Мила Бояджиева - Круиз Розовая мечта
- Боже! какое жуткое наваждение... Я ведь могла спасти его!
- Вряд ли, Слава. Спасать надо было тебя... Ты жила все эти месяцы в жутком напряжении, а я не сумел помочь тебе выбраться из тупика... Тобой манипулировали, толкая к безумию... А обидчивый покинутый муж сидел в подвале, переживая свое поражение, в то время как надо было бороться за любимую женщину... Но ведь я ещё не все знал, Слава... Черт! Это проклятое правило - не обвинять человека до тех пор, пока не сойдется все - до последней детали. А здесь был такой хаос!
Один из моих ребят незаметно эскортировал тебя до самой дачи, сообщив мне, что ты движешься по направлению к дому... Мы с Аркадием не успели подхватить тебя, потерявшую сознание... Все это было как в кошмарном сне... Подвал, самоубийство Юлия, визит Тайцева и твое бледное, как алебастровая маска, лицо в окне. Ты лежала среди кустиков маргариток, такая отрешенная, безжизненная... Я тряс тебя, звал... И на секунду мне показалось, что ты мертва... Уфф! - Сергей вскочил и отчаянно замахал руками, разгоняя заледеневшую кровь.
Опомнившись, я достала из корзинки бутерброды с ветчиной и бутылку красного вина. Сергей быстро наполнил пластиковые стаканчики. Мы выпили, жадно вонзили зубы в ломти сочного мяса.
- Ну, а потом, потом пришла самая удивительная весть - на шоссе по дороге в Молчановку разбилась машина, в которой находились те двое "хозяева мира" и их верные слуги - лже-Ртищевы... Они изображали свадебный кортеж, сопровождаемые автомобилями с мигалками. Кравцун врезался в них на полной скорости. Лобовое столкновение - все погибли на месте... Давай, Слава, помянем его светлую память. Мир не знает своего героя, а для нас он будет всегда не лысым Толянычем, а Мучеником и Мстителем.
- Мир не узнает и героя по кличке Чистый... Почему ты никогда не рассказывал об этом, Сергей?
- Да ты и так знала, ведь прожила же со мной почти шестнадцать лет. Душа в душу, между прочим. - Сергей обнял меня. - В том досье, что прислали Ртищевы, мне даны самые блистательные характеристики и собрана всяческая грязь на Юлия Вартанова... Я уничтожил эти "документы".
- Но ведь он действительно подписал контракт с агентством "Модус", позволил втянуть себя в плохую игру.
- Да, но это лишь одна деталь дела. Его запутали, так же пытались запутать меня, Аркадия, тебя, но парень жестоко поплатился за это. Теперь мы не дадим его в обиду, Слава. - Сергей с аппетитом поедал наш скромный обед, что означало его возвращение к жизни, а значит, к привычной доброжелательности.
- Ты намерен продолжить свои "спасательные работы", начатые в детской комнате милиции, господин Баташов?
- А как же! Во-первых, он сирота и совершенно не приспособлен к одинокой жизни. Во-вторых, я не могу разбрасываться порядочными людьми... Мне же привезли его последнее послание к тебе и кассету из автоответчика... Мало. кто способен признать свою вину в такой ситуации и разобраться... Он удивительно все правильно понял, Слава... В последние минуты не лгут. Ему удалось понять то, что другим не приходит в голову до глубокой старости добро всегда добро, а зло - есть зло, какие бы обличья они не принимали...
- Вот объяснил! - Я устроила на своих коленях голову внезапно сраженного сонливостью Сергея.
- Но ведь понятно же: он умеет это отличать. А другие - нет... Добавил он, усиленно моргая светлыми ресницами.
- Да уж, спи, спи. Я тоже кое-что умею отличать. И сдается мне, что укладывал меня спать вчера не стюард, и не охранник просидел под моей дверью всю ночь...
- А ты бы могла спокойно уснуть? - Сергей сел, стряхивая сон. - Я слышал, как ты всхлипывала, читая его письмо... И вообще, уже думал заказать билет в Эдинбург...
- Но ты же только что сказал, что надо бороться за любимую женщину. Тем более, если эта женщина любит тебя. - Я уложила его на надувной матрац и села в изголовье, укачивая, напевая колыбельную. До тех пор, пока перед бухточкой не появилась "Эстрелья".
- Вставай. Восемь часов. "Звезда" взошла на нашем горизонте вовремя. Ведь мы все успели, Сереженька?
- Да, владельцы этого пляжа не поверили бы, какой клад удалось здесь найти заезжим гостям. - Сергей обнял меня. - Но только, думаю, и в твоей каюте у нас найдутся кой-какие дела... Знаешь, что мне там особенно нравится?
- Мебель? Окна? Ковры?
- Стены. Они так похожи на тот дощатый крымский домик, где мы провели "медовую неделю". - Серж уловил смешинки в моих глазах и предугадал возражения. - Ровно настолько, как нынешняя госпожа Баташова, щеголявшая в вечернем платье от Лагерфельда на ту девчонку в индийских джинсах - Закрыв глаза, Сергей быстро пробежал руками по моему телу. - У меня отличная осязательная память - здорово я угадал все размеры? А продавщица ещё твердила: "Туалет прилегающего силуэта и такой стоимости необходимо мерять". - "Я сам и есть прилегающий силуэт", - ответил я. Ты ведь знаешь, у меня нелады с французским.
- Отлично! Теперь я знаю, как представляться знакомым: "Госпожа Баташова с прилегающим к ней силуэтом".
Мы, действительно, изображали это явление, когда в обнимку - я, навалившись на спину сидящего на веслах Сергея, направились к ждущей "Эстрелье".
Моя голова лежала на его плече и мне хотелось увидеть все его глазами - сильные загорелые ноги, покрытые светлыми волосками, синий борт надувной лодки, спокойную морскую гладь, уходящую прямо к заходящему солнцу. Огромный огненный диск, уже нырнувший в синеву нижним краем, посылал прямо к нам золотую дорожку лучей. Солнце приветствовало нас, лаская и согревая кожу, заставляя щуриться и морщить носы. Мы были вместе, чувствуя одно и то же.
- Давай повторим вместе тихо-тихо молитву, которой я учила своих пациентов, но не очень-то понимала сама. - Неожиданно предложила я, ощущая потребность в каком-то важном поступке - клятве, а может, присяге. Помнишь, мы называли это "идеями конструктивной позиции"?
- Начинай, это как раз то, что надо. - Поддержал Сергей.
Глядя на заходящее солнце я прошептала:
- Я прошу у тебя три дара:
Дай мне душевный покой, чтобы принять то, что я не могу изменить,
Дай мне мужество изменить то, что я могу изменить,
Дай мне мудрость, чтобы всегда отличить одно от другого...
Когда затихло эхо голоса Сергея, повторявшего за мной, мы взглянули в серьезные лица друг друга и рассмеялись.
- У меня, кажется, все же хватило мудрости, чтобы реально оценить свои силы. Я решил, что смогу удержать тебя. И результат - в моих руках.
- А у меня достаточно мужества, чтобы воспринимать случившееся с нами, как поучительную притчу... Признайся, что мой муж специально придумал все это, чтобы доказать, как мы на самом деле счастливы... И не спорь, я знаю, Чистый может все!
