Валютчики - Генрих Вазирович Мамоев
Самолетная еда (особенно после вчерашней лазаньи) даже на вид казалась кормом для бродячих собак, и я благоразумно заверил стюардессу, что сыт, к тому же был уверен, что во Владике меня ждет настоящее кавказское гостеприимство со всеми особенностями национальной кухни. Чтобы не смущать счастливого обладателя ценного веника, решившего, судя по всему, использовать каждую потраченную на билеты копейку, я отвернулся к окну, наблюдая за проплывающими внизу облаками. Тревога отступила, но я знал, что не ушла, а затаилась где-то неподалеку, готовая заорать во весь голос при намеке на опасность. Внезапно раздавшаяся лезгинка и одобрительные выкрики откуда-то из хвоста самолета вынудили оторваться от небесных пейзажей — я увидел двоих молодых парней с бородами и в папахах, лихо выплясывающих недалеко от туалетных кабинок…
— Уважаемые пассажиры! — Чуть заглушая музыку, раздалось в динамиках. — Займите, пожалуйста, свои места!
Танцоры и не думали останавливаться. Больше того — к ним присоединились еще двое, и тревога мигом напомнила о себе нежным скрежетом острых когтей об сердце. Не хватало еще умереть из-за лихачества так не вышедших из неолита удальцов. По проходу к танцующим быстро двигалась стюардесса. Заметив мой взгляд, она уверенно улыбнулась и, подойдя к вошедшим в раж плясунам, что-то сказала. Слова заглушила музыка, возраст которой исчислялся сотнями лет, но движения ее рук определенно указывали на то, что она просит немедленно прекратить джигитовку. Музыка стихла, и было слышно, как яростно коверкая русские слова, лихие плясуны объясняют, что они всегда танцуют, когда видят Казбек.
Я вновь посмотрел в иллюминатор — никакого Казбека с Эльбрусом и прочими Эверестами видно не было. Все те же безмятежные облака под нами и серое, почти стальное небо вверху.
— Идиоты, — негромко проворчал сосед, аккуратно складывая оставшиеся после корма пакеты, — всегда одно и то же.
— Что, в каждом рейсе так?
— Почти. Вот увидите, когда приземлимся, они снова начнут выделываться друг перед другом!
Он оказался прав. Едва самолет приземлился, пару раз подпрыгнув так, что я даже похвалил себя, что не прельстился несъедобным угощением славной советской авиакомпании, как вновь раздалась знакомая лезгинка, и уже несколько человек начали отбивать ногами, выкрикивая что-то залихватское и такое же непонятное.
Сосед достал свой портфель с веником и протянул мне ладонь:
— Удачи! Может, еще увидимся — Москва ведь большая деревня!
Я пожал протянутую руку, внезапно вспомнив о Майе.
— Ну да, не маленькая, — я улыбнулся и полез в проход, надеясь добраться до трапа раньше все более энергично выплясывающих горцев, — удачи!
Глава 3
…У трапа, как и было обещано, меня встречала машина, и какая! Белая «Волга», обклеенная разноцветными свадебными лентами и с куклой в свадебном платье на капоте! Не думая, что это за мной, я сбежал с трапа и едва не врезался в заступившего мне дорогу горца в папахе и с настоящим кинжалом на поясе.
— Ден! — Донеслось из открытого окна «Волги».
Из машины выпрыгнул еще один джигит лет семнадцати, в этот раз без папахи и, подбежав ко мне, с преувеличенным гостеприимством, выдохнул:
— Здравствуй, дорогой! Я Давид, Жорин брат! Мы так ждали тебя!
— Привет, — я протянул руку, отмечая, с каким удивлением смотрят на нас пассажиры и стюардесса.
— Хорошо, что ты приехал! — Все так же патетично продолжал Давид, Жорин брат. — Кушать хочешь?!
— Мы на этом поедем? — Я с сомнением указал на «Волгу».
Давид энергично закивал.
— Хорошая машина! На трассе 140 кладет! Даже больше! Да, Джумбер?!
«Папаха» кивнул, разглядывая спускающихся по трапу пассажиров.
— Ты все сделал, о чем говорил Жора?
— Все! — Встав в горделивую позу, Жорин брат продолжил. — Если Жора сказал надо, весь Кавказ перевернем, но сделаем!
— Хорошо, — ответил я, садясь на заднее сидение «Волги», где внезапно обнаружился третий джигит.
Одетый в костюм-тройку с галстуком неопределенного цвета этот ничего не сказал, лишь хмуро оглядел меня, словно подозревал в чем-то неприличном, и отвернулся к окну. Давид запрыгнул на переднее пассажирское сидение, обладатель папахи сел за руль. Прежде чем Давид вновь запел свою лебединую песнь, я спросил:
— А менее заметную машину нельзя было взять? Зачем эта кукла, ленты?
Я старался не выдать раздражения от идиотской мишуры, которая напомнила веник в портфеле, — получалось не очень. Давид резко развел руками, едва не вынеся закрытое стекло.
— Моя сломалась по пути! — Посмотрев на «папаху», он добавил, — я этому Сосо башку оторву! Мамой поклялся, что новый инжектор!
— Зачем ты к нему вообще ездишь?! — «Папаха» откликнулся неожиданно писклявым голосом. — Приехал бы ко мне, я бы все сделал!
— Да, брат, в следующий раз прямо к тебе! — трогательно пообещал Жорин брат.
Стукнув «папаху» по плечу, Давид обернулся ко мне и, указывая на «молчаливого», с отчетливой благодарностью в голосе добавил: — Хорошо, что нас Марат встретил! У него сегодня свадьба!
Я посмотрел на хмурого Марата, подумал о его бедной невесте, но вслух произнес другое, обращаясь к Давиду:
— Помещение готово?
— Конечно! — жестикулируя, отрапортовал Давид. — Прямо рядом с кабинетом начальника милиции!
Увидев мой сомневающийся взгляд, поспешил добавить:
— Это мой сосед Заур Иванович! Жора его тоже знает! Его тут все знают!
— Тогда чего мы стоим?
— Э-ээ, сегодня пятница, понимаешь…, — Давид слегка замялся, — отделение закрыто.
— Что значит закрыто?!
— Заур Иванович тоже приглашен на свадьбу! На другую! — Давид зачем-то кивнул на по-прежнему хмурого Марата. — Короче, до понедельника отделение закрыто!
— Та-ак, — протянул я, чувствуя, как всколыхнулась утихшая было тревога, — а другого нет?!
— Как нет?! Сколько хочешь есть!
— Тогда поехали туда! — Я уже с трудом сдерживал раздражение.
— Конечно! Только сначала надо Марата к невесте завезти! Его там с утра ждут! — Кивнул на «папаху» и продолжил: — Оттуда сразу в помещение! И деньги тоже туда привезут!
— То есть, ты их не привез, как мы договаривались? — Я смотрел на его широкую улыбку, и мне вдруг захотелось вытянуть его за ухо.
— Ден, понимаешь, мы как раз ехали за деньгами, когда машина сломалась! — Посмотрев
