Джанет Иванович - Делай, как я!
И они ушли.
– Чтобы попасть в мафию, не требуется проходить тест на интеллект, – сообщила я Бобу.
Я включила новый тостер и положила туда два куска хлеба. Бобу сделала бутерброд с арахисовым маслом на простом хлебе, и мы поели, стоя на кухне и получая удовольствие.
– Думаю, не так уж сложно быть домашней хозяйкой, – сказала я Бобу, – если в доме есть хлеб и арахисовое масло.
Я позвонила Норме и узнала у нее номер машины Даги. Потом позвонила Морелли, чтобы узнать, есть ли у него какие-нибудь новости.
– Результаты вскрытия Лоретты пока не готовы, – сказал Джо. – Никто не видел Дечуча, и Даги не вынесло прибоем. Так что все дело за тобой, лапочка.
Замечательно!
– Значит, я тебя сегодня увижу, – добавил Джо. – Заеду за тобой и Бобом в половине шестого.
– Ладно. Что-нибудь особенное?
Пауза.
– Я думал, что мы приглашены сегодня на ужин к твоим родителям.
– Черт!
– Забыла, да?
– Я только вчера там была.
– Означает ли это, что мы не идем?
– Если бы все было так просто.
– Так я заеду в половине шестого, – сказал Морелли и повесил трубку.
Я люблю своих родителей, честное слово. Вот только они сводят меня с ума. Во-первых, имеется моя идеальная сестрица Валери с двумя идеальными детьми. К счастью, живет она в Лос-Анджелесе, так что издалека она уже не кажется такой идеальной. И, во-вторых, мое неясное семейное положение, которое мама постоянно пытается прояснить. Не говоря уже о моей работе, одежде, манере питаться, посещении церкви (вернее, непосещении) и так далее.
– Ладно, Боб, – сказала я, – пора приниматься за работу. Поехали путешествовать по городу.
Я думала, что весь день буду разыскивать машины. Мне требовалось найти белый «Кадиллак» и «Бэтмобиль». Начну с Бурга, решила я, потом сделаю круг пошире. Еще я держала в голове список ресторанов и кафе, которые были открыты с утра и обслуживали пожилых людей, предпочитающих ранние завтраки. Но это я решила оставить на потом, а сначала найти белый «Кадиллак».
Я бросила Рексу в клетку кусочек белого хлеба и сказала, что вернусь домой к пяти. Я уже держала в руке поводок Боба, когда раздался стук в дверь. На пороге стоял посыльный из цветочного магазина.
– С днем рождения, мисс, – сказал мальчишка. Он протянул мне вазу с цветами и ушел.
Мне это показалось странным, поскольку день рождения у меня в октябре, а не в апреле. Я поставила вазу на стол в кухне и прочитала, что написано на карточке.
«Розы красные. Фиалки синие. У меня стоит, и в этом вы виноваты».
И подпись: Рональд Дечуч. Мало того, что у меня при воспоминании о нем мурашки бегут по коже, так теперь он посылает мне цветы.
Глава 4
– Фу, это надо же! – Я схватила цветы и попыталась их выбросить, но не могла сладить с собой. Мне довольно трудно выбросить даже засохшие цветы, а эти были такими красивыми и свежими. Я бросила карточку на пол и несколько раз подпрыгнула на ней. Затем разорвала ее в клочки и выбросила в мусорное ведро. Цветы все еще стояли на столе, такие радостные и умиротворяющие, но мне от их вида было не по себе. Я взяла вазу и осторожно выставила в холл. Затем быстро прыгнула назад в квартиру и захлопнула дверь. Постояла немного, чтобы разобраться в своих ощущениях.
– Ладно, это я переживу, – сказала я Бобу.
У Боба, похоже, не было на этот счет собственного мнения.
Я схватила с крючка куртку. Мы с Бобом выскочили из квартиры, промчались мимо цветов, бегом спустились по лестнице и сели в машину.
Проездив с полчаса по Бургу, я пришла к выводу, что поиски «Кадиллака» – идея не из блестящих. Я остановила машину и позвонила Конни по сотовому.
– Что нового? – спросила я. Конни находилась в родственных отношениях с половиной гангстеров в Джерси.
– Доди Кармин подправила себе сиськи.
Хорошие новости, но не то, что мне нужно.
– Что-нибудь еще?
– Не только ты разыскиваешь Дечуча. Мне позвонил дядя Бинго, интересовался, не знаем ли мы чего. После этого я поговорила с тетей Фло, и она сказала, что в Ричмонде, куда Эдди ездил за сигаретами, что-то пошло наперекосяк. Подробностей она не знает.
– В бумагах об аресте написано, что, когда Дечуч был арестован, он был один. Трудно поверить, что у него не было партнера.
– Насколько мне известно, тут он действовал в одиночку. Договорился, взял напрокат грузовик и поехал в Ричмонд.
– Слепой старик едет в Ричмонд за сигаретами?
– Вот именно.
В машине завывала «Металлика». Боб сидел рядом со мной. Ему нравился Ларс – ударник. Бург за закрытыми дверями продолжал делать свои дела и делишки. Внезапно мне пришла в голову нехорошая мысль.
– Дечуча арестовали между Бургом и Нью-Йорком?
– Да, на стоянке в Эдисоне.
– Как ты думаешь, не мог он сбросить часть сигарет здесь, в Бурге?
Последовало молчание.
– Ты думаешь о Даги Крупере? – предположила Конни.
Я захлопнула телефон, включила передачу и направилась к дому Даги. Стучать я не стала. Мы с Бобом просто вошли.
– Эй, – сказал Лунатик, выходя из кухни с ложкой в одной руке и открытой банкой в другой. – У меня как раз ленч. Хочешь этой оранжево-коричневой смеси? У меня еще есть. В магазине продают две банки без этикеток по цене одной.
Я уже поднималась по лестнице.
– Нет, спасибо. Я хочу взглянуть еще разок на склад Даги. Он еще что-то привозил, кроме того одного раза?
– Ага, какой-то старикан забросил пару коробок пару дней назад. Но ничего особенного, всего пару коробок.
– Ты знаешь, что в этих коробках?
– Первосортные сигареты. Тебе надо?
Я разгребла завалы в третьей спальне и добралась до коробок с сигаретами.
– Это скверно, – сказала я Лунатику.
– Знаю. Они тебя убьют, дружок. Травка лучше.
– Супергерои не курят травку, – заявила я.
– Не может быть!
– Верно говорю. Ты не можешь быть супергероем, если балуешься наркотиками.
– Ты еще скажи мне, что они и пива не пьют.
Хороший вопрос.
– Про пиво ничего не знаю.
– Чушь!
Я попробовала представить себе Лунатика, когда он под кайфом, но не смогла. Может, он начнет носить тройку? Или станет республиканцем?
– Тебе надо избавиться от сигарет, – сказала я.
– Ты хочешь сказать, вроде как продать их?
– Нет. Просто избавиться. Если сюда придет полиция, тебя обвинят в скупке краденого имущества.
– Полиция здесь постоянно крутится. Они – лучшие клиенты Даги.
– Я хочу сказать, официально. Если станут расследовать исчезновение Даги.
– Ага, – сообразил Лунатик.
Боб не сводил глаз с банки в руке Лунатика. Содержимое здорово смахивало на собачью еду. Разумеется, для такой собаки, как Боб, все на свете собачья еда. Я выпихнула Боба из дверей, и мы спустились вниз.
– Мне надо позвонить, – сказала я Лунатику. – Я дам тебе знать, если что-то выясню.
– Ну а мне-то что делать? – спросил Лунатик. – Я вроде как хотел помочь.
– Избавься от барахла в третьей спальне!
Когда мы с Бобом вышли из лифта, цветы все еще стояли в холле. Боб их понюхал и съел розу. Я втащила Боба в квартиру и первым делом проверила свой автоответчик. Два послания, оба от Рональда Дечуча. «Надеюсь, тебе понравились цветы, – говорилось в первом, – они меня чуть не разорили». Второе послание предлагало встретиться, потому что нас тянет друг к другу.
Фу! Я сделала себе еще один бутерброд с арахисовым маслом и позвонила всем Круперам, чьи телефоны значились на желтом листке. Я всем говорила, что я друг Даги и что я его разыскиваю. Когда мне давали адрес Даги в Бурге, я притворялась, что для меня большой сюрприз, что он в Джерси. Нет смысла зря волновать родственников Даги.
– Большой ноль в результате всех этих звонков, – сообщила я Бобу. – Что теперь?
Я могла взять фотографию Даги и развесить ее повсюду, но шансы на то, что кто-нибудь его запомнил, были очень невелики. По сути, их не было вовсе. Я сама не помнила Даги, даже если стояла перед ним. Я проверила его кредитную историю, и выяснилось, что у него только «Мастер Кард». Вот так.
Ну что же, теперь я вступаю на очень скользкий путь. Я отмела всех друзей, родственников, деловые счета. Больше я ничего не могла сделать. И хуже всего, противное ощущение в животе становилось все противнее. Оно мне говорило: случилось что-то плохое. Мне совсем не хотелось, чтобы Даги оказался мертвым, но я также не могла найти никаких доказательств того, что он жив.
Ну, все это глупо, сказала я себе. Даги парень увертливый. Один бог знает, что он сейчас делает. Может, отправился пилигримом в Грейсленд или играет в очко в Атлантик-Сити. Или теряет свою невинность с кассиршей из местной лавки.
Кто знает, вдруг это неприятное ощущение в моем животе всего лишь голод. Наверняка! Я вытащила кексы и дала Бобу один. Остальные съела сама.
– Ну, как? – спросила я Боба. – Получше себя чувствуешь?
Мне же стало легче. Кексы всегда так на меня действуют. Я даже так взбодрилась, что решила поискать Эдди Дечуча. На этот раз в другом районе. Попробую пошарить там, где живет Рональд. К тому же я знала, что Рональда нет дома.
