Ли Чайлд - Джек Ричер, или Личный интерес
– Но мы в другой стране.
– Полицейские одинаковы во всем мире. Я знаю, потому что сам был полицейским и встречался с множеством других. В том числе с английскими. Эта страна ничем не отличается от нашей, если речь идет о полицейских.
– Может быть, они именно так здесь называют свои документы.
– Они называют их полицейскими бляхами.
– И он знал, что мы его не поймем, поэтому использовал другие слова.
– Тогда бы он сказал: я полицейский офицер, сейчас я очень медленно засуну руку в карман и покажу вам свои документы. Или удостоверение личности. Или еще что-нибудь. Но он должен был произнести слово «полиция», а слово «правительство» – нет, и тут не может быть ни малейших сомнений.
С минуту Кейси молчала, потом отстегнула ремень и повернулась, чтобы посмотреть через решетку.
– Ричер, один из них не дышит.
Глава 28
Я оглянулся назад, но не мог полностью отвести взгляд от дороги, чтобы убедиться в истинности слов Кейси. Может быть, он все же дышал.
– Ричер, ты должен что-то сделать, – сказала Найс.
– Я что, врач? – поинтересовался я.
– Нам нужно найти больницу.
– В больнице сразу вызовут полицию.
Я продолжал ехать дальше, не очень понимая, куда направляюсь, принимая интуитивные решения на каждом перекрестке, двигаясь вместе с потоком, по дорогам, которые казались бесконечно длинными, но не были прямыми. Пожалуй, мы двигались на север, удаляясь от реки. Вероятно, Ромфорд находился где-то справа. Мы проезжали мимо самых разных мест, в том числе кафе быстрого обслуживания, где подавали кебаб, жареную курицу, пиццу, гамбургеры, а также мимо страховых контор и магазинов, торговавших коврами, и переговорных пунктов. Только не больниц. Если парень перестал дышать, то он умер несколько минут назад.
Я свернул на неровную асфальтовую прямоугольную площадку, окруженную двумя рядами гаражей, пустую, если не считать ржавого сломанного велосипеда. Людей здесь не было, и никакого движения тоже. Я остановил фургон, перевел рукоятку переключателя скоростей на нейтраль и повернулся назад.
И посмотрел.
И подождал.
Парень не дышал.
Его напарник уставился на меня. Нижняя часть его лица превратилась в красную маску, верхняя стала совсем бледной. Я сильно разбил ему нос. Глаза парня были широко раскрыты.
– Сейчас я обойду фургон и открою дверь. Если ты будешь плохо себя вести, с тобой случится то же самое, что с твоим напарником.
Он не ответил.
– Ты меня понял?
– Да, – сказал он; в уголках его рта появились кровавые пузыри.
Я распахнул дверцу, вылез наружу и обошел фургон. Кейси Найс последовала моему примеру со своей стороны. Я повернул ручку и открыл дверцу. Тот парень, который еще дышал, находился слева, а тот, который нет, – справа. Я протянул руку, чтобы проверить. Никакой реакции. Тогда я нашел его запястье и попытался нащупать пульс.
Ничего.
Я наклонился направо, встал на колени и пощупал его шею. Кожа все еще оставалась теплой. Тогда я опустил ворот, засунул пальцы под челюсть и на всякий случай долго не убирал руку. Я смотрел на него и ждал. И тут заметил, что у него дважды проколото ухо. А еще – маленькую татуировку на шее, которую скрывал ворот. Она напоминала трепещущий на ветру лист.
Парень был мертв.
– Нам нужно обыскать его карманы. Точнее, карманы обоих.
Я сместился в сторону, чтобы начать с живого парня.
– Я не могу это сделать, – сказала Кейси.
– Что именно?
– Обыскивать мертвеца.
– Почему?
– Противно.
– Хочешь поменяться?
– А ты можешь обыскать обоих?
– Конечно, – ответил я.
Так я и сделал. У живого оказались совершенно пустые карманы. А то, что имелось, вызывало подозрения. К тому времени, когда я закончил с его брюками, я уже знал наверняка, что он не полицейский. Во-первых, у него было слишком много наличных. Сотни и сотни английских фунтов, возможно, даже тысячи, в большом жирном рулоне.
Полицейские находятся на государственной службе, они не нищие, но живут на заработную плату, их кредитные карточки с трудом выдерживают расходы. Кроме того, у парня не оказалось средств связи. Ничего и нигде. Ни сотового телефона, ни рации. Немыслимое дело для полицейского, который находится на службе.
Я оставил себе деньги и передал документы Кейси Найс:
– Проверь, что там.
Потом я занялся мертвецом. Добыча оказалась такой же. Наличные и бумажник с документами. Я вновь оставил деньги себе, а бумажник передал Кейси Найс, которая быстро вытащила документы из-под пластика.
– Похоже, ты прав, – сказала она. – Это фальшивка. Пластик сознательно поцарапан, а желтизна появилась от обычного маркера. Обычная распечатка, к тому же не слишком высокого качества, с какого-то сайта.
Я снова вгляделся в татуировку мертвеца. Может быть, это вовсе не трепещущий на ветру лист… Зачем большому крутому парню такой лист? Зачем ему вообще лист?
Может быть, это совсем другое.
– Смотри сюда, – сказал я.
Наклонившись, я распустил галстук мертвеца и расстегнул четыре верхние пуговицы на рубашке, затем распахнул рубашку – так ходили на дискотеки много лет назад.
Татуировка не была листом. Орнамент, декоративный завиток, украшающий верхний левый уголок заглавной буквы алфавита, с которой начиналось первое из двух слов, написанных на груди – там, где женщины носят ожерелья.
«Мальчики Ромфорда».
– На тот случай, если они попадут в тюрьму, – сказал я. – Чтобы другие заключенные их не трогали.
Я захлопнул двери и проверил ручку.
Все надежно заперто.
Кейси молчала.
– Что? – спросил я.
– Ты слишком сильно рисковал. А если бы ты ошибся? Это были всего лишь слова.
– Они отводили глаза в сторону, потому что знали, с чем имеют дело. Может быть, они к такому привыкли. Может быть, черные фургоны означают только одно в этом районе. Может быть, именно таким образом люди бесследно исчезают.
Она молчала.
– И было их только двое, – продолжал я. – Если б за нами следили как за двумя неизвестными иностранцами, то передали бы дело в особую службу, которой необходимо оправдывать свой раздутый бюджет. К тому же они обожают драматическое развитие событий, так что они прихватили бы с собой пару команд спецназа со слезоточивым газом. И они не разгуливают по городу в дождевиках.
– Когда ты понял?
– Им следовало использовать седан. И сказать, что они из МИ-5. От тех можно ожидать всего, чего угодно.
Мы вернулись к кабине, и я наклонился, чтобы проверить отделение для перчаток. Там лежали два дешевых сотовых телефона, оба в упаковках – если за них расплачивались наличными, установить хозяина невозможно. Довольно тщательная подстраховка. Похоже, у «Мальчиков Ромфорда» суровая дисциплина. Любые операции имеют уязвимые места. Даже если требуется захватить двух ничего не подозревающих незнакомцев у дешевого отеля, может случиться все, что угодно. Мы могли бы начать сопротивляться, и в самый неподходящий момент мимо проехал бы честный полицейский. Вот почему у них не было пистолетов, ножей и телефонов, которыми они обычно пользовались. Меньше простора для действий прокурора – меньше материала для досье.
Мы сели в фургон, я включил первую передачу, и мы поехали дальше.
* * *Преодолев милю на юг, мы свернули на восток, к Ромфорду. Мне нравится обмениваться оскорбительными репликами не больше, чем любому другому, и я собирался найти место, где нам никто не помешал бы. Я хотел, чтобы фургон нашли через сутки, чтобы они беспокоились из-за его пропажи. Я хотел видеть, кто его найдет, и наблюдать за ними из безопасного укрытия. Так что мы сделали пару кругов и выбрали подходящее место, где проверяли ящики, доставленные к супермаркету. Это была парковка с потрескавшимся покрытием, расположенная позади магазина и гостиницы. Гостиница занимала два старых дома, объединенных вместе, с множеством окон. Кейси Найс воспользовалась картой на своем телефоне. Гостиница находилась на автостраде, идущей с севера на юг, рядом имелись повороты на восток и запад.
– Здесь у них наверняка есть свои люди, – сказала Кейси. – Очевидно, они были в компании, где мы вызвали микротакси. В обмен на скидки по оплате ежемесячной ренты за защиту. Возможно, они получили значительную скидку. Должно быть, тот парень, который отвез нас к Уоллес-Корт, сразу им позвонил.
– Потому что они знают про Уоллес-Корт и присматривают за ним, – ответил я. – Но едва ли они следят за этим местом. К тому же они думают, что мы у них в руках. И нас не будут искать до тех пор, пока не найдут фургон. Так что сейчас нам ничто не угрожает.
Мы сделали еще один круг и остановились в сотне ярдов от въезда на парковку. Я сказал Кейси, что мы встретимся на углу.
– На парковке может быть камера, – сказала она.
– Я не буду поднимать голову, – ответил я.
– Этого недостаточно. Ты сразу привлекаешь внимание.
