Цветы смерти - Ли Тонгон
Зайдя в офис, он поприветствовал следователей, с которыми работал, сел за стол и начал перебирать документы. В этот раз ему поручили дело Ли Ёнхвана. Его обвиняли по шестнадцати статьям, в их числе убийство, похищение, сокрытие тел, незаконные медицинские операции. Через час должен был состояться его допрос.
Прокурор пришел в комнату для допроса заранее, неспешно потягивая энергетик – всегда пил его, когда нужно было сконцентрироваться на важном деле. Он пристрастился к подобным напиткам, когда начал заниматься спортом.
Чан Тонхун еше раз просмотрел информацию о Ли Ёнхване. Когда его назначили на это дело, он выучил все наизусть, но решил освежить данные в памяти. Судя по написанному, его жертвами стали пятьдесят шесть человек. Следующий документ – отчет о вскрытии одного из тел. Оно почернело, потому что помимо рака, которым болела жертва, в организм искусственно внедрили другие болезни. Суставы жертвы были вывернуты, находились в неестественном положении, потому что преступник специально наносил увечья, приводящие к инвалидности.
Прокурор представил, какой гнев испытают родственники погибших. Они сойдут с ума, узнав, что над их близким человеком проводили опыты. Поэтому они должны отомстить Ли Ёнхвану – тот должен умереть. В этот момент дверь отворилась. Полицейские привели преступника в наручниках.
Ли Ёнхван сел напротив прокурора и вызывающе посмотрел на него. Чан Тонхун отметил, что тот не чувствовал ни капли вины за совершенные преступления, смотрел сверху вниз, как повелитель всего мира. Прокурор нахмурился, но не потому, что почувствовал какие-то эмоции, – его не волновало поведение преступника. Он отложил документы и поприветствовал его.
– Добрый день. Меня зовут Чан Тонхун, я прокурор по вашему делу. Перед допросом позвольте сказать пару слов. Я добьюсь для вас смертной кази. Вы убили пятьдесят шесть человек и даже не надейтесь, что избегнете наказания. Я также посмотрел все новости и прочитал все статьи о вас. Можете и не мечтать об оправдательном приговоре. Даже если вы попадете под амнистию и вас отпустят, я сам вас убью, не переживайте.
Прокурор взял со стола документы и мертвыми глазами посмотрел на Ли Ёнхвана. Он не испытывал ненависти к нему. Просто исполнял свой долг воина.
Тот в ответ лишь усмехнулся. Чан Тонхун нахмурился сильнее, но в целом его лицо оставалось таким же безэмоциональным.
– Я тот, кто дает возможность людям в инвалидных колясках ходить, кто делает больных здоровыми. Я могу вылечить любую болезнь. Как вы смеете, господин прокурор, угрожать, что убьете меня? Не думаю, что сможете. Или считаете меня шарлатаном? – возмутился Ли Ёнхван.
– Конечно, я не эксперт в медицине, но, посмотрев на фотографии пациентов, с уверенностью могу сказать, что верю вам. Десять человек, которых вы вылечили, даже дали интервью на телевидении.
Ли Ёнхван откинулся на спинку стула и залился истерическим смехом. Казалось, слова прокурора его позабавили.
Недавно его перевели в одиночную камеру. В ней стоял телевизор, поэтому он знал из новостей, что люди верили в его способности. Поэтому его невероятно смешили слова прокурора, который заявил, что уверен в его методе, но в то же время обещает убить.
– Господин прокурор, – усмехнулся Ли Ёнхван, – по всему миру живет множество людей, больных раком, множество инвалидов. И я единственный, кто может подарить им счастливую и долгую жизнь. Думаете, наше правительство позволит мне умереть? Метод существует только в моей голове – я предусмотрительно не оставлял записей. Поэтому если я умру, то унесу с собой в могилу возможность всего человечества избавиться об боли и страданий.
– Господин Ли, вы же знаете, что в Корее всем заправляет право. Не важно, кем вы себя возомнили, богом или просто всемогущим человеком, судья будет выносить приговор в соответствии с законом. Вы убили кучу людей? Тогда вас ждет смертная казнь. Не будьте глупцом.
– А если все-таки не ждет? – спросил Ли Ёнхван.
– Я убью вас сам, как и сказал раннее, – произнес Чан Тонхун, нахмурившись еще сильнее.
Ли Ёнхван расхохотался, словно провоцировал собеседника убить его прямо сейчас. Но лицо прокурора оставалось непроницаемым, как у восковой фигуры.
Началось расследование, Ли Ёнхван признал вину во всех убийствах, о которых было известно полиции. Он описал критерии, по которым выбирал жертв, и сам процесс похищений. Обычно все происходило безо всякой четкой схемы – идеальный метод преступников, о котором обычный человек и не догадывается. Поэтому полиция не могла никого отыскать и объявляла пропавшими без вести.
Когда Чан Тонхун спросил преступника об опытах на людях, тот пояснил, что искусственно вызывал и лечил различные заболевания и патологии у похищенных. И так повторялось раз за разом, пока подопытный не умирал. Прокурор потребовал подробности, но Ли Ёнхван лишь неопределенно пожал плечами и замолчал. На этом первый допрос закончился.
После Чан Тонхун встретился с коллегой на площадке для курения, и они направились в кафе напротив, чтобы пообедать.
– Слышал, тебе поручили дело Ли Ёнхвана, – начал собеседник. – Ты серьезно будешь добиваться смертной казни?
– Что ты имеешь в виду? – удивленно спросил Чан Тонхун.
– Не думаю, что Ли Ёнхван мошенник. Говорят, ты тоже веришь в его способности. Раз он может излечить любую болезнь, может, стоит оправдать его? Более трехсот тысяч человек подписали петицию с требованием его смерти. Больные люди, напротив, требуют освободить его, о нем говорят даже за границей. В тюрьму ты его можешь посадить, но приговорить к смертной казни? Не думаю, что получится, – ответил коллега, наливая воду в стакан.
– Пёнчжон, но ведь триста тысяч человек, подписавших петицию, желают ему смерти. Их мнение никого не интересует? Черт возьми, помнишь того мерзавца, изнасиловавшего ребенка? Вся страна требовала его казнить, но его посадили, а сейчас выпустили из тюрьмы, и он живет себе счастливо. Разве так должно быть? Ли Ёнхван убил пятьдесят шесть человек. Ему не избежать казни. – Чан Тонхун откашлялся, сделал глоток воды, а затем продолжил: – Даже если законы в нашей стране неидеальны, их нужно соблюдать. Будь ты богатым или бедным, президентом или обычным человеком – каждый должен получить наказание за свои правонарушения. А ты подумал о семьях жертв? Что им делать? Ты бы смог жить дальше, зная, что к человеку, убившему их близкого, относятся как к национальному герою? Я – нет. Если бы Ли Ёнхвану суждено было жить, он бы не встретился со мной.
Чан Тонхун произносил свою пламенную речь, и при этом ни один
