Александр Смоленский - Virtual, или В раю никого не ждут

 Александр Смоленский, Эдуард Краснянский

Virtual, или В раю никого не ждут

Если утверждают, что Интернет независим, значит, у него непременно есть хозяин.

Часть первая. Лекарство для Cатаны

Глава первая,

в которой бывший агент советской контрразведки, действующий под именем Интеграл, получил новое задание, но, не зная, как к нему подступиться, решил заняться своим здоровьем

Я лежу, не шевелясь, в узком пластиковом гробу, скрестив руки на груди. Если открыть глаза, то пластик кажется зелено-голубым, а если вновь закрыть, то черным.

Время от времени в мой гроб с музыкой бьют точечные очереди из различных видов легкого оружия. Вот эта – «та-та-та» и еще раз «та-та-та», скорее всего, скорострельный израильский автомат. А вот это «тух-тух-тух» и еще раз «тух-тух-тух» похоже на наш десятизарядный карабин. Еще одна очередная порция свинца будто крошит зубы, «трах-трах» и еще «трах-трах». Это уже противотанковое…

Я пытаюсь сосредоточиться и понимаю, что, оказывается, давно все это дико ненавижу. Особенно когда стреляют в меня. Что за чушь? Сразу несколько очередей подряд, и я еще жив?!

В голове все перемешалось. Как я оказался в этом пластиковом гробу? Откуда он взялся? И кто я такой, в конце концов?

Идиот! Быстренько жми на кнопку, которую держишь в руках! Тебя тут же вытащат, и кошмар закончится. Ты спокойно пойдешь домой, но тогда доктор не поставит столь нужную для твоих работодателей закорючку и не напишет магическое слово: «Здоров».

Точно! Я терплю все это ради того, чтобы дать врачам завершить финальное обследование.

«Не дышите… Дышите…» Это командует металлический мужской голос, записанный на магнитную ленту. Снова: «Не дышите». Боже, как долго я могу, оказывается, не дышать! А что, если пленка оборвется и голос не успеет подать мне очередную команду?

Вряд ли кто поверит, что я боюсь. А те, кто ожидает окончательного вердикта врачей, и подавно. Потому что считают меня чуть ли не совершенством для выполнения самых серьезных и деликатных поручений. Они убеждены, что во мне присутствует идеальная для секретного агента консолидация ума и рук, аналитики и действий.

Я бы еще добавил от себя: добра и зла. Потому как я знаю совершенно точно, что никогда не бываю абсолютно злым или добрым, тем более если это не связано с выполнением задания. По натуре я заурядный человек. Нормальный, каким может быть мужчина в тридцать девять лет.

Только прошу меня не путать с молодым сэром Джеймсом Бондом. Во-первых, я не так красив, как он, во-вторых, не шотландец. И в отличие от агента 007, у меня есть обычная жизнь, где я конечно же никакой не Интеграл, а Игорь Михайлович Свиридов, светловолосый мужчина, выше среднего роста. Размер обуви – сорок два. Пиджак – пятьдесят два. Брюки – пятьдесят.

Значит, сознание, слава богу, вернулось. Я даже восстановил свои основные параметры. И имя. Хотя у меня, кажется, много имен?!

Разумеется, в данный момент я готовлю свое тело и мозги к очередному заданию. Иначе зачем бы я стал впихивать себя в этот тесный гроб? Или в саркофаг? Или все же в гроб? Да какая разница! Что-то меня на нем слишком зациклило. О самом деле пока сказать не могу ничего. И вряд ли скажу, у нас не принято. К тому же, если быть предельно откровенным, я и сам толком не разобрался.

– Ваше обследование завершено, – слышится приятный женский голос.

Признаюсь, он особенно приятен после «металлических приказов оттуда».

Транспортер быстро выкатывает меня на свободу. Я могу наконец развести руками, вздохнуть полной грудью и, самое главное, привести в надлежащий порядок свои мысли.

– Вы свободны, – говорит молодящаяся дама в кокетливом халатике. – Не забудьте оплатить обследование, а заключение будет направлено непосредственно вашему лечащему врачу.

Вот так, сначала пожалуйте в кассу, а затем уже за результатом. Кстати, цена от результата совершенно не зависит, и легко можно подзалететь на кругленькую сумму. Между прочим, на диспансеризацию меня направило весьма секретное и солидное ведомство, но там сочли, что спецагента не следует «засвечивать» ни в одной из ведомственных поликлиник. Тем более, ни по каким спецслужбам я не прохожу. Я всего лишь наемник, вольный стрелок, причем без какого-либо письменного контракта. Так повелось давно, с той поры, когда развалился Союз. И меня это устраивает. В смысле не то, что развалился, а в смысле, что вольный…

По нынешней легенде, я специалист по компьютерным технологиям. Да, да! Причем, скорее, их продавец, нежели разработчик, хотя и последнее мне не чуждо. По документам я, кстати, числюсь сотрудником КБ и когда время от времени появляюсь в проходной, то предъявляю пропуск на имя Игоря Михайловича Свиридова. Впрочем, я уже говорил, как меня зовут.

Ничего страшного, можно и повторить, тем более что в моем личном сейфе хранится еще несколько паспортов на имя граждан разных стран. Если верить всем этим документам, я одновременно проживаю во многих местах, исправно выплачиваю налоги, арендую съемное жилье, делаю покупки по кредитным картам, посещаю местного дантиста и вообще веду себя как самый заурядный и прилежный бюргер.

Весь этот «бумажный» камуфляж необходим для той деликатной работы, которую мне время от времени поручает бывшее начальство. Хотя я совершенно не представляю, как все это поможет при выполнении нового задания. Прежде всего потому, что до конца не представляю, на кого буду работать. То, что в интересах моей страны, этот факт бесспорен. Но нутром чую, в очередной игре, где я по-прежнему наемник, появились необычные нюансы. Задание больно уж странное. Странное хотя бы тем, что задачу мне явился ставить сам полковник Мацкевич. Правда, отставной полковник, но все еще, как я теперь понимаю, при деле.

Кажется, сто лет прошло с последней нашей совместной работы, а тут как снег на голову. Явился не запылился. Само его явление из небытия мне, честно говоря, не особенно понравилось. Тем более, как я ни старался, так и не смог уловить, под какой «крышей» он теперь действует. Хотя раньше Мацкевич служил главным аналитиком в ФСБ, но по каким-то неведомым причинам ушел в отставку.

Ни с кем другим в подобной ситуации я и встречаться бы не стал, но с Мацкевичем мы осуществили не одну успешную операцию. И я ему полностью доверял. Почти как себе самому. Впрочем, профессиональный агент не должен слепо верить даже себе.

После дежурных прибауток, объятий, похлопываний по плечу полковник, как говорится, перешел к делу, предварительно смахнув с моего старого, в полкомнаты, стола буквально все. Только после этого он деловито развернул подробную карту двух полушарий. Она и сейчас дожидается меня дома, пока я обследуюсь. Сначала Леонид Сергеевич ткнул пальцем в Москву. Я, признаться, удивился и не удержался, чтобы не съязвить:

– Зачем разворачивать огромную карту полушарий, будто театр военных действий весь мир, а затем тыкать в нашу столицу?

– Это даже не Москва, сынок. Это рядом, – спокойно объяснил Мацкевич, заметив мое недоумение. – Это Дубна. Наукоград. Но ты, Игорь, прав. Твой театр военных действий – весь мир. Так что с картой я не ошибся. А Дубна – это самый близкий адрес. С одной стороны, простой, а с другой… как поглядеть. – Отставной полковник никогда не красовался, не пыжился, пытаясь произвести впечатление. – Вот еще один адрес. – Палец полковника легко пересек Соединенные Штаты с востока на запад и зафиксировался ниже Лос-Анджелеса, почти у мексиканской границы. – Где-то здесь Сан-Диего, а по соседству с ним ранчо. Его, разумеется, нет на карте. Как нет и Дубны. Это уже третий адрес твоего внимания. Сейчас покажу еще два.

Сказать пока было нечего. Да и глупо что-то говорить, когда ничего не понимаешь. Лучше уж многозначительно промолчать.

– Игорь, будь, пожалуйста, внимательнее. – Черта с два от Мацкевича что-то спрячешь. Его не проведешь всякими дешевыми приемчиками. – Смею предположить, этот адрес тебе принесет больше всего хлопот. Впрочем, кто знает.

Не скрою, я сильно удивился, когда заметил, что он обвел кружком острова Французской Полинезии. Уж куда-куда, а туда меня еще ни разу не заносило!

– На таких островах или живут, или отдыхают. Третьего не дано. Поэтому поедешь туристом. Любое твое появление в ином качестве сразу же бросится в глаза. – Мацкевич деловито добавил: – Как и прежде, выбор действий и средств остается за тобой. Никто тебя не собирается неволить. Однако не увлекайся. Это, как понимаешь, все-таки не отдых, а работа. Возможно, позже появятся новые адреса. Тогда и сообщим.

– Спасибо, босс. Уважили. И этих адресов достаточно.

Я не шутил, а был максимально искренним и серьезным. Далекие острова в Тихом океане, о местонахождении которых я действительно имел смутное представление, несколько настораживали.