Джейн Остен расследует убийство - Джессика Булл
– Красивые. – Джейн смотрит на сегодняшнее подношение: три цветка желто-зеленой орхидеи на одном стебле. Ей не нужно спрашивать, почему он всегда приносит три цветка. Джейн знает, что один предназначен для Зои, другой – для их нерожденного ребенка, а третий – для человека, которым мог бы стать Джонатан.
Он кивает, уставившись в землю.
– Я еще не поблагодарил тебя, Джейн. А следовало бы.
– Меня?! – изумленно переспрашивает Джейн.
– Да. Ты освободила меня. – Его грудь вздымается. – Несмотря на все старания, мне так и не удалось сбежать от родителей. Но ты нашла способ спасти меня, и я хочу, чтобы ты знала, как искренне я тебе благодарен.
Джейн борется с желанием отвернуться. От горя Джонатана у нее перехватывает дыхание каждый раз, когда она смотрит на него.
– Что ты будешь делать?
– Мне выдали доверенность, поэтому я назначил брокера, который продаст все активы, которые у нас остались. Сдам дом, если кто-нибудь захочет его занять. И тогда, полагаю, сделаю все, что в моих силах, чтобы удержать поместье на плаву, защитить арендаторов и выплатить столько долгов отца, сколько смогу. – Он встречается взглядом с Джейн, губы изгибаются в кривой улыбке. – Хотя, возможно, этого недостаточно, чтобы вернуть его домой.
– Я слышала, миссис Твистлтон уехала к нему в Лондон.
– Да. Они живут как муж и жена в Маршалси. В долговой тюрьме это разрешено.
– Как необычно. – Сложности романтических отношений других людей никогда не перестанут очаровывать Джейн. – И она…
– Трезва как стеклышко, – подхватывает ее мысль Джонатан. – Все время пытается убедить отца тоже практиковать воздержание, но я не вижу, чтобы ей это удалось. И все же, если она будет рядом, чтобы держать его в узде, возможно, он больше не попадет в такие неприятности.
Джейн может только представить, как миссис Твистлтон триумфально шествует по улицам Лондона с ключом от камеры сэра Джона, привязанным к ленте и прижатым к груди.
– Я желаю им всего наилучшего.
– Что касается меня, я переехал в один из коттеджей поместья, чтобы оставаться рядом с могилой Зои. Представляешь, она немного напомнила мне тебя, когда мы впервые встретились?
– Меня? – Джейн прижимает руку к горлу. Она понимает, что это самый большой комплимент от Джонатана, который он когда-либо мог ей сделать.
– Да. Мы познакомились, когда оба учились в Королевской академии. Зои была очень талантливой художницей, а также мастерицей. Некоторым парням не нравилось делить мастерскую с молодыми леди, но я подумал, что это замечательное новшество. – Джонатан улыбается, и на этот раз в его светлых глазах появляется огонек. – Это напомнило мне о том, как твой отец приводил тебя в классную комнату почитать вслух рассказы. Мы все катались от смеха. Ты все еще их пишешь?
– Да. – Джейн краснеет, немного гордая и смущенная тем, что он помнит такое.
– Хорошо. Надеюсь, однажды ты снова дашь мне их почитать. Я никогда не забуду выходки, которые вытворяли твои злодеи и злодейки. Вышвыривали друг друга из окон, попадались в ловушки и все такое прочее.
– Сейчас я работаю над произведением с гораздо более веселым концом. Думаю, с нас всех хватит уныния.
Новая героиня Джейн – самая невероятная молодая леди, когда-либо украшавшая страницы романа. Кэтрин – скромная и заурядная, даже немного глуповатая. И все же в конце она одержит победу над своими демонами.
– Пожалуй, ты права. – Джонатан серьезно кивает.
– А как насчет тебя? Ты все еще рисуешь?
– Да, я делал наброски. В основном портреты Зои. Не хочу забывать ее лицо, понимаешь ли. – Его голос становится выше, а глаза наполняются слезами.
– Мне так жаль. – Джейн протягивает руку и нежно кладет ладонь ему на предплечье.
– Мне тоже. Если б только у меня хватило сил противостоять матери и отцу… – Его дыхание сбивается. – Но, по крайней мере, я могу верить, что Зои теперь обретет покой благодаря тебе. И буду продолжать жить, пока, даст Бог, мы не воссоединимся на Небесах.
– Джейн! – прерывает их голос Кассандры. Они с Джеймсом с почти одинаковыми выражениями озабоченности на лицах стоят бок о бок у входа на частную территорию Остенов.
Джейн торопливо прощается с Джонатаном, затем спешит к брату и сестре.
– В чем дело? Что случилось? – Она задерживает дыхание, готовясь к плохим новостям. Несомненно, их семья достаточно пострадала, чтобы заслужить короткий период спокойствия перед следующей катастрофой.
Кассандра поднимает взгляд на Джеймса.
– Скажи ей.
Джеймс почесывает свои напудренные кудри.
– Это Лефрой. Он приходил к нам около часа назад. Искал тебя.
– Мистер… Том Лефрой?! – Джейн едва осмеливается в это поверить. Она изо всех сил старалась убедить себя, что теперь ей все равно. И все же ее колени подгибаются при одном упоминании имени Тома.
– Да. Сказал, что возвращается в Лондон, чтобы успеть на дилижанс, но ему очень хотелось поговорить с тобой перед отъездом. – Джеймс настороженно смотрит на нее: – Я могу отвезти тебя туда в карете. Если хочешь?
Джейн качает головой, от этого движения у нее кружится голова.
– Нет-нет. Все в порядке.
Кассандра сжимает плечо сестры:
– Езжай, Джейн. Хотя бы послушай, что он скажет.
Теперь Джейн понимает, что причина, по которой сестра не спрашивала, как она переносит потерю ирландского друга, заключается в том, что Кассандра и так знает, что отвечать ей слишком больно.
Джейн шагает в солнечных лучах. Ее предательское сердце подпрыгивает, все еще жаждущее хотя бы капли любви Тома, в то время как более прагматичный желудок скручивает от страха. Том стоит на перекрестке возле «Дин Гейт Инн» с кожаной сумкой через плечо и потрепанным саквояжем у ног. При появлении Джейн его голубые глаза сияют, как будто солнце выглянуло из-за облака.
– Ты пришла, – выдыхает он.
– А ты все еще здесь. – Джейн лучезарно улыбается ему. У нее подкашиваются ноги, а внутри все гудит. Ей хотелось бы, чтобы они оказались далеко в лесу, где Том мог бы заключить Джейн в объятия и поцелуями развеять все сомнения, вместо того чтобы держаться на вежливом расстоянии, заставляя ее чувствовать себя еще более одинокой.
Он смотрит на других отъезжающих, стоящих рядом.
– У нас не так много времени. Карета прибудет с минуты на минуту. Я полагаю, ты знаешь, что моя тетя в ярости на меня. Она думает, что я тебя обманываю. И это правда. Я старался, как оказалось, напрасно, подавить свои чувства к
