Тысяча и одна дочь - Дарья Александровна Калинина
Музыканты этого не знали. Не знал даже лысый Лео, который теперь также путешествовал по воздуху. Вместе с ними двигались и их инструменты. Объяснения были даны лишь в машине, где Сашенька оказалась вместе с Лео. Остальных музыкантов, а также их инструменты распихали по другим машинам.
И кавалькада тронулась. Настроение у всех участников этой затеи было превосходное.
– К Галине Павловне поедем! – объяснили они. – А то непорядок получается. Это же ее праздник, а все веселятся, она одна не радуется. Ваша Соня – ее любимая певица. Уж мы сами не свои будем, а нашу любимую начальницу порадуем!
Протестовать было невозможно. Доказать что-либо тоже. Пришлось подчиниться.
– А кто эта Галина Павловна? – наконец спросила Сашенька.
Лео выпучил на нее глаза:
– Ты чего вообще? Хозяйку праздника не знаешь?
– Нет. Откуда?
– Ты только при ней этого не ляпни!
– Так кто она такая?
– Госпожа Кулакова – начальница всех этих чубриков!
– Начальница!
– Генеральша!
– Ой!
Сашеньке сделалось очень сильно не по себе. Вроде бы и везли ее в нужном направлении, на встречу с человеком, которого она и сама стремилась повидать. Вот только движение это теперь происходило вроде как независимо от желания самой девушки. И это не могло не настораживать.
Генеральша их приезду была не слишком рада. Судя по тяжелому бархатному халату, она уже приготовилась отдыхать. И даже многочисленные упоминания подчиненных о сюрпризе, который они стремятся сделать своей дорогой начальнице на ее праздник, женщину не смягчили. Сначала она посылала их открытым текстом, но, убедившись, что подчиненные в данном случае не собираются ее слушаться, сменила пластинку и попыталась воздействовать лаской:
– Валите, мои дорогие, назад на праздник. Я уже напраздновалась на сегодня.
– Галина Пална, вы хоть одним глазком взгляните, кого мы вам привезли.
И мужчины вытолкнули вперед музыкантов, которые, в свою очередь, постарались спрятаться за спинами Лео и Сашеньки.
– Что скажете? Хорош подарочек?
– Всем отделом скинулись, чтобы вас порадовать!
Галина Павловна радоваться по-прежнему не торопилась.
– Кто это? – с недоумением спросила она.
– Лео, скройся!
И когда продюсер шмыгнул в задние ряды, Сашеньку еще немного толкнули вперед.
– А теперь узнаете? Это же Соня! Ваша любимая артистка!
Сашенька по глазам генеральши видела, что та прекрасно знает, что перед ней никакая не Соня. И сейчас доведет это до сведения своих подчиненных. И что тогда эти доблестные офицеры сделают с Сашенькой за обман, думать не хотелось. Что-нибудь очень и очень плохое и неприятное.
Времени было в обрез, и Сашенька не стала его терять.
– Верните мою тетю Тому! – выкрикнула она прямо в лицо оторопевшей начальницы. – Что за манеру взяли живых людей увозить на своих «Аурусах»! Пусть у тетки что-то даже и было с вашим мужем, это еще не повод, чтобы использовать служебное положение для сведения личных счетов!
Повисла напряженная пауза, во время которой все пытались осмыслить услышанное.
А Сашенька продолжала возмущаться вслух. Видимо, выпитый ею абсент имел очень коварное и отсроченное во времени действие, которое наступило только сейчас.
Девушка громко кричала:
– И заранее учтите, что о вашем поведении будет доложено на самый верх! Да-да, прямо туда! Думаете, на вас управы не найдется? Еще как найдется! Верните семье Тамару Викторовну, если она еще жива, конечно!
Генеральша побагровела. Она взглянула на подчиненных, которые застыли, словно на параде. Кажется, многие из них даже протрезвели.
– Все по домам!
Голос генеральши был звонок, как сталь. И резал не хуже. Все тут же кинулись исполнять ее приказание. И пьян, и трезв – каждый стремился убраться подальше. Меньше чем за минуту внутренний дворик совершенно опустел. Осталась только Сашенька.
– Ты что плетешь, девчонка?! – обратилась к ней Галина Павловна. – В чем ты меня обвиняешь? В каких таких грехах?
– Вы своего мужа ревнуете, это всем известно. Но тетя Тома им совсем не интересуется. У нее другой мужчина есть! И ваш муж ей совсем не нужен, оставьте его себе!
На какой-то момент Сашеньке показалось, что генеральша сейчас ее придушит. Вот протянет свою холеную руку, и хрустнут тоненькие позвонки у Сашеньки на шейке. Но обошлось. Вместо того чтобы растерзать Сашеньку, генеральша обернулась к мужчине, который на свою голову как раз в этот момент выглянул из дверей дома. Он тоже был в халате, казался изрядно навеселе, а его голая грудь дымилась на морозце, словно он явился прямиком из бани.
Это и был Евгений Кулаков, муж вспыльчивой генеральши. Выглядел он значительно моложе своей супруги. И можно было не сомневаться, кто в этой паре является головой, а кто шеей. Но сейчас женщине было не до эффектных внешних данных своего супруга. Она была в ярости и не собиралась этого скрывать:
– Значит, ты все-таки снова встречаешься с этой паскудиной!
– О чем ты говоришь, дорогая?
– Ты прекрасно знаешь, про кого речь! Твоя прекрасная Тамара! Она снова здесь!
– Не нервничай, любимая, – взмолился Кулаков. – Я тебя умоляю! Тебе нельзя волноваться. У тебя давление поднимется.
– А ты только сейчас о моем здоровье заволновался! Раньше надо было думать! До того, как ты притащил к нам в дом эту дрянь!
– Я не тащил! С чего ты взяла?
– А зачем она прикатила в город? Скажешь, что не к тебе?
– Нет! Я тебе уже сто раз говорил, что не имею к ней никакого отношения. А ее приезд… Я ничего не знал о нем! И более того, я был против, чтобы она приезжала!
– Значит, ты все-таки знал!
– Ты мне только что об этом сказала.
– Еще раньше ты тоже это знал.
– Нет. Хотя… Ну да, признаюсь, что Тамара мне звонила. Сказала, что у нее в Питере назначена встреча. Предлагала увидеться. Но я сразу же категорически запретил ей это делать!
– Что? Встречаться с тобой запретил?
– И приезжать ей в Питер я тоже запретил!
– Но она ослушалась! – воскликнула Галина Павловна.
– Представляешь, до чего дело дошло!
– Она за это мне ответит!
– Галя, у нее были какие-то проблемы. Когда я ей запретил приезжать, она разрыдалась. Но не из-за меня или тебя. У нее было горе. Она сказала, что у нее тут живет любимый мужчина, словно бы мне есть какое-то дело до этого! К нему она и приехала. И я с ней не встречался! Клянусь тебе!
Генеральша повернулась к Сашеньке:
– Почему же ты решила, что твоя родственница похищена мной?
– Из-за вашей машины, – вздохнула Сашенька. – «Аурус» – это вам не что-то типовое, таких машин на весь город раз-два и обчелся. А уж цвета свихнувшейся свеклы и вообще одна-единственная.
– Ах, вот оно что! Ее увезли на «Аурусе».
Генеральша как-то сразу странно присмирела и притихла.
– Зайдите в дом, – предложила она. – Там и поговорим спокойно.
Дома у генеральши было неожиданно уютно. Сашенька даже удивилась. Оказывается, такая громкая и властная женщина в быту предпочитала уютные домотканые салфеточки и коврики.
Генеральша сразу же указала Сашеньке на одно из больших и глубоких кресел, в котором могло поместиться до трех девчушек вроде Сашеньки. Кулаков устроился в соседнем кресле, он не сводил с девушки своих маленьких цепких глазок. И казался Сашеньке похожим на декоративную комнатную собачку, пучеглазую, громкоголосую, но в целом не очень-то и опасную.
– Выпьешь? – спросил он у девушки.
– Не откажусь.
Кулаков крякнул:
– Вино? Мартини? Шампанское?
– Коньяк.
Кулаков крякнул повторно:
– Вся в свою тетку.
Сама генеральша, когда вернулась в комнату, заняла целый диван. Она приняла из рук мужа бокал, в котором был намешан сложный коктейль со льдом и ломтиком лимона, и благодарно ему кивнула. Вообще, настроение у нее переменилось, и на своего мужа она теперь поглядывала без былой враждебности, а вроде как даже со страхом, словно призывая его себе в защитники. Если бы Сашенька не была так потрясена всеми выпавшими на ее долю приключениями, то она бы сказала, что Галина Павловна отчаянно трусит. Что-то в словах Сашеньки заставило ее испугаться. И это напрямую касалось машины, на которой произошло похищение.
– И давно ли произошло похищение? – спросила она у Сашеньки.
– Нет. Это случилось сегодня около шести
