Мила Бояджиева - Круиз Розовая мечта
Переполненная радостью этих дней и теплом проглянувшего солнца, я ринулась в холодные волны. Вытащивший меня на берег Сергей точно так же дулся, лежа лицом вниз на холодной гальке...
- Пойми же, я испугался за тебя! - Он сел и быстро коснулся моей щеки тыльной стороной ладони. - Прошу тебя, не делай так никогда, Слава.
- А потом мы поцеловались. - Напомнила я. - Там, в Крыму... Ты сказал мне то же самое и мы поцеловались...
- Это было очень давно. - Сказал Сергей, устремив жестокий взгляд к горизонту.
- И много воды утекло. - Добавила я. - Но я всегда знала, что ты лучше всех. Это - объективная реальность, а не комплимент. С этим ничего нельзя поделать.
- Как и с тем, что ты любишь другого. - Сергей бросил в воду плоский камешек, проскакавший три раз. - Юлий живет у Питчемов. Конечно, он не настолько юн, чтобы эти сердобольные супруги его усыновили, но он с удовольствием работает на их ферме и даже дает уроки русского в Софкиной школе...
- Ах, вот как! Он написал про пирожки, которые печет Соня, и я подумала, что это бред. Не знаю чей - его или мой... Значит, Питчемы...
- Да, у них там все отлично сложилось. Соня даже присылала видеокассету, где она с подругой и два парня катаются на лошадях. Один из них, конечно, Вартанов... Знаешь, это очень красивое зрелище. Вернемся на яхту и ты посмотришь сама.
- Не буду... Когда я неслась в Молчановку, думая, что Аркадий или Ртищевы могут расправиться с тобой, я молила лишь об одном - чтобы ты остался жив... Я и теперь больше всего на свете хочу этого. И ещё одно... Послушай, тебе не очень противно поцеловать меня?
Сергей с минуту не двигался, словно не расслышал моих слов. Потом повернулся и заглянул мне в глаза. Секунда - и мне стало ясно все - здорово все-таки хорошо знать друг друга. Я положила руки ему на плечи и закрыла глаза, ожидая чуда. И оно произошло - это был самый волнующий поцелуй в нашей совместной жизни. Мы вернули свою любовь - то, что считали самым ценным жизненным достоянием.
Может, старички - родственники капитана, и наблюдали в большие бинокли за играми парочки на их пляже, - нам было не до них. Не было ничего на свете, что могло бы помешать нашим телам соединиться, потому что именно это было написано у нас на роду.
- Я так люблю тебя, Слава. И ничего не смог сделать, чтобы изменить это... Так бывает. Просто, я однолюб.
- Прости, милый, что испытывала тебя на прочность, мучила... - Я только теперь увидела, что это не солнце выбелило его "бандитские патлы". В волосах склонившегося надо мной Сергея блестела седина. - Прости...
- Не плачь, детка. - Он прижал меня к груди, распластав на спине свои огромные ладони. И знакомый покой окутал меня защитным коконом. - Теперь все всегда будет хорошо.
- Я подремлю у тебя на руках, а ты расскажи мне все, ладно? Пусть это будет последняя страшная сказка.
- Это хорошая сказка, Бубка, потому что в ней победили хорошие дяди. И этот паренек, что имел несчастье полюбить тебя - отличный малый. Ведь тебя нельзя не любить, Слава...
Знаешь, вначале я ненавидел его и боялся за тебя...
В тот вечер, когда Геннадий провожал тебя, этого паренька взяли дежурные милиционеры у нашего дома. Я же знал, что Юлий Вартанов, 1973 года рождения - твой пациент. И связал эти события. Но пистолет не был найден, не было его и у Юлия.
После того, как мы вернулись из Швейцарии, "доброжелатели" сообщили мне об измене жены. Это был анонимный звонок и я только рассмеялся. Помнишь, я тогда приготовил обед с молодой картошкой? Я ужасно волновался, ожидая тебя. Ведь после гибели Игоря, копаясь в делах Ртищевых, я узнал, что Вартанова наняли они... Но ты пришла и с ходу заявила, что намерена бросить меня. И я промолчал о контракте Вартанова. Не мог же я сказать это, после того, как ты призналась в любви к нему и собиралась уйти из дома... Я попросил тебя не торопиться с выводами и уехать к Соне. Мне надо было получше во всем этом разобраться. Я чувствовал, кто-то играет втемную, но кто? Ртищевы, Тайцев, или кто-то другой пытается очернить их в моих глазах? Ведь у меня много врагов.
Вообще, после вашей встречи в Интсоуне я очень боялся за тебя, Слава. Толя узнал от Ртищевых, что вы провели там два дня вместе, и что Юлия чуть не убрал киллер Афанасия... Боялся я потому, что уже понял, как много для тебя значил этот человек. Очернять его в твоих глазах было бесполезно - ты бы возненавидела меня ещё больше. - Ведь ты и так перестала доверять мне, Слава... Я видел в твоих глазах страх... Ты боялась не за себя - за него. И презирала меня... Это было, действительно, тяжело...
- Да, мне было по-настоящему страшно. Я все время получала доказательства твоей причастности к преступлениям - гибели моего отца, Иры, Игоря, Юры... Я блуждала, как во сне, в каком-то зыбком тумане, раздваивающем твой образ... Будто за твоей спиной стоял двойник, глумившийся над моей доверчивостью...
Но стоило мне увидеть тебя, наваждение рассеивалось... Помнишь, наш последний ужин в Молчановке, когда мы читали письма деда? Я никак не могла поверить в то, что хочу уничтожить монстра, а монстр - это ты... Я узнала о гибели Аси и след тянулся к тебе. Я начинала верить, что ты убил Юру, ведь ножевую рану ты получил как раз в тот день...
Сергей усмехнулся:
- А кто же вытащил вас из этой глуши и подбросил на нашу остановку? Эх, Слава! Мне часто везло в этом деле... Я прозевал Юру, но успел к тому моменту, когда убийцы собирались, вероятно, прикончить вас. Я получил "перышко" в ребро, Генка умчался преследовать гадов, а я, как мог, конечно, в таком состоянии, отволок вас к остановке. Тот ублюдок поклялся мне, когда я маленько придушил его, что лишь одурманил вас наркотиком.
- И ты, истекая кровью, тащил моего любовника?
- Мне было жаль парня. Он так искренне хотел помочь Юре и так наивно сунулся в самое пекло... Кроме того, я все ещё надеялся, что тебе удастся во всем разобраться самой. Почему-то я был уверен, что ты выберешь меня, а не его. Не его...
Мы сидели рядом, не глядя друг на друга и глухо бормоча свои реплики. Со стороны, наверно, казалось, что два чудака считают качающихся на волнах чаек.
- Но ведь ты даже просил меня уехать в Англию вместе с Юлием...
- Что мне оставалось делать? Я понимал, что ты не покинешь друга в беде. - Сергей горько усмехнулся. - Слава, ведь тебе так и не удалось стать предательницей. Простившись с погибшим возлюбленным, ты ринулась спасать меня. Ох, это был грандиозный подарок. В ту ночь. В ту жуткую ночь. Сергей зябко обхватил руками плечи, по его коже пробежали мурашки. Наверно, он чувствовал, какую боль испытываю я, но решил окончательно избавиться от занозы. - Обезумев от ненависти, ты заперла меня в подвале. Я не хотел уходить оттуда. Впервые в жизни я предпочел бы смерть спасению. Просто сидел и думал. И чем больше думал, тем яснее сознавал, что не могу уйти из жизни оболганным. Я спрятал пистолет и стал ждать, когда ты выпустишь меня. Но услышал лишь звук отъезжающего автомобиля...
- Я уехала, выслушав на автоответчике послание Юла...
- А я, не успев опомниться, почувствовал приближение гостя. Кто-то ходил по саду, заглядывая в дом и, наконец, спустился в подвал. Вязгнул засов - на пороге стоял Аркадий. С пистолетом в руке и сумасшедшим блеском в глазах. Я тоже успел выхватить "пушку". мы стояли друг против друга, сверля противника пронзительным взглядом и, наверно, оба вспомнили тот день, когда схватились в кулачном бою над твоим телом.
- Я не верю. Не верю, что ты - враг. - Сказал я.
- Я тоже, Сергей!
Вместо того, чтобы подстрелить друг друга, мы обнялись и, кажется, плакали, а потом поднялись в кухню. Нам надо было о многом поговорить. Ведь я ещё не знал, что Аркадий говорил с Асей. Она явилась с того света, позвонив ему из Африки, и сняв с меня страшные подозрения. Но прежде всего я должен был разыскать тебя... Конечно, я понимал, куда ты уехала. Но боялся, что тебя опередят и уничтожат парня...
- Ты ещё не получит кассету от Лары?
- Я получил её на следующий день. А в тот вечер послал ребят в Тихий переулок. Они нашли самоубийцу и успели спасти его. Этот мальчик плохо владеет холодным оружием, да и бритва его оказалась, к счастью, совсем тупой.
- Значит... значит, он был жив, когда я простилась с ним?
- Он был в глубокой коме. И смог бы продержаться от силы полчаса. Потеря крови была слишком большой. Но вода остыла и тромбы закупорили вены...
- Боже! какое жуткое наваждение... Я ведь могла спасти его!
- Вряд ли, Слава. Спасать надо было тебя... Ты жила все эти месяцы в жутком напряжении, а я не сумел помочь тебе выбраться из тупика... Тобой манипулировали, толкая к безумию... А обидчивый покинутый муж сидел в подвале, переживая свое поражение, в то время как надо было бороться за любимую женщину... Но ведь я ещё не все знал, Слава... Черт! Это проклятое правило - не обвинять человека до тех пор, пока не сойдется все - до последней детали. А здесь был такой хаос!
Один из моих ребят незаметно эскортировал тебя до самой дачи, сообщив мне, что ты движешься по направлению к дому... Мы с Аркадием не успели подхватить тебя, потерявшую сознание... Все это было как в кошмарном сне... Подвал, самоубийство Юлия, визит Тайцева и твое бледное, как алебастровая маска, лицо в окне. Ты лежала среди кустиков маргариток, такая отрешенная, безжизненная... Я тряс тебя, звал... И на секунду мне показалось, что ты мертва... Уфф! - Сергей вскочил и отчаянно замахал руками, разгоняя заледеневшую кровь.
