Слоновая кость - Мерседес Рон
– Прекрати.
Он не замолчал, но продолжал держать дистанцию.
– Месяц назад одна из русских мафий, базирующихся в Майами, попыталась захватить один из маршрутов твоего отца. Мы начали операцию по вмешательству в момент обмена. Я руководил ею, ведь хорошо разбираюсь в стратегии, но все пошло «по одному месту». Мы не знали, с кем имеем дело, и в одной из перестрелок был убит сын одного из самых влиятельных российских наркоторговцев в мире. Это было за несколько недель до твоего похищения. Не знаем, убили его мы или кто-то из его людей, но с тех пор они жаждут отомстить твоему отцу.
«Око за око».
– Вот почему они хотят убить меня…
Он молча кивнул и сделал два шага ко мне.
Подняла руку, чтобы остановить его.
– Не подходи.
Себастьян, казалось, не удивился, что оттолкнула его, но даже в этом случае увидела по его глазам, что слова причинили ему боль.
– Это они меня похитили? – спросила я, хотя в этом не было никакого смысла, они могли бы убить меня без проблем.
Его глаза блеснули странным блеском, но он поспешил скрыть его.
– Мы все еще не знаем всех деталей в истории с похищением. Как действовать дальше, чего хотели похитители? На все это у нас нет ответов. Однако, как ты уже поняла, тебе угрожает реальная опасность, и именно поэтому твой отец заключил союз с Маркусом Козэлом. Он единственный, кто может противостоять русской мафии.
Я покачала головой, не веря в то, о чем говорили.
Я уже приняла тот факт, что отец обманул многих людей, задолжал деньги, и по этой причине пришлось обратиться за помощью к Маркусу, но русская мафия? Торговля наркотиками?
– Какого черта ты мне это рассказываешь, Себастьян?
– Ты хотела знать правду.
– К черту правду! Больше не смей прикасаться ко мне! – со слезами в голосе воскликнула я.
Повернулась к двери. Нужно было выбраться. Уйти от всего этого. Поехала бы в Лондон. Там никто ничего не знал об этой истории, никто не знал меня. Могла спросить Тами, могу ли остановиться у нее, ее родители приняли бы меня…
Его руки остановили меня прежде, чем я успела открыть дверь и выбежать.
– Ты хотела правды, Марфиль.
Он прижимал меня к груди, пока пыталась освободиться. Хотела убежать. Больше никому не доверяла. Не верила ни отцу, ни Себастьяну, ни кому-либо из семьи… Боже мой, сестра!
– Габриэлла!
– С твоей сестрой все будет хорошо. Она ничего об этом не знает.
– Пусти меня, черт возьми! Как можешь говорить все это и оставаться таким спокойным? Как посмел врать месяцами?
– Я лишь выполнял свою работу, – сказал он, и меня охватила такая злость, что рука взлетела в воздух, и я ударила его по лицу.
У него перехватило дыхание, и он со всей силы стиснул челюсти. Смотрела на него и не могла поверить в то, как быстро все изменилось.
– Хочешь сделать это снова?
Я сделала шаг назад, и из горла вырвался всхлип.
– Не могу поверить, что ты лгал… Что позволил…
– То, что чувствую к тебе, не ложь.
– Но ты даже не смог сказать, что чувствуешь!
– Потому что не должен был прикасаться к тебе!
– Но ты это сделал!
Себастьян терял спокойствие, с которым начал рассказывать обо всем, а я чувствовала, что реальность душит.
– В мои планы не входило влюбиться в тебя.
Несмотря на все, что только что сказали друг другу, его признание тронуло. Было удивительно, что сердце и разум могут идти совершенно разными путями. Разум ненавидел его, презирал, все еще пытался усвоить, в чем он только что признался. Но стоило ему произнести слово «любовь», как сердце таяло, и я ничего не могла сделать, чтобы избежать этого.
– Ненавижу тебя.
Я желала, чтобы эти слова были правдой.
Себастьян принял удар с хладнокровием.
– Другого и не ожидал.
Я отвернулась от него и обхватила себя руками, пытаясь успокоиться.
Почему все это должно было случиться со мной? Почему отец должен был стать тем, кем он был? Почему не родилась в нормальной, обычной семье? Почему не было матери, пекущей вкусные шоколадные пирожные, к которой могла бы обратиться, признаться в страхах и желаниях? Почему не было любящего отца, который бы заботился и защищал?
Мама…
– Мама погибла не потому, что ее хотели ограбить?
Я заметила, как Себастьян подошел и остановился позади. Тепло его тела пыталось согреть мое, но безуспешно.
– Сомневаюсь, но лучше спросить об этом у отца.
Маму убили потому, что она была замужем за преступником, и мне была уготована похожая судьба.
– Так вот почему от тебя ушла жена? Потому что ты был гребаным наркоторговцем?
– В том числе и поэтому.
Я горько рассмеялась.
– Из всего, что могло сорваться с твоих губ…
– Это единственное, что навсегда могло бы разлучить меня с тобой, знаю.
Заставила себя посмотреть ему в глаза.
– Я могу понять, если бы это сделал отец, понимаешь? Никогда не предполагала, что он замешан в чем-то настолько ужасном, но всегда знала, что он не очень хороший человек. Чувствовала, что с ним что-то не так… – прошептала я. Но как человек, который сейчас стоял передо мной, тот, кто заботился обо мне, охранял сон, оказался таким? – Никогда бы не подумала, что ты можешь быть таким, как он.
Себастьян молчал.
– Ты не тот, кем я тебя считала. Ты заставил меня жить во лжи, и я никогда тебе этого не прощу.
– Всегда знал, что ты очень умная. Но не спеши осуждать меня. Не все рождаются с серебряной ложкой во рту.
– Серебряная ложка… которую украли, хочешь сказать?
– Никто не может выбрать место рождения и родителей. Меня бросили на помойке, в двадцать четыре часа от роду. Ты же родилась в окружении торговцев наркотиками и убийц, но, по крайней мере, у тебя было двадцать лет, чтобы вырасти и смотреть на нас свысока. Я не мог позволить себе эту привилегию: все, что делал, было для того, чтобы выжить.
– Всегда можно выбрать правильный путь.
– …говорит та, кто живет в моем мире всего пять минут.
– Прости за то, что не была чертовой преступницей! – закричала я на него, разозленная тем, что
