же после окончания колледжа и немедленно забеременела. Признаюсь, я ревновала. Я вышла замуж и немедленно развелась. Разумеется, я вышла замуж за бабника и идиота, а Валери – за по-настоящему славного парня. Уж Валери нашла свой идеал, можно не сомневаться.
Мои племянницы выглядели так, как выглядела сама Валери до тех пор, пока не начала подражать Мэг Райан. Темные вьющиеся волосы, большие карие глаза, кожа немного более смуглая, чем у меня. В генах Валери не чувствовалось ничего венгерского. Еще меньше досталось дочерям, Энджи и Мэри Алисе. Энджи было девять. А Мэри Алиса считала, что она – лошадь.
Мама вся раскраснелась, слезы текли по щекам, она целовала Валери и обнимала внучек.
– Поверить не могу, – повторяла она. – Поверить не могу! Такой сюрприз! Я понятия не имела, что ты собираешься приехать.
– Я звонила, – сказала Валери. – Разве бабушка тебе не передала?
– Я не могла расслышать, что ты говорила, – объяснила бабуля. – Было так шумно, а потом нас прервали.
– Ну, вот я и здесь, – сказала Валери.
– Как раз к ужину, – радовалась мама. – У меня хороший ростбиф и торт на десерт.
Мы принесли еще стулья, тарелки и стаканы. Все расселись и положили себе в тарелки мясо, картофельное пюре и зеленые бобы. Ужин немедленно превратился в вечеринку. Казалось, что в доме праздник.
– Ты надолго к нам? – спросила мама.
– Пока не соберу достаточно денег на покупку дома, – сказала Валери.
Отец побледнел.
Зато мама пришла в восторг.
– Вы собираетесь снова переехать в Нью-Джерси?
Валери выбрала тоненький кусок постного мяса.
– Думается, так будет лучше.
– Стивса сюда переводят? – спросила мама.
– Стивс не приедет. – Валери аккуратно удалила с мяса крошечный кусочек жира. – Стивс меня бросил.
Вот вам и праздник!
Морелли оказался единственным, кто не уронил вилку. Я искоса взглянула на него и решила, что он с трудом сдерживается, чтобы не улыбнуться.
– Нет, ты гляди, что делается, – резонно заметила бабушка.
– Бросил тебя, – медленно повторила мама. – Что ты хочешь этим сказать – бросил тебя? Вы же были такой замечательной парой.
– Я тоже так думала. Не знаю, что пошло не так. Я думала, что все нормально, как вдруг раз, и его нет.
– Раз? – удивилась бабушка.
– Ну да, раз – и исчез. – Валери закусила нижнюю губу, чтобы она не дрожала.
При виде этой дрожащей губы мама, папа, я и бабушка запаниковали. Сами мы никогда себе такого не позволяли. Мы могли выйти из себя, орать, отпускать саркастические замечания. Все остальное было табу. И мы определенно не знали, что делать с Валери, как к этому относиться. Валери всегда была Снежной Королевой. Не говоря уже о том, что жизнь ее всегда считалась идеальной. Такие вещи не могут случиться с Валери.
Глаза Валери покраснели и наполнились слезами.
– Ты не передашь мне соус? – обратилась она к бабушке.
Мать вскочила со стула.
– Сейчас принесу тебе горячий из кухни.
Дверь в кухню захлопнулась за мамой. Раздался крик, звук разбиваемой о стену тарелки. Я автоматически поискала глазами Боба, но он спал под столом. Тут кухонная дверь распахнулась, и появилась мама с горячим соусом.
– Я уверена, что это временно, – сказала она. – Я убеждена, что Стивс одумается.
– Я думала, у нас хороший брак. Я готовила вкусную еду. И поддерживала чистоту в доме. Ходила в спортзал, чтобы выглядеть привлекательно. Я даже остригла волосы и покрасилась под Мэг Райан. Не понимаю, что случилось.
В нашей семье Валери всегда лучше других умела выразить свои мысли. Всегда держала себя в руках. Друзья даже называли ее Святой Валери, так невозмутимо она всегда держалась… А теперь весь ее мир обрушился, она больше не была невозмутимой, но и в ярость она не впала. Она казалась печальной и растерянной.
С моей точки зрения, это было несколько странно. Когда развалился мой брак, люди за три мили от нашего дома слышали, как я орала. И мне рассказывали, что, когда мы с Дикки были в суде, моя голова вращалась почти на триста шестьдесят градусов, как у той девочки из «Изгоняющий дьявола». С браком у нас с Дикки ничего не вышло, но мы взяли свое при разводе.
Я на мгновение забылась и довольно злобно взглянула на Морелли.
Глаза Джо потемнели, и на лице появилось некоторое подобие ухмылки. Он провел пальцем по моей шее под волосами, и меня немедленно охватил жар, достигший до самого дальше некуда.
– Господи! – прошептала я.
Улыбка стала шире.
– По крайней мере, у тебя все в порядке с финансовой точки зрения, – сказала я. – Ведь по калифорнийским законам тебе полагается половина?
– Половина от ничего и есть ничего, – сказала Валери. – Дом заложен-перезаложен. На счету в банке тоже пусто, потому что Стивс постепенно переводил оттуда деньги на Кайманы. Он ведь такой прекрасный бизнесмен. Мне именно эта его черта больше всего в нем нравилась. – Она глубоко вздохнула и нарезала мясо Энджи. Потом она нарезала мясо Мэри Алисе.
– А алименты? – спросила я. – Как насчет алиментов?
– Только теоретически. Полагаю, он должен давать что-то на девочек, но ведь он исчез. Думаю, он на Кайманах вместе с нашими деньгами.
– Это ужасно!
– Тут еще вот какое дело. Стивс сбежал с нашей няней.
Мы все пооткрывали рты.
– Ей месяц назад исполнилось восемнадцать, – сказала Валери. – Я сделала ей хороший подарок ко дню рождения.
Тут заныла Мэри Алиса:
– Я хочу сена. Лошади не едят мяса. Лошади едят сено.
– Ну не прелесть ли она? – умилилась бабушка. – Мэри Алиса до сих пор думает, что она лошадка.
– Я жеребец, – возразила Мэри Алиса.
– Не надо быть жеребцом, милая, – сказала Валери. – Все мужчины подонки.
– Некоторые очень даже ничего, – возразила бабушка.
– Все мужчины подонки, – повторила Валери. – Кроме папы, разумеется.
Морелли она из общей компании подонков не исключила.
– Лошади-мужчины скачут быстрее, чем лошади-дамы, – заявила Мэри Алиса и швырнула ложку картофельного пюре в лицо сестры. Пюре пролетело мимо Энджи и упало на пол. Боб вынырнул из-под стола и немедленно все слизал.
Валери, нахмурившись, взглянула на Мэри Алису.
– Невежливо швыряться картофельным пюре.
– Да, – подтвердила бабушка. – Маленькие леди не швыряются пюре в своих сестер.
– Я не маленькая леди, – огрызнулась Мэри Алиса. – Сколько раз надо тебе повторять! Я лошадь. – И она швырнула комок пюре в бабушку.
Бабуля прищурилась и кинула в Мэри Алису зеленые бобы.
– Бабушка кинула в меня бобами! – завопила Мэри Алиса. – Она швырнула в меня бобами! Запрети ей швыряться!
Вот так обстоят дела насчет идеальных маленьких леди.
Боб немедленно слопал и бобы.
– Перестаньте кормить собаку, – рявкнул отец.
– Я надеюсь, вы не возражаете, что я вот так заявилась, – сказала Валери. – Я съеду, как только найду работу.
– У нас всего одна ванная комната, – сказал отец. – Я должен утром попасть туда первым. Семь часов – мое время в ванной комнате, прошу запомнить!
– Мы будем счастливы приютить тебя и девочек в своем доме, – сказала мама. – И ты сможешь помочь нам со свадьбой Стефани. Стефани и Джо только что определили день свадьбы.
Валери едва не подавилась.
– Поздравляю, – выговорила она с трудом.
– Свадебная церемония в племени Тузи продолжается семь дней и заканчивается ритуальным проколом девственной плевы, – сообщила Энджи. – И невеста потом живет с семьей мужа.
– Я тут видела по телевизору фильм про инопланетян, – вмешалась бабуля. – Так у них нет девственной плевы. У них вообще там внизу ничего нет.
– А у лошадей есть девственная плева? – спросила Мэри Алиса.
– Во всяком случае, не у жеребцов, – уверенно ответила бабушка.
– Это очень мило, что вы решили пожениться, – сказала Валери. И расплакалась. И не то чтобы по-тихому, интеллигентно. Она разревелась в три ручья, хватая ртом воздух и подвывая. Две маленькие леди тоже начали реветь, открыв рты, как делают только маленькие дети. Тут и моя мама заплакала, сморкаясь в салфетку. Боб тоже начал подвывать.
