Время милосердия - Джон Гришэм
– Экспертов полно, Лоуэлл, – холодно возразил Джейк. – Просто поменял стратегию.
Нуз тоже был удивлен.
– Когда ты это решил?
– Буквально на днях.
Какое-то время они ели молча.
– Тем короче получится суд, – рассудил Нуз, явно довольный.
Ни одна сторона не хотела войны из-за показаний экспертов, превосходящих разумение большинства присяжных. Оружие невменяемости пускалось в ход менее чем в одном проценте уголовных процессов. Оно редко срабатывало в интересах защиты, зато неизменно вызывало сильные эмоции у присяжных и приводило их в замешательство.
– Какие-нибудь еще сюрпризы, Джейк? – спросил Лоуэлл.
– Пока никаких.
– Не люблю сюрпризы, джентльмены, – предупредил Нуз.
– Существует еще одно важное обстоятельство, господин судья, – сказал Дайер. – Оно ни для кого не представляет неожиданности. С точки зрения штата, несправедливо превращать данный процесс в кампанию клеветы против потерпевшего, достойного сотрудника, не способного теперь, увы, защитить себя. Будут звучать утверждения о физическом и даже сексуальном насилии, выявить истинность которых невозможно. Свидетелей всего трое, это Джози Гэмбл и двое ее детей, при том условии, что свидетелем выступит сам Дрю, в чем я сомневаюсь, и все трое смогут говорить о Стюарте Кофере все, что им вздумается. Как прикажете мне докопаться до правды?
– Они дадут показания под присягой, – напомнил Нуз.
– Без сомнения, но у них будут все основания для преувеличений, даже для выдумок и откровенной лжи. Суду решать, жить Дрю Гэмблу или умереть, и я ни секунды не сомневаюсь, что его мать и сестра нарисуют портрет потерпевшего самыми черными красками. Это несправедливо.
Джейк ловко распахнул одну из папок и извлек из нее две увеличенные цветные фотографии Джози с распухшим забинтованным лицом на больничной койке. Одну он передал через стол Дайеру, другую судье.
– К чему ложь? – спросил он. – Картина говорит сама за себя.
Дайер уже видел эту фотографию.
– Ты намерен представить это в качестве улики?
– Безусловно, когда Джози будет давать показания.
– Я стану возражать против демонстрации присяжным этого и других снимков.
– Возражай, сколько тебе угодно, ты знаешь, что возражения не будут приняты.
– Я приму решение об этом на суде, – заявил Нуз, напоминая им, что главный – он.
– А девочка? – спросил Дайер. – Полагаю, она покажет, что Кофер подвергал ее сексуальному насилию.
– Да. Кира была неоднократно изнасилована.
– Как мы можем это утверждать? Она делилась с матерью? Еще с кем-нибудь? Как нам известно, она не обращалась к властям.
– По той причине, что Кофер угрожал убить ее, если она это сделает.
– Видите, судья? – вскричал Дайер, вскинув руки. – Откуда нам знать, что ее насиловали?
«Подожди, – подумал Джейк, – скоро ты все узнаешь».
– Это и есть несправедливость, господин судья, – не унимался Дайер. – Они могут говорить о Стюарте Кофере все, что им вздумается, у нас нет способа помешать им.
– Факты – это факты, Лоуэлл, – заметил Джейк. – Они жили в кошмарной обстановке и боялись кому-либо в этом признаться. Такова истина, ее не скрыть и не изменить.
– Я хочу поговорить с девочкой. У меня есть право знать, с какими показаниями она выступит в случае, если я буду вынужден вызвать ее в качестве свидетеля.
– Если ты не вызовешь ее, то ее вызову я.
– Где она?
– Я не вправе на это отвечать.
– Брось, Джейк, ты опять прячешь свидетеля?
Джейк глубоко вздохнул и заставил себя промолчать. Нуз поднял руки и произнес:
– Обойдемся без пререканий, джентльмены. Джейк, тебе известно, где они находятся?
Джейк сердито взглянул на Дайера и бросил:
– Дешевый ход! – Посмотрев на Нуза, он продолжил: – Да. Но я поклялся хранить это в тайне, Ваша честь. Они недалеко и прибудут в суд к началу разбирательства.
– Они скрываются?
– Можно сказать и так. После нападения на меня они испугались и переехали. Кто может их за это осуждать? К тому же за Джози охотятся коллекторы, поэтому она спряталась. Для нее это привычно, она почти всю жизнь провела в бегах. Джози колесит по стране больше, чем мы втроем вместе взятые. Они прибудут в зал суда к началу процесса, это я гарантирую. Выступят свидетелями и окажут поддержку Дрю.
– Все равно я хотел бы с ней поговорить, – повторил Дайер.
– Ты уже дважды с ней общался, оба раза у меня в кабинете. Ты просил меня обеспечить тебе доступ к ним, и я это сделал.
– Ты вызовешь свидетельствовать обвиняемого? – спросил Дайер.
– Пока не знаю, – произнес Джейк с улыбкой, потому что не был обязан отвечать на этот вопрос. – Там видно будет, как пойдет процесс.
Нуз откусил от своего сэндвича и стал жевать.
– Мне не нравится суд над покойным. С другой стороны, нет сомнения, что непосредственно перед гибелью у него произошла драка с матерью обвиняемого. Предполагается, что дети подвергались насилию, им угрожали, чтобы заставить молчать. Я не вижу способа утаить все это от присяжных. Прошу вас обоих предоставить пояснения по данному вопросу. Перед судом мы проведем еще одну встречу.
Оба уже подавали свои записки, обоим нечего было добавить. Нуз тянул время и искал способ уклониться от трудного решения.
– Что-нибудь еще? – осведомился он.
– Как насчет списка кандидатов в присяжные? – спросил Джейк.
– Вы оба получите его по факсу в девять часов утра в следующий понедельник. Сейчас я над ним работаю. В прошлом году под моим руководством была проведена очистка наших списков регистрации для голосования. Этот округ в хорошем состоянии. Мы вызовем примерно сто кандидатов. Предупреждаю вас обоих: держитесь от них подальше! Помню, Джейк, во время суда над Хейли ходили слухи о недопустимых контактах с присяжными.
– Не моих, Ваша честь. Это Руфус Бакли тогда распоясался, обвинение откровенно выслеживало людей.
– Неважно. Это маленький округ, с большинством людей я знаком. Я узнаю обо всех попытках контакта.
– Мы ведь можем вести наши базовые расследования, господин судья? – спросил Дайер. – Мы имеем право собрать максимум сведений.
– Да, но исключите прямой контакт.
Джейк уже думал о Гарри Рексе и его возможных знакомствах в округе Ван-Бюрен. Гвен Хейли, жена Карла Ли, была родом из Честера и выросла неподалеку от здания суда. Много лет назад Джейк защищал симпатичную семью из этого округа в земельном споре и выиграл дело. Наконец Моррис Финли, один из немногих оставшихся в Честере адвокатов, был его старым другом.
У сидевшего напротив него Лоуэлла Дайера были схожие мысли. В гонке по поиску грязи на кандидатов в присяжные он находился в преимущественном положении, потому что Оззи Уоллс не мог не задействовать местного шерифа, знавшего в округе всех. Гонка начиналась.
По дороге из суда Гретны Джейк позвонил Гарри Рексу и сообщил, что процесс пройдет в Честере. Гарри Рекс выругался и спросил:
– Почему на этой свалке?
– Вопрос на засыпку! Наверное, Нуз хочет судить у себя на заднем дворе, чтобы ходить обедать домой. Принимайся за дело!
Стоило Джейку въехать в округ Форд, как замигала красная лампочка рядом со спидометром. Двигатель перестал тянуть и заглох перед сельской церковью. Вокруг не было ни одной машины. Произошло то, что должно было рано
