Агата Кристи - Место назначения неизвестно
– О, мадам, естественно, такой богатый человек, как мсье Аристидис, не будет путешествовать в одиночку! При нем камердинер, два секретаря и шофер.
Официант, похоже, был шокирован мыслью о том, что мистер Аристидис может ездить без сопровождения.
Однако, войдя наконец в обеденный зал, Хилари отметила, что старик сидит за столом в одиночестве, так же как в прошлый вечер. За ближним столом устроились два молодых человека – она решила, что это, вероятно, его секретари, поскольку заметила, что кто-то из них всегда был настороже и постоянно поглядывал на мистера Аристидиса. Старик, сморщенный, похожий на мартышку, ел свой обед и, казалось, не замечал их присутствия. Очевидно, для мистера Аристидиса секретари не были людьми.
Послеобеденное время прошло, словно в смутном цветном сне. Хилари бродила по садам, спускаясь с террасы на террасу. Покой и красота казались совершенно невероятными. Плеск воды, сияние золотистых апельсинов, бесчисленные запахи и ароматы… Это уединение и окружающая восточная атмосфера были словно бальзам для души Хилари. «Запертый сад – сестра моя, невеста…»[13] Таким и должен быть сад – местом, закрытым от всего мира, полным зелени и золота. «Если бы я могла остаться здесь, – думала Хилари. – Если бы я могла остаться здесь навсегда…»
В мыслях ее царил не настоящий сад «Пале-Джамай», а то состояние души, которое он олицетворял. Она нашла покой в тот момент, когда уже не искала его. И покой души снизошел к ней в тот момент, когда она пустилась навстречу приключениям и опасностям.
Но может быть, не будет никакой опасности, никаких приключений? Возможно, она останется здесь на некоторое время, и ничего не случится… и тогда… И что тогда?
Поднялся слабый холодный ветерок, и Хилари вздрогнула. Ты можешь бродить по садам, исполненным мирной жизни, но в итоге тебе будет нанесен удар изнутри. Мирские смуты, трудности жизни, сожаление и отчаяние – все это она носила в себе.
Был уже вечер, и солнце больше не грело. Хилари поднялась по многочисленным террасам в отель.
В полумраке Восточной гостиной слышалась знакомая веселая и быстрая речь. Когда глаза Хилари привыкли к темноте, она увидела миссис Келвин Бейкер – с заново подсиненными волосами, как обычно, опрятную и бодрую.
– Я прибыла сюда самолетом, – объяснила та. – Просто не могу выносить эти поезда – они отнимают столько времени! А люди в них чаще всего не соблюдают никакой гигиены! В этих странах понятия не имеют о том, что такое санитария. Милочка, вы бы видели мясо на здешних базарах – оно просто покрыто мухами! Похоже, местные считают вполне естественным, что мухи садятся, куда хотят.
– Думаю, это действительно так, – сказала Хилари.
Но миссис Келвин Бейкер не намеревалась оставлять подобные еретические высказывания без опровержения.
– Я убежденная сторонница движения «За чистое питание». У нас дома все скоропортящееся заворачивают в целлофан – однако даже в Лондоне хлеб и кексы стоят на прилавках без упаковки… Но скажите же мне, вы уже совершили экскурсию по окрестностям? Полагаю, вы сегодня побывали в Старом Городе?
– Боюсь, я ничего не совершала, – с улыбкой ответила Хилари. – Просто сидела на солнышке.
– О, конечно, вы же только что вышли из больницы, как я могла забыть! – Похоже, только недавняя болезнь могла, с точки зрения миссис Келвин Бейкер, быть достаточно веским предлогом для увиливания от экскурсий. – Простите ли вы мне мою глупость? Совершенно верно, после контузии приходится лежать и бо́льшую часть дня находиться в затемненном помещении. Но когда вы соберетесь с силами, мы сможем совершать экскурсии вместе. Я из тех, кто стремится наполнить день до отказа, спланировать и уладить заранее все. Ни одной праздной минуты.
В нынешнем настроении Хилари это показалось описанием адских мучений, но она похвалила энергичность миссис Келвин Бейкер.
– Ну, я бы сказала, что для женщины своего возраста держусь достаточно хорошо. Я даже почти не ощущаю усталости. Помните, в Касабланке вы познакомились еще и с мисс Хетерингтон? Такая англичанка с длинным лицом. Она приедет сегодня вечером. Предпочитает поезда, а не самолеты. А что за публика живет в отеле? Полагаю, в основном французы. И пары, у которых медовый месяц. Мне нужной пойти и посмотреть, что там с заменой моего номера. Мне не понравился тот, куда меня поселили, и меня пообещали перевести в другой. – И миссис Келвин Бейкер умчалась прочь, словно воплощенный вихрь чистой энергии.
Войдя в ресторан в тот вечер, Хилари первым делом узрела мисс Хетерингтон, сидящую за маленьким столиком у стены и поглощающую свой ужин. Перед нею на столе лежала раскрытая книжка в мягкой обложке.
Три женщины выпили кофе вместе, и мисс Хетерингтон выразила радостный энтузиазм, услышав про шведского магната и белокурую кинозвезду.
– Я так понимаю, они не женаты, – пробормотала она, маскируя довольство за приличествующим случаю неодобрением. – За границей часто приходится наблюдать подобные вещи. Семья французов за столиком у окна выглядит довольно мило. Дети, похоже, очень любят своего папу. Но, конечно, французы позволяют своим детям засиживаться допоздна, это слишком. Иногда они не ложатся спать до десяти вечера, и им позволяют выбирать себе блюда в меню, вместо того, чтобы накормить на ужин молоком и бисквитами – ведь детям положено питаться именно так.
– Но они выглядят вполне довольными и здоровыми, – со смехом возразила Хилари.
Мисс Хетерингтон покачала головой и издала неодобрительное хмыканье.
– Позже они еще поплатятся, – мрачно предсказала она. – Родители даже позволяют им пробовать вино.
Похоже, большего ужаса и представить было невозможно.
Миссис Келвин Бейкер начала строить планы на завтрашний день.
– Вряд ли я пойду в Старый Город, – произнесла она. – В прошлый раз я все досконально там осмотрела. Очень интересное место, похоже на лабиринт, если вы понимаете, что я имею в виду. Такое необычное и древнее… Если бы со мной не было проводника, вряд ли я нашла бы обратный путь в отель. Там как будто теряешь чувство направления. Но проводник был очень славным молодым человеком, он рассказал мне множество интересных вещей. У него брат живет в Соединенных Штатах, кажется, в Чикаго, как он сказал. А потом, когда мы осмотрели город, он отвел меня в кафе или чайную, прямо на склоне холма, выходящем на Старый Город, – великолепный вид. Мне пришлось выпить этого кошмарного мятного чая, конечно же, – просто ужасный напиток! И мне предлагали купить разные вещи; некоторые довольно красивые, но другие – просто хлам. Я считаю, что нужно не поддаваться на такие уговоры.
– Да, действительно, – согласилась мисс Хетерингтон и с легкой завистью добавила: – Конечно же, не следует тратить деньги на сувениры. Эти ограничения ввозимой суммы так невыносимы!
Глава 7
IХилари надеялась избежать экскурсии по старому Фесу в мрачной компании мисс Хетерингтон. К счастью, миссис Бейкер пригласила ту поехать с ней на экскурсию на машине. Поскольку американка дала понять, что намерена оплатить машину, мисс Хетерингтон, дорожные средства которой убывали с тревожащей быстротой, охотно приняла приглашение. Расспросив клерка за гостиничной стойкой, Хилари получила в сопровождение гида и направилась в старую часть Феса.
Экскурсия началась прямо с террасы, оттуда они спустились вниз через сады, пока не дошли до огромной двери в стене в самом низу холма. Гид достал ключ невероятного размера, отпер дверь, которая открывалась медленно и с натугой, и предложил Хилари войти.
Это было все равно что шагнуть в иной мир. Вокруг были только стены старого Феса. Узкие извилистые улочки, высокие стены, иногда через дверной проем можно было мимолетно узреть внутренний дворик, а вокруг двигались навьюченные ослы, мужчины с тюками на плечах, мальчишки, женщины с закрытыми или открытыми лицами; здесь кипела тайная жизнь марокканского города. Бродя по узким улицам, Хилари забыла обо всем остальном: своей миссии, своем горестном прошлом, даже о себе самой. Она вся обратилась в слух и зрение, живя и странствуя в мире грез. Единственной помехой был гид, который говорил без умолку и заманивал ее в разного рода лавки, куда у нее не было особого желания заходить.
– Вы посмотреть, леди. Этот человек иметь прекрасный вещи, очень дешево, очень старинно, подлинный мавританский работа. Он иметь платья и шелка. Вы нравься очень красивые бусы?
Вечное стремление Востока продать что-либо Западу пережило века, но даже оно не могло спугнуть очарование Феса для Хилари. Вскоре она потеряла всякое чувство направления или местонахождения. Здесь, среди городских стен, женщина понятия не имела, идет ли она на север или на юг, и не шагает ли по тем самым улицам, по которым уже проходила. Она изрядно устала к тому моменту, как гид сделал финальное предложение, очевидно, входившее в стандартный план экскурсии.