Агата Кристи - Место назначения неизвестно
– Я хотела бы увидеть Фес, – осторожно произнесла Хилари. – Конечно же, мне придется заказывать все туры заново.
– О да, вы, несомненно, не должны упускать из внимания ни Фес, ни Рабат.
– Вы там были?
– Нет еще. Но я собираюсь поехать туда в скором времени, и мисс Хетерингтон тоже.
– Я слышала, Старый Город сохранился в первозданном виде, – отозвалась мисс Хетерингтон.
Этот пустой, малосвязный разговор продолжался еще некоторое время. Потом Хилари под предлогом усталости – ведь она лишь сегодня вышла из больницы – удалилась в свой номер.
Следовало признать, что вечер прошел совершенно впустую. Обе женщины, беседовавшие с ней, принадлежали к настолько распространенным типам путешественниц, что трудно было поверить, будто они являются кем-то иным, нежели выглядят. Завтра, решила Хилари, если не получит какой-либо вести или знака, она отправится в бюро «Кук» и поднимет вопрос о новом бронировании туров в Фес и Марракеш.
На следующее утро она не получила никаких писем, сообщений или телефонных звонков и примерно в одиннадцать часов направилась в туристическое агентство. Там была небольшая очередь, но в конце концов, когда Хилари добралась до стойки и начала беседовать со служащим, их разговор был прерван. Молодого человека отодвинул в сторону чиновник рангом повыше. Он с улыбкой посмотрел на Хилари сквозь очки.
– Вы мадам Беттертон, не так ли? Я приготовил все по вашему заказу на бронирование.
– Боюсь, что дата бронирования уже истекла, – ответила Хилари. – Понимаете, я была в больнице, и…
– О, mais oui[8], мне это известно. Позвольте поздравить вас со спасением, мадам. Но я получил ваше сообщение по телефону о новом бронировании, и мы подготовили их для вас.
Хилари почувствовала, что сердце забилось чуть быстрее. Насколько ей было известно, никто не звонил в туристическое агентство. Это был явный знак того, что маршрут Олив Беттертон был кем-то продуман. Она сказала:
– Я не была уверена, звонил ли вам кто-то или нет.
– О да, мадам, был звонок. Вот, посмотрите.
Он достал билеты на поезд и квитанции на бронирование номера в отеле, и несколько минут спустя дело было завершено. Хилари предстояло отбыть в Фес на следующий день.
Миссис Келвин Бейкер отсутствовала в ресторане и за обедом, и за ужином. Зато присутствовала мисс Хетерингтон. Она ответила на приветственный кивок Хилари, когда та проходила мимо ее столика, но не сделала попыток завязать с нею диалог. На следующий день, после покупки необходимых предметов одежды и белья, Хилари села на поезд, идущий в Фес.
IIIВ день отъезда Хилари миссис Келвин Бейкер вошла в отель своей обычной бодрой походочкой и была перехвачена в вестибюле мисс Хетерингтон, которая подергивала длинным тонким носом в нескрываемом волнении.
– Я вспомнила, с чем связана фамилия Беттертон – это исчезнувший ученый. Об этом писали в газетах примерно два месяца назад.
– О да, теперь я кое-что припоминаю. Британский ученый… да… он был на какой-то конференции в Париже.
– Да, именно так. Понимаете, я теперь думаю – может быть, это его жена? Я заглянула в регистрационную книгу и увидела, что она указала своим домашним адресом Харвелл, а вы знаете, что в Харвелле находится атомная станция. Я думаю, что все эти атомные бомбы – нехорошее дело. И кобальт – такой красивый цвет, когда видишь его в коробке с красками, в детстве я любила им рисовать… И что хуже всего, я понимаю, что в атомной войне никто не выживет. Мы не должны проводить эти испытания. Одна знакомая говорила мне, что ее кузен, очень умный человек, сказал, что весь мир может стать радиоактивным.
– Боже мой, – отозвалась миссис Келвин Бейкер.
Глава 6
Касабланка смутно разочаровала Хилари тем, что с виду была абсолютно неотличима от процветающего французского города, без малейшего налета чего-либо восточного или таинственного; единственное отличие заключалось в уличных толпах.
Погода по-прежнему стояла прекрасная, солнечная и ясная, и по пути на север Хилари с наслаждением разглядывала местность из окна поезда. Напротив нее сидел низкорослый француз, похожий на странствующего коммивояжера, в дальнем углу с брюзгливым видом перебирала четки монахиня; дополняли же число обитателей купе две марокканки с огромной горой багажа, непрестанно щебечущие друг с другом. Когда Хилари решила закурить, французик сначала предложил ей огоньку, а потом завел разговор. Он указывал на интересные места, мимо которых они проезжали, и делился различными сведениями о стране. Хилари сочла, что он интересный и умный собеседник.
– Вам следует побывать в Рабате, мадам. Было бы большой ошибкой не посетить Рабат.
– Попробую это сделать. Но у меня не так много времени. Кроме того, – она улыбнулась, – я стеснена в средствах. Вы же понимаете, мы можем взять с собой за границу только определенную сумму.
– Но это просто. Если здесь есть друг, все можно уладить.
– Боюсь, у меня нет в Марокко подходящих друзей.
– Когда в следующий раз отправитесь в путешествие, мадам, пошлите мне весточку. Я дам вам свою визитную карточку. И все устрою. Я часто путешествую в Англию по делам, и вы сможете отблагодарить меня там. Все очень просто.
– Это так мило с вашей стороны; я надеюсь, что еще побываю в Марокко.
– Должно быть, для вас, мадам, это разительная смена обстановки – приехать сюда из Англии. Там так холодно, так туманно, так неприятно…
– Да, это большие перемены.
– Я тоже выехал из Парижа три недели назад. Тогда был туман, дождь, все так отвратительно… Я прибыл сюда, а здесь солнце… Хотя отмечу, что воздух холодный. Но чистый. Хороший свежий воздух. А какой была погода в Англии, когда вы уезжали?
– Практически такой же, как вы сказали, – ответила Хилари. – Туман.
– О да, стоит сезон туманов. Снег… у вас в этом году был снег?
– Нет, – сказала Хилари, – снега не было.
Про себя она, забавляясь, гадала: неужели этот много путешествовавший французик поддерживает то, что считает правильным английским диалогом, в котором речь все время вертится вокруг погоды? Она задала ему пару вопросов о политической обстановке в Марокко и Алжире, и он охотно отвечал, показав себя отлично информированным человеком.
Глянув в дальний угол, Хилари отметила, что монахиня пристально и неодобрительно смотрит на нее. Марокканки вышли, вошли другие пассажиры. Когда поезд прибыл в Фес, уже наступил вечер.
– Позвольте мне помочь вам, мадам.
Хилари стояла, слегка оглушенная суетой и шумом вокзала. Носильщики-арабы буквально вырывали багаж у нее из рук, крича, переругиваясь, зазывая, наперебой сыпля названиями разных отелей. Она с признательностью повернулась к своему новому знакомому-французу.
– Вы направляетесь в «Пале-Джамай», не так ли, мадам?
– Да.
– Все верно, это в восьми километрах отсюда, знаете ли.
– В восьми километрах? – Хилари была поражена. – Значит, это не в городе?
– Это возле Старого Города, – объяснил француз. – Лично я остановился в отеле в новой, деловой части города. Но для отпуска, когда надо отдохнуть и насладиться, вполне естественно поехать в «Пале-Джамай». Вы понимаете, это бывшая резиденция марокканской знати. Там прекрасные сады, и оттуда вы можете попасть прямо в Старый Город, оставшийся нетронутым. Но непохоже, чтобы отель послал кого-то встретить прибывших на этом поезде. Если позволите, я возьму вам такси.
– Вы очень добры, но…
Француз заговорил с носильщиками по-арабски, очень быстро и бегло, и вскоре после этого Хилари была усажена в такси, ее багаж впихнули в машину, и француз сказал ей, сколько именно она должна заплатить назойливым носильщикам. Когда же они попытались протестовать, что оплата слишком маленькая, он несколькими резкими словами по-арабски усмирил их. Потом достал из кармана визитку и протянул Хилари.
– Моя визитная карточка, мадам, и если я могу быть вам чем-то полезен, обращайтесь в любое время. В ближайшие четыре дня я буду проживать в «Гранд-отеле».
Он приподнял шляпу в знак прощания и ушел. Хилари глянула на карточку и едва успела рассмотреть ее, прежде чем фонари вокзала остались позади. Мсье Анри Лорье. Такси выехало из города, промчалось по сельской местности и поднялось в гору. Хилари пыталась рассмотреть в окно, куда они едут, но уже сгустилась темнота. Не было видно ничего, кроме освещенных зданий, мимо которых они время от времени проезжали. Быть может, именно здесь ее путь отклонился от обычного направления и устремился в неизвестность? Был ли мсье Лорье посланником организации, которая убедила Томаса Беттертона бросить свою работу, дом и жену? Хилари забилась в угол сиденья, с тревогой думая, куда уносит ее это такси.
