За шаг до ненависти - Евгения Горская

Евгения Горская

За шаг до ненависти

© Горская Е., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

* * *

20 мая, понедельник

Владислав появился, когда Инна совершенно измучилась. Ничего необычного в том, что директор приходит, когда вздумается, не было. Инне стоило спокойно заниматься своими делами, а потом равнодушно похвастаться ему, как много она успела сделать.

Спокойно заниматься своими делами не получалось. Инна смотрела на часы и боялась, что Владислав может совсем не появиться, и тогда она будет мучиться вечер, ночь и еще неизвестно сколько.

Вообще-то она могла в любой момент ему позвонить, но навязчивости Влад терпеть не мог, и она изо всех сил старалась его не раздражать.

Ее никто не заставлял влюбляться в него так, что без него жизнь замирала, сама виновата.

Дверь хлопнула, когда она в который раз подошла к окну. Офисную стоянку видно было плохо, ее почти полностью закрывала зелень, а курилка из четырех стоявших квадратом лавочек просматривалась отлично. На одной лавочке весело болтали две молодые программистки. Петр Бардин, отвечающий в фирме за техническую сторону дела, девочек хвалил.

Инна повернулась на стук двери.

Владислав зло дернул стул около ее стола и молча сел, вытянув ноги. Ноги у него были длинные, прямые и мускулистые. Две с половиной тысячи лет назад греческий скульптор мог бы ваять с него бога.

Владислав молча закинул руки за голову. Инна подошла, села в кресло, тронула мышку, чтобы оживить экран компьютера.

Владислав молчал, и она осторожно спросила:

– Что так поздно?

Он потер лицо ладонями, зажмурил глаза и неохотно прошептал.

– Илона разбилась. Насмерть.

Инна резко выпрямилась в кресле.

Когда бывшая жена директора еще не была бывшей, она часто наведывалась в фирму. Владислав злился, рявкал на жену, но та, в отличие от Инны, на это большого внимания не обращала, хихикала и строила смешную гримаску. Гримаска Илоне шла. Ей все шло, жена директора была красавицей. Инна тогда Илоне завидовала.

Инна варила ей кофе, улыбалась, выслушивая пустую болтовню, и мечтала, чтобы красавица Илона поскорее исчезла. Варить кофе в обязанности Инны не входило, к тому времени она хорошо понимала, что является Владиславу отличной помощницей и без нее ему придется трудно.

– ДТП? – отчего-то Инна тоже заговорила шепотом.

– Упала с велосипедом с обрыва, – Владислав по-прежнему говорил очень тихо. – На даче.

– Несчастный случай?

Он не ответил, зло сжал губы. Инна терпеливо ждала, когда он заговорит снова.

– Черт… Хорошо, что успел развестись, иначе был бы теперь в подозреваемых.

Он развелся два года назад и совершенно неожиданно для Инны. Тогда он уже заезжал в ее съемную квартиру, но поводов для ненужных надежд не давал. Он и сейчас их не давал, но тогда она еще не делила свою жизнь на дни, когда она с ним, и все остальные.

А в марте умерла его теща, оставив дочери немыслимое, по Инниным представлениям, наследство. То есть она точно не знала, в какую сумму наследство можно оценивать, но вполне резонно предполагала, что такую сумму ей не заработать даже за пару десятков лет.

Владислав на похороны тещи сходил. Инне тогда пришлось принимать за него потенциальных партнеров из Бразилии.

– В подозреваемых? – внезапно накатил страх, неуместный, необъяснимый. – Полиция считает, что это не несчастный случай?

– Черт их знает, что они считают! Напрямую этого не сказали. Полдня мучили, – зло и тихо пожаловался он.

Шептать, слава богу, перестал.

Шепот действовал на Инну угнетающе.

– Слава богу, что успел развестись! – повторил Владислав и зло усмехнулся. – Мужья всегда первые подозреваемые.

Она помолчала, борясь со страхом, и не удержалась:

– Влад, а кому теперь достанутся деньги?

Он снова потер лицо.

В мрамор просилась не только его фигура, лицо тоже. Со своей бывшей женой они составляли завидную пару.

– Никому. Или всплывут какие-нибудь дальние родственнички, черт их знает.

Он тяжело поднялся со стула, отпер дверь в свой кабинет. Дверь мягко хлопнула.

Илона как-то упоминала, что ее отец умер еще до того, как Владислав на ней женился. Илона тогда расспрашивала Инну про семью, та послушно отчитывалась, ну и Илона кое-что рассказала.

Владислав про родственников Инну никогда не спрашивал. Впрочем, все, что могло его интересовать, было в ее анкете.

Он не спрашивал ее ни про родственников, ни про друзей, ни про что-то еще, выходящее за рамки служебной деятельности.

Он не спрашивал, она не рассказывала.

Рядом с ним у нее не было своей жизни, но это ей даже нравилось.

Инна снова тронула мышь. Она потеряла полдня, и это непростительно. Контакты с бразильцами нужно налаживать, от этого зависит не только ее будущее, но и Владислава тоже. Им никто не поможет, кроме самих себя.

* * *

О том, что Илона погибла, Вера уже знала. В деревне новости разносятся быстро.

– Упала на том самом месте, – еще в субботу сказала мама.

На том самом проклятом месте четыре года назад сломалась Верина жизнь.

Стояло жаркое лето. Вера крутилась перед зеркалом в старых шортах и новом топике и ужасно себе нравилась. Конечно, у нее не было таких длинных и стройных ног, как у Илоны, но и те, что имелись, Веру вполне устраивали.

У нее все тогда было так хорошо, что в это даже немножко не верилось.

Она с отличием окончила одно из лучших художественных училищ, оформлялась в престижную дизайнерскую фирму и торопилась к Федору, который ждал ее на опушке леса.

В тот день мама работала. Вера заперла дом, сунула ключи в потайное место под крыльцом и вывела велосипед на улицу.

Велосипед был новый и дорогой. К тому времени врачи уже неплохо зарабатывали, и хороший велосипед для Веры мама могла себе позволить.

Они не могли себе позволить многое другое, например квартиру в Москве, но о той Вера не мечтала.

Она спешила к Федору, удивляясь, как мягко скользит новый велосипед по неровной дороге. Совсем недавно прошел ливень, на мокрой траве ярко поблескивали капли, и, подъезжая к повороту дороги, Вера порадовалась, что вечером не нужно будет поливать грядки на их крошечном участке.

Машина у поворота не притормозила, промчалась быстро, но не настолько, чтобы Вера с перепугу шарахнулась к обрыву. Машина ее не задела. Никто не виноват в том, что она не удержалась на мокрой дороге.

Она помнила, как влажная трава холодила голые руки, когда она скатывалась в овраг.

Больше она не помнила ничего.

Вера