Ванесса Рубио-Барро - Смерть в поварском колпаке
– Вы сказали об этом полиции? – осмелилась спросить Лора.
– Об этом не могло быть и речи! Зачем мне эта головная боль?
– Но ведь если Энзо знал, что его отстранили от проекта, значит, у него был…
– А кто сказал, что он знал? Вильдье дал мне четкие инструкции, которые я выполнил неукоснительно: ни одной живой душе не сообщать о моей новой роли в проекте. Ничто не должно было просочиться. И я принял меры: общался с поставщиками только по личному сотовому, строго-настрого наказав поставщикам использовать для контактов лишь этот номер. Тайна была соблюдена! Знал или не знал Энзо – мне не известно, так что, повторяю, неприятности с полицией мне не нужны.
Лора нисколько не приуменьшала важность этой новости, понимая, однако, что остается еще слишком много темных мест, которые нуждаются в объяснении. Внизу поток желавших попасть в ресторан не уменьшался – клиенты буквально брали приступом дверь-турникет. Один из официантов сделал знак Франкасту спуститься, и тот этим воспользовался, чтобы положить конец не слишком приятной беседе.
– Вы не раздумали завтракать у нас? – спросил он Лору перед уходом.
– Конечно же, нет, Этьен. И добавьте к моему заказу еще шесть улиток, пожалуйста.
25
Погода неожиданно улучшилась, в воздухе повеяло теплом. Еще немного, и весна, пожалуй, вступит в свои права.
Вернувшись с рынка, Лора взяла кофе в бистро рядом с домом и стала ждать. Ей вдруг захотелось воспользоваться этой минутной передышкой, осмыслить события последней недели, просмотреть торчавшую из хозяйственной сумки газету, и она молила судьбу, чтобы Карина Делонже опоздала на их встречу. Однако судьбе пришлось покориться: из-за угла вскоре вынырула сройная фигурка, и Лора увидела, как Карина, подняв подбородок, отыскивает нужный номер дома. Она вздохнула поглубже, стараясь прогнать из памяти воспоминания о пережитом в Рюнжи. Стратегия была определена: оставаться спокойной, ничего не бояться и не дать ей почувствовать свой страх. Лора встала, помахала рукой, и они вместе поднялись в ее квартиру.
Карина начала с любезностей: она похвалила кваритру за удачное расположение комнат, но сказано это было настолько расплывчато, что никак не располагало к обсуждению. Потом дизайнерша, вооружившись блокнотом и рулеткой, приступила к более тщательному изучению с серьезностью хирурга, изучающего больного перед отправкой в операционную. Лора воспользовалась передышкой, чтобы разгрузить сумку, достать то, что предназначалось для завтрака и откупорить бутылку вина Пик Сен-Лу.
– Как хорошо, что квартира такая светлая, – заметила Карина, присоединяясь к хозяйке.
Гибким движение женщина уселась на высокий табурет и положила блокнот на стойку, отделявшую кухню в американском стиле от столовой.
– Это одно из ее преимуществ, – продолжила она. – Увы, почти нет места, которое мы смогли бы использовать более рационально, но ведь всегда можно что-то выгадать, верно?
– Я полностью доверяюсь вашей изобретательности. Выпьете вина? – предложила Лора. – Только что открыла.
– Спасибо, нет, – отказалась Карина. – На работе – никакой выпивки!
– Ну, тогда газировки или томатного сока?
– Нет, простой воды.
Лора была разочарована, она не рассчитывала, что ее угощение будет встречено подобным пренебрежением. Со стаканом вина в руке она рассеянно слушала «первые соображения» дизайнерши, поглядывая на аппетитные артишоки под соусом из оливкового масла с белым вином, приправленные тмином, лавровым листом и украшенные крохотными луковками, кружочками моркови и консервированными помидорками.
Послышался громкий стук входной двери, сопровождаемый возгласами: «Мама, я пришла! Голодная как волк!», затем с сухим звуком захлопнулась дверь в ванную.
– Дочка! – бросила Лора со смущенной улыбкой. – Наверное, забыла, что у нас гостья.
– Сколько ей?
– Пятнадцать. После танцевальных занятий она готова быка съесть. Сейчас поджарю ей бараньи котлетки. Продолжайте, прошу вас.
Излагая свой план по переустройству квартиры, Карина Делонже расписывала на все лады, каких чудес ей удавалось добиться, работая с прежними клиентами, которые, и на это был сделан особый упор, были ей очень и очень благодарны. Внезапно поток самовосхвалений прервался, она покачнулась, стараясь не потерять самообладания, страшно побледнела и выбежала из кухни вон. Из сострадания Лора включила погромче радио – в туалете раздавались малоприятные звуки.
Вошла Амандина с головой, замотанной полотенцем.
– Мам, ты в курсе, что у нас в сортире кто-то есть, причем сейчас ему совсем не сладко?
– Это художник-декоратор – я тебе о ней говорила, с которой ты даже не удосужилась поздороваться. Но, уверяю, ее стошнило не от твоей невежливости. Вот бараньи котлеты, а там – артишоки. Поешь без меня, а пойду займусь художницей.
С чистым полотенцем в руке Лора стала ждать возле туалета, пока не выйдет Карина.
– Держите. Думаю, вы уже знаете, где ванная?
Красное лицо, глаза в слезах, – Карина извинилась:
– Мне очень жаль… Простите…
– Не беспокойтесь, – ободрила ее Лора. – Когда я была беременна Амандиной, запах мяса, особенно баранины, всегда вызывал у меня тошноту.
– Да? Значит… Спасибо за полотенце. Я… знаете, пока никому не сказала, даже еще не сделала узи, так что…
– Больше ни слова! Да и кому какое до этого дело? Просто я советую вам не работать с клиентами, когда они готовят. По крайней мере, в течение двух-трех первых месяцев.
– Спасибо за совет, приму во внимание.
Карина уединилась в ванной, где кое-как пришла в себя и даже почти вернула свою уверенность.
– Наверное, для вас это было не просто, – сказала женщина, выходя в коридор. – С вашей-то профессией?
– Еще как непросто! – призналась журналистка. – Три первых месяца мой нос был постоянно на взводе, да и нёбо полностью разладилось, я неспособна была приготовить винегрет, который не жег бы глотку.
С кухни донесся голос Амандины:
– Я еще не родилась, а тебе уже пришлось выбирать между мной и работой!
Лора бессильно воздела руки к небу и ответила дочери:
– И я тебя очень люблю, дорогая!
26
Встретиться они договорились через две недели, чтобы в общих чертах набросать план будущей переделки квартиры. Остаток дня Лора хотела провести спокойно и в разговорах с дочерью старалась не касаться опасных тем, а стала расспрашивать ее о танцевальных занятиях. Довольная тем, что можно поговорить о себе, Амандина даже выпила с матерью кофе и к тому же помогла в уборке и загрузила посудомоечную машину.
Улучив, как ей показалось, подходящий момент, Лора все же решилась сообщить о встрече с преподавателем физики-химии и его опасениях насчет ее успеваемости. По реакции Амандины она поняла, что интуиция ее не подвела, и Лоре пришлось сочинить историю, якобы касавшуюся лицейской подруги, которая буквально сохла по преподавателю и очень страдала от этой невозможной любви. Девочка выслушала со вниманием, но делая вид, что не понимает намеков.
– Я потому о ней вспонила, что твой учитель внешне очень похож на нашего, – соглгала Лора. – Для подруги это было тяжелым испытанием, но в конце концов она нашла верное решение. Она сумела превратить это влечение в интеллектуальный интерес: оставив пустые мечтания об ответной любви, девочка целиком погрузилась в предмет, который тот преподавал.
– И что это ей дало?
– Средний балл девятнадцать из двадцати, восхищение учителя, прекрасное и чистое содружество с ним плюс излеченное сердце.
– Круто! Короче, ни два ни полтора!
Амандина запечатлела на щеке матери поцелуй и отправилась к себе в комнату отдохнуть.
– После танцев я как выжатый лимон, – сказала она. – Немного посплю, а потом позанимаюсь. Кстати, мы ведь пойдем сегодня вечером на концерт Дафне?
– Обязательно, дорогая!
Вновь оставшись одна, Лора подошла к окну. Видимо, собирался дождь, но она чувствовала огромное облегчение от того, что настоящая гроза, кажется, миновала. Она включила музыкальный центр, выбрав альбом Эрики Баду[63], и уменьшила звук, чтобы не потревожить сон Амандины. Взяв компьютер, Лора устроилась на диване и к моменту, когда раздались первые звуки «Римшота»[64], она уже с головой погрузилась в отчетность Жюльена Вильдье.
Тысячи вопросов вертелись в голове у Лоры со времени их последней беседы с Этьеном Франкастом. Почему Энзо Малапарт вышел из игры? Не была ли им допущена какая-нибудь неделикатность, касавшаяся закупок? Может, он требовал от поставщиков комиссионные в обмен на свою рекомендацию? Не приобретал ли он для собственных нужд то, что предназначалось для ресторана?
Лора очень надеялась, что файл «Незапланированые расходы» поможет ей найти ответы на многие вопросы. Она просмотрела и его, и другие документы, но нигде и намека не было на что-либо, выставлявшееся для оплаты каким-либо другим лицом, помимо Жюльена Вильдье. И тогда она поняла, что если Малапарт и наживался на незаконных сделках, то в компьютере следов этого она не найдет.
