Александр Смоленский - Virtual, или В раю никого не ждут
– Может, и ничем. Разве что своей изощренностью, – нашелся бы Духон. – Люди как вид всегда стояли перед угрозой самоуничтожения. В отличие, скажем, от животных. Но никогда – таким сладким способом, какой сочинили вы. В современном мире появилось слишком много соблазнов, способных поставить нас на грань катастрофы, – ушел от прямого ответа Духон.
– Уклоняетесь? То-то и оно!.. – удовлетворенно воскликнул Широков и уже хотел было продолжить виртуальную дискуссию, как неожиданно для самого себя осознал, что спит. То ли от навалившейся скуки, то ли от нервного истощения.
Во сне ему вновь явилось видение: темный подъезд, истерические вопли, мяуканье кошки, выворачивающий душу вой сирены «скорой помощи». Над ним склонилось женское лицо, с белым колпаком на голове… Врач… Кровь быстрее побежала по жилам… Потом темнота, длинный, извилистый коридор, напоминающий тоннель, и ослепительно яркий солнечный свет в конце… Что, уже утро?
Синее море, огромный океанский лайнер. Дверь каюты сама собой отворяется. Неужели забыл закрыть? Ветерок доносит до него аромат прелестной женщины. Это Ирина!
Вздрогнув, Виктор первым делом взглянул на кровать, где обычно спал Мишка. Слава богу, его там нет. От первого же легкого прикосновения он вздрагивает еще больше. Нет, это… не сон. Женщина ложится к нему под одеяло.
– Пусти, пока я бежала к тебе, вся продрогла. Сегодня ветер…
На всякий случай Виктор ущипнул себя за ляжку. Ирина засмеялась. Но вместо того, чтобы его поцеловать, она неожиданно спросила:
– Я вижу, ты принципиально не хочешь сказать мне правду.
– Ты о чем? Будем выяснять отношения? Ты же лежишь рядом, теплая, голая…
– Будем! Ответь, что связывает тебя с этим стариком-американцем? И куда ты пропал в Сицилии? Я тебя повсюду искала.
От эйфорического состояния не осталось и следа. Виктор угрюмо посмотрел на Ирину и отодвинулся так, что между ними можно было бы просунуть топор.
После той бурной ночи, когда не раз и не два они сливались в божественном порыве безумной страсти, нынешний холодный цинизм Ирины его оскорбил. А он, дурак, уже почти забыл, что эта женщина предала его!
– Скажи сначала, почему ты предала меня, сговорившись с Готлибом заманить меня на судно? Как купила меня его деньгами. И не ври, он все мне рассказал, как раз там, в Сицилии, где ты меня искала.
– Я, я… – запнулась Солье, не зная, что сказать.
Так вот в чем дело?! Его нашел Готлиб. Теперь многое проясняется. Как жалко, что она не знала об этом, когда встретилась с Ильясом Рунце. Стало быть, события разворачиваются… Дурашка, милый ее дурашка. Он хватается за мелочи, сплетни, не понимая, чем все может обернуться.
– Ты помнишь, что я хотела с тобой поговорить? – тоном классной руководительницы спросила она. – А ты своими приставаниями и объятиями не позволил это сделать.
– Ну?
– Ложки гну, – грубо ответила она. – Слушай и вникай. И, пожалуйста, без этого. Убери руку с моего живота.
– Это я машинально, – покраснел Виктор, но руки не убрал. – Слушаю тебя. Внимательно.
– С Готлибом совсем просто. Я действительно по его просьбе сильно скинула цену, тем более что он тут же компенсировал расходы. Он представился руководителем фонда каких-то инновационных проектов из Мичигана, кажется. Он сказал, что ты получил гранд за какие-то заслуги и тебе хотят его вручить как раз в круизе. И чтоб это было для тебя сюрпризом.
– А ты поверила? – усмехнулся Виктор.
– Да, поверила. Почему я не должна поверить?! Между прочим, я уже тогда была странным образом очарована тобой.
– Но почему молчала? Почему не отвечала на звонки?
– Ты, наверное, хотел, чтобы я бросилась тебе на шею? Достаточно того, что я потащилась за тобой в этот круиз.
– Опять врешь!
Виктор вскочил с кровати и почему-то сорвал с Ирины одеяло.
– Отдай, холодно. Или выключи кондиционер, если уж хочешь любоваться моим телом. Я не вру!
– Врешь! Мацкевич сообщил, что это по их настоятельной просьбе ты отправилась в круиз. И вообще, почему ты не сказала, что тут замешаны известные мне персонажи?
– Мацкевич и Рунце пусть так и продолжают думать, если это им угодно. Но ты должен понимать, что женщине очень и очень часто удается чужие планы использовать в своих интересах. Я хотела с тобой в круиз?! И точка! Вот я рядом с тобой… Да что говорить? Ты, по-моему, вообще так ничего в наших отношениях не понял, – горько усмехнулась Ирина. – Хорошо еще, не спросил, что у тебя общего со мной… – Она точно уловила настрой Фомы неверующего, поэтому невольно в последней фразе прозвучала неподдельная боль. – Успокоился? По глазам вижу, что успокоился. Тогда слушай, о чем я хотела тебя предупредить. Все очень непросто, и ты должен быть готов принять серьезное решение. Помнишь, как в сказке? Прямо пойдешь – смерть найдешь. Налево? Богатство. А направо пойдешь? Допускаю, дорога и приведет к счастью… Но, согласись, какое счастье в наши дни без денег?
– Нельзя ли без сказок? Конкретнее.
Ирина замолчала. Как коротко и деликатно ввести его в курс дела? Чтобы он правильно ее понял? Рассказать, что она сама испытала и какой груз несет в себе? Господи, ну почему все так осложнилось? Благо бы, дело касалось только Широкова. В конце концов, выкинула бы его из сердца. Любая боль со временем проходит, и остаются лишь подернутые паутиной воспоминания. Они не опасны, иногда даже приятны. Но теперь слишком многое поставлено на карту, чтобы так рисковать. Не только огромные деньги, но и жизнь. Не надо было изначально переступать опасную черту, хотя поначалу все представляется таким безобидным, заманчивым. Кто мог предположить, что на этом Широкове клином сойдется свет? Атеперь их все равно не оставят в покое. Этого не допустит ни загадочный Миль Готлиб, который постарался любой ценой отправить Виктора в круиз. Этого не допустит ее зловещий компаньон и любовник Шариф Омер. Не допустят и ее соотечественники, как всегда последними почувствовавшие вкус жареного.
* * *Когда она ему наконец все разложила по полочкам, опустив лишь некоторые пикантные подробности личных отношений, Широков долго молчал. Потом равнодушно спросил:
– И что же в сухом остатке нас ждет?
– Нас? – на всякий случай уточнила она. – Хотела бы сказать, что мы будем жить долго и умрем в один день.
– Опять сказка?
– Нет, главное – уметь принимать решения, а не мечтать о несбыточном. Если ты захочешь услышать иные версии развития событий, то это не ко мне. Как я понимаю, одни хотят тебя похитить или, упаси господи, убить. Другие – спасти.
– А нельзя ли нам просто сбежать? В первом же порту?
– Первым портом будет остров. Азорские острова. Думаю, что там нас найдут. И потом, боюсь, для нас весь мир уменьшился до острова, на котором не спрятаться.
Широкову вновь показалось, что она не до конца искренна, но потом сообразил, что она упорно не хочет его обидеть и не называет главную причину. Его программа уже живет самостоятельной жизнью, и он, именно он, тому виной. Так что, вместо того чтобы бежать, ему нужно бы уничтожить программу. Чтобы ее вирус не разошелся по миру, не проник в каждый дом, в каждый компьютер под видом чудесной сказки, гарантирующей виртуальное счастье. Наивная женщина, хоть и умная. На деньги этих людей будут заказаны новые программы, и дальше все пойдет тем же чередом. Одно успокаивает, к «новинкам» лично он уже не будет иметь отношения.
Виктор ласково провел по волосам Ирины рукой.
– Я соскучился по тебе, – произнес он шепотом. – Очень…
– Я тоже.
Виктор заглянул в ее огромные голубые глаза. В их бездонной глубине он попытался отыскать для себя и опору, и веру, и сострадание, но вновь увидел лишь голую страсть. Она заполнила его как опустошенный сосуд. Все вокруг поблекло в ее пламени. Все слилось в единый миг, который невозможно было измерить даже самым точным хронометром. Не придуманы часы, отмеряющие вечность, как не придуманы часы, отбивающие миг. Оказывается, разменяв полжизни, он и понятия не имел, что такое настоящая любовь. И все потому, что у него не было женщины, готовой его полюбить.
– Погоди… – Ирина как-то слишком уж по-деловому освободилась от его жарких объятий. – Прости, то, что мы делаем, полное безумие. Где твой сын? Он в любую минуту может сюда войти.
– Давай запрем дверь, я не могу отпустить тебя…
Виктор вновь попытался прижать Ирину к себе, но та лишь ответила долгим поцелуем.
– Все, милый, все. Потом. Потом. У нас еще столько дней впереди.
«До окончания круиза или до конца жизни?» – подумал Виктор и тяжело вздохнул.
Глава седьмая,
В которой круиз заканчивается кровавой драмой, но при этом дальнейшая судьба героев данного повествования становится все туманнее
