Самое королевское убийство - Беннет Си Джей
Королева уважала его за то, что он остался в родном графстве и не искал более выгодной должности поближе к столице. “Люди зовут Йоркшир Божьим графством, – сказал он ей однажды, – но мы‐то знаем, где Он основался на самом деле, правда, мэм?” Королева была рада, что верность дому не навредила карьере Блумфилда. Он был на хорошем счету у всех знакомых ей старших офицеров. Королеве он казался одновременно невозмутимым и дружелюбным – привлекательное сочетание, несмотря на манеру держать себя подобно разочарованной ищейке.
– Констебль! Я рада вас видеть, – заговорила королева. – Очень мило с вашей стороны заглянуть к нам в сочельник.
Он наклонил голову и извинился за отсутствие формы: на нем были аккуратно выглаженные вельветовые брюки и уютный красный свитер.
– От вас отправляюсь на рождественский концерт. Моя супруга поет в хоре в Бернем-Маркете. Надеюсь, это ничего, мэм.
– Что вы, – ответила королева, – вполне соответствует случаю.
– Я надеялся застать вашего секретаря, ввести в курс дела перед праздниками. Боюсь, я немного задержался.
– Сэра Саймона вы здесь, в любом случае, не найдете. Он сейчас в Шотландии, – сообщила королева.
Блумфилд нахмурился:
– Но он звонил мне сегодня утром, хотел узнать, как продвигается расследование, мэм. В деталях. Я решил, что он здесь.
– У сэра Саймона небольшой отпуск, – твердо ответила королева, делая в голове заметку на будущее – по возвращении секретаря необходимо было ясно дать понять, что ему не стоит делать за Рози ее работу. – Боюсь, его помощница, капитан Ошоди, готовится к футбольному матчу. Внук заманил ее в свою команду. Может, я могу вам помочь?
Пару секунд Блумфилд обдумывал ее ответ, затем собрался:
– Очень может быть, мэм. Насколько я понял, вы знали жертву. Но я не хочу омрачать вам праздник. Уверен, что…
Начальника полиции несколько отвлекло что‐то за ее спиной – почти наверняка один или несколько ее детей или внуков просовывали головы из‐за двери оружейного коридора, ведущего в салон, чтобы поглазеть на необычного гостя.
– Вы правы, хлопот у нас полно. Но пять минут я найду. Куда же мы можем… Ах да, пройдемте.
В сопровождении собак она провела констебля в дальний конец комнаты, где в обшивке панелей рядом с камином почти незаметно вырисовывался дверной проем. Он вел в небольшую темную комнату с книгами по стенам и письменным столом в центре. Королева включила свет и закрыла за ними дверь.
– Итак. Обнаружили что‐то новое? Весьма обнадеживает. – Она не стала садиться, потому что в вертикальном положении разговоры обычно проходили быстрее.
Блумфилд все еще был несколько обескуражен обстановкой. Он остановился и посмотрел вниз, где Вулкан энергично обнюхивал его ногу, и наклонился, чтобы успокаивающе погладить корги. Королева всегда испытывала симпатию к людям, которые инстинктивно чешут за ухом дружелюбных собак. Констебль выпрямился.
– Боюсь, новости не слишком радостные. Эдварда Сен-Сира последний раз видели в Лондоне четырнадцатого декабря. Один из моих офицеров сейчас там. Мистер Сен-Сир провел ночь в своей квартире в Хэмпстеде, на следующее утро у него была назначена встреча. Он, несомненно, спешил. Его “мазерати” дважды превысила скорость на А13.
– Помнится, он был печально известен подобными инцидентами.
– А! Мы не можем с уверенностью сказать, состоялась ли встреча пятнадцатого декабря. Однако вечером того же дня он должен был встретить невесту в аэропорту Станстед, но так и не явился. Она не смогла с ним связаться и на следующий день заявила в полицию – то есть шестнадцатого, восемь дней назад. Мы не стали бить тревогу, так как мистер Сен-Сир периодически пропадал с радаров. Люди пропадают гораздо чаще, чем кажется, мэм.
– О, могу себе представить. – Королева была знакома с мрачной статистикой. Мысль о том, что у многих впоследствии найденных людей были веские причины пропасть, была тревожной.
– Конечно, опознание руки заставило взглянуть на все в новом свете, – продолжил Блумфилд. – “Мазерати” все еще припаркована возле квартиры, друзья ничего не слышали, мобильным Сен-Сира не пользовались с тех пор, как он приехал в Лондон. Свидетельств того, что он покинул страну, нет. Мы уверены, анализ ДНК подтвердит, что это его рука.
– Ох. Может, кто‐то из Эбботсвуда сможет пролить свет на ситуацию?
– Нет, мэм. Сен-Сир жил один, если только к нему не приезжала невеста. Еще есть уборщица, она приходит три раза в неделю, местный повар, который работает нерегулярно, и садовник, который живет в сторожке, но его не было дома.
Королева кивнула. Несколько десятилетий назад такое место, как Эбботсвуд, кишело бы людьми, но ее не удивило, что сейчас Нед был один, словно перекати-поле. Разведенный мужчина, дети выросли, и давно прошли те времена, когда аристократы могли себе позволить прислугу, если только не нашли способ заставить поместье окупаться. А в этом начинании, как вчера вечером заметил Филип, Нед терпел неудачу за неудачей. Бедняге, вероятно, было очень одиноко. Она знала, что сама очень быстро сошла бы с ума, лишившись общества. В компании же она расцветала.
– А что за встреча? Это известно?
– Пока нет. В ежедневнике она помечена тремя буквами: “RIP”.
– Как зловеще.
– Да уж, мэм. У нас есть основания полагать, что это обозначение места. Он использовал подобные сокращения в своем дневнике. Кажется, он ушел из дома, рассчитывая вскоре вернуться. Посуда все еще стояла в раковине, никаких следов насилия. Мы скоро узнаем, куда он направлялся. Коллеги проверяют местную систему видеонаблюдения в Хэмпстеде. Криминалисты уже работают над его домашним компьютером здесь, в Эбботсвуде. Он хранил все свои пароли на клейкой бумажке у монитора, представляете? Меры безопасности… – Начальник полиции вздохнул. – О покойных либо хорошо и так далее, но очень жаль, что у нас не было возможности проговорить с ним какие‐то базовые вещи. Тем не менее это значительно ускорит нашу работу. И, конечно, сам преступник облегчает нам задачу.
– Каким образом?
– Ну, взять для начала отрезанную руку, – пояснил Блумфилд. – Вероятно, это было сделано, чтобы скрыть личность жертвы.
– В таком случае преступник оказал себе медвежью услугу, не думаете?
Блумфилд кивнул:
– Точно так, мэм. Наш убийца пока не смахивает на гения. Или убийцы. Они думают затруднить опознание и избавляются от… кхм… примечательной конечности в море. Кладут руку в пластиковый пакет, но вместо того, чтобы погрузиться на дно и быть сожранной морскими тварями, она всплывает. Шторм выносит пакет на берег, и вот мы имеем единственную часть тела в своем распоряжении. Ирония, которой так легко было бы избежать.
Королеву передернуло:
– Где, вы думаете, остальные части?
– Где‐то далеко, – уверенно ответил он. – Смысл затеи с рукой в том, чтобы никто не опознал Сен-Сира. Полагаю, что, хм… голова тоже не в лучшем состоянии. Может, останки закопаны где‐то на окраине Лондона, а может, тоже где‐то в море. Вполне допускаю, что они объявятся через пару месяцев на шведском побережье. Простите, мэм. Я так понимаю, Сен-Сир был другом семьи.
– Не совсем, – откликнулась королева, покоробленная замечанием констебля о голове – сама она об этом не подумала. У Неда всегда была выдающаяся золотая грива. – Я не видела его уже много лет. Но мы дружили с его матерью.
Она посмотрела на ковер, где Уиллоу, последняя из ее корги, наслаждалась зимним солнцем. Джорджина тоже была собачницей. Вечные английские или ирландские сеттеры, роскошные и слегка безумные, всегда как минимум четверо. Слава богу, она не дожила, и ей не пришлось все это услышать.
– Удивительно, – добавила она, – что делом не занимается столичная полиция, раз уж Нед пропал в Лондоне.
– Заявление о пропаже поступило из Норфолка, мэм. Конечно, произошел некоторый обмен мнениями, назовем это так, относительно юрисдикции, но мы взяли верх. Несмотря на формальные признаки, я чувствую, что это норфолкское дело.
