Найо Марш - Убийство в стиле винтаж
– Почти приехали, – обронил Аллейн, нарушив долгое молчание.
Актриса не ответила. Он повернулся к ней. Каролин сидела, свесив голову, как китайский мандарин, и кивала в такт мерно качавшейся машине. Она спала. На следующем повороте ее качнуло в его сторону. Он сдвинул брови и левой рукой прижал ее к своему плечу. Она так и не проснулась до тех пор, пока машина не остановилась у гостиницы.
Глава 20
Явление Боба Парсонса
Посадив Каролин в лифт, Аллейн первым делом заглянул в общий кабинет. Перед ним стоял выбор – просмотреть свежую почту или найти Уэйда и сообщить ему о беседе с Каролин. Нерешительно остановившись в дверях, он заметил Джорджа Мэйсона, который усердно трудился за письменным столом. Аллейн прошел за его спиной и сел за соседний столик.
– А, здравствуйте, – рассеянно поздоровался Мэйсон. – Как прошло утро?
И, не дожидаясь ответа, он разразился потоком жалоб:
– Я не знаю, что мне делать, Аллейн. Просто голова идет кругом. Не могу решить, что лучше – продолжать гастроли или все отменить? Куда ни кинь, везде клин. Я с ума сойду. Как долго, по-вашему, нас здесь еще продержат?
– Дело начинает понемногу проясняться, – ответил Аллейн. – Местные ребята хорошо работают.
– Ужасно говорить о делах, когда старина Алф… ну да что поделать. Мы вляпались в скверную историю. И все без конца сплетничают друг о друге. Безо всяких околичностей… Ведь это на чьей-то совести, так?.. Неизвестность – вот что убивает.
– Понимаю, – кивнул Аллейн. – Мэйсон, вы, наверное, в курсе, что я тоже участвую в расследовании?
– Да. И очень этому рад.
– Мне бы хотелось задать вам один деликатный вопрос. – Мэйсон сразу насторожился. – Не отвечайте, если не хотите, но это может сильно нам помочь.
– Спрашивайте.
– Хорошо. Мистер Мейер знал, кто взял деньги мисс Гэйнс?
Мэйсон уставился на него с видом испуганной совы.
– Вообще-то да, – ответил он наконец.
– А откуда вы знаете?
– Альфи мне сказал, – неохотно признал Мэйсон. – Встал вопрос, что нам делать дальше. Чертовски неловкая ситуация, да еще в начале тура.
– Еще бы. И кто это был?
Мэйсон бросил на него несчастный, но твердый взгляд:
– К чему вы клоните? Слушайте, Аллейн, вы же не хотите связать кражу и убийство?
– Лично я предпочел бы их разделить.
– Вот черт, – пробормотал Мэйсон. – Я… не знаю.
– Когда мистер Мейер догадался, кто был вором?
– Ох ты, боже мой… Да он сам все видел.
– Неужели! Послушайте, давайте упростим задачу, как выражаются наши ученые друзья. Я назову вам одно имя – только одно. Если я ошибусь, мы оставим эту тему. Обещаю, что не буду продолжать.
– Хорошо! – ответил Мэйсон, немного повеселев.
– Ливерсидж?
Наступило долгое молчание.
– Ох ты, боже мой, – повторил Мэйсон. – Я думал, вы назовете Бродхеда. После того, что устроил вчера Палмер…
– Как мистеру Мейеру удалось увидеть вора?
– В последнюю ночь на корабле Альфред шел по коридору в свою каюту и оказался перед дверью Валери. Он только что видел ее в курительной. Ему почудилось, что в комнате кто-то есть, хотя для горничной время было совсем не подходящее. Потом он заметил, что свет в каюте не горит: там над дверью есть прозрачное окно. Зато внутри постоянно что-то вспыхивало, словно кто-то зажигал фонарик. Он стоял, не зная, как быть, и тут дверь немного приоткрылась. Напротив была мужская уборная, задернутая занавеской. Альфред спрятался за ней и стал смотреть. Он подумал, что кто-то из стюардов шарит в вещах пассажиров. Но тут дверь отворилась шире, и в коридор, крадучись и оглядываясь по сторонам, вышел не кто иной, как мистер Фрэнсис Ливерсидж. Алф говорил, что выглядело это точь-в-точь как сцена из французской комедии, и он сразу подумал: все объяснится в том же духе.
Мэйсон скорчил физиономию и задумчиво потер нос.
– Продолжайте, – попросил Аллейн.
– Тут есть один момент, который может показаться вам не совсем обычным. Трудно поверить, но после тридцати лет в бизнесе Алф оставался человеком пуританских правил. Честное слово. Он никогда не допускал, чтобы в его труппе водились всякие шуры-муры. Знаю, звучит странно, – извиняющимся тоном добавил Мэйсон, – но что было, то было. Короче говоря, он не нашел ничего лучше, как выйти из-за занавески и встать с Ливерсиджем лицом к лицу. Просто, значит, стоял и смотрел на него с упреком, собирался сказать что-то насчет того, что к хорошеньким девушкам нужно относиться с уважением и все такое, как вдруг Фрэнки заявил: «Я устроил Вэл «яблочную кровать»[Популярный среди английских школьников розыгрыш, когда постель заправляют так, чтобы лежащий в ней не мог вытянуться в полный рост. В то же время это выражение означает «образцово заправленную кровать».]. Лицо у него при этом было белое как полотно, руки в карманах… Альфи ответил гробовым молчанием, и Фрэнки, криво ухмыльнувшись, удалился. Что, по-вашему, сделал Альфред?
– Пошел и убедился, что кровать в «яблочном» порядке?
– В точку! – воскликнул Мэйсон, удивленно глядя на Аллейна. – Аккуратно застелена, все как положено. Тогда Альфред вернулся в свою каюту и начал ломать голову над тем, что все это значит. Он решил: Ливерсидж ждал Вэл, но потом почему-то передумал. Алф пообещал себе проследить за ситуацией и даже, если понадобится, сделать Вэл отеческое внушение. Вот так. Потом обнаружилась пропажа денег, Альфред сложил одно с другим и все понял.
– Когда он вам рассказал?
– Мы приехали в город, и он сказал, что говорил с Ливерсиджем и не сомневается – деньги взял Фрэнки. Хотя непонятно – зачем. Он и так много выигрывал в покер. Наверное, ему просто нравятся такие вещи. Альфред сказал, что вернет деньги Вэл и вычтет их из гонорара Ливерсиджа. Само собой, Ливерсидж вылетит из труппы, как только ему найдется подходящая замена. Но ради чести «Инкорпорейтед Плэйхаус» все останется между нами. Я согласился, и вопрос был решен. А теперь у меня к вам просьба, Аллейн. Я рассказал вам все, что знаю, но мне бы не хотелось, чтобы это пошло куда-то дальше. Фирма…
– Я все понимаю. Мы не станем использовать эту информацию, если она не относится к делу, – без колебаний ответил Аллейн.
Он сделал еще две-три пометки в блокноте, который вытащил во время разговора с Мэйсоном.
– Еще одни момент, – продолжил детектив. – Как вы думаете, Ливерсидж понял, что мистера Мейера не убедила его версия с «яблочной кроватью»? Я имею в виду – в момент их разговора?
– Понимаю, о чем вы. Альфред сказал, что, увидев его, Фрэнки сильно побледнел и не знал, куда деться. Хотя Альфред смотрел на него скорее с грустью, чем в гневе. Не думаю, что он пытался сделать вид, будто поверил в историю. Он считал, что Фрэнки сам себя выдал.
– Ясно, – кивнул Аллейн. – Вот что, мистер Мэйсон: мне придется рассказать вашу историю Уэйду, но я попрошу его не предавать ее гласности, если этого получится избежать. Возможно, она не относится к делу.
– Чертовски любезно с вашей стороны! Впрочем, теперь, когда на фирме висит убийство, одна жалкая кража вряд ли может все испортить, верно?
Мэйсон в отчаянии уронил голову на руки.
– Господи, я совсем выбился из сил, – пожаловался он. – Чувствую себя так, словно в груди застряло раскаленное ядро, а в животе лежит тонна опилок.
– Возможно, вам лучше принять какое-то лекарство?
– Я был у всех местных врачей. Или обратиться к Те Покиха? Говорят, что аборигены… Вы уже уходите?
– Да, мне пора. Я обещал зайти в полицию. Большое спасибо, мистер Мэйсон.
Аллейн направился в полицейский участок, где нашел Уэйда и суперинтенданта Никсона. Он дал им полный отчет о своих разговорах с Каролин и Мэйсоном. Рассказ Каролин Уэйда не впечатлил, зато он сразу ухватился за историю с Ливерсиджем.
– Это самая важная вещь, которую я до сих пор слышал, – заявил он. – Если Ливерсидж знал, что Мейер его подозревает, у него был мотив расправиться с жертвой еще в поезде. По-моему, этого вполне достаточно для ареста, шеф.
– А вы что скажете, мистер Аллейн? – спросил Никсон.
– Я пока воздержусь от комментария, – ответил Аллейн. – Если вы не против, я побеседую с Ливерсиджем и постараюсь вытащить на свет божий его темную душонку. Или хотите заняться этим сами, мистер Никсон?
– Нет-нет, – быстро возразил суперинтендант. – Мы будем только рады, если вы нам поможете, правда, Уэйд?
– Еще бы, сэр. А мне надо снова повидаться со стариной Синглтоном. Это театральный вахтер, мистер Аллейн. Он всегда пьян, но в это время суток трезвее обычного.
– Может, просто позвоним Ливерсиджу и вызовем его сюда? – предложил Никсон. – Устроим ему теплый прием.
– Да, будет весело, – мрачно отозвался Аллейн. – Вызывайте.
Никсон позвонил в отель и поговорил с Ливерсиджем, который ответил, что «уже летит на крыльях». Аллейн и Никсон скоротали время, мирно беседуя о тонкостях профессии. Наконец появился Ливерсидж – как всегда, слишком нарядный и блестящий, чтобы выглядеть естественно.
