Рауль Мир-Хайдаров - Пешие прогулки
Сосуды попали к ним без ремней, но Лариса года два переписывалась со своими коллегами из разных республик, и однажды из Горного Алтая ей прислали два ремня, каждый чуть подлиннее метра. Возрастом сосуды и ремни вряд ли уступали друг другу, если и была разница, то несущественная. Кожаная опояска оживила сосуды, придала им за-конченный вид. На темно-серой, с желтыми под-палинами шкуре волка два сосуда цвета спелого абрикоса смотрелись удивительно хорошо. Особенно красивы были горловины, взятые в серебряный ок-лад, хорошо притертая серебряная пробка-крышка венчалась мусульманским символом -- полумеся-цем...
Сейчас прокурор смотрел на фотографию, не ис-пытывая ни любви, ни ненависти к этим предметам, хотя знал теперь о сосудах то, чего не успела узнать Лариса.
Глава III. БЕКХОДЖАЕВЫ
1
Все эти годы прокурор ощущал какую-то по-смертную вину перед женой: ведь он даже похоро-нить ее не мог -- в последний путь провожали ее друзья, коллеги по музею, его товарищи по про-куратуре, но главная тяжесть пала на капитана Джураева: его самого он доставил на санитарном самолете в кардиологический центр республики, а тело Ларисы Павловны -- в осиротевший дом на Лахути. Он же сфотографировал для Амирхана Даутовича похороны Ларисы Павловны -- так в последний раз сослужили службу отыскавшиеся "Полароид" и "Ко-дак".
Приехал Азларханов на могилу жены поздней осенью, в дождливый слякотный день, прямо из аэропорта, когда через два с половиной месяца его выписали из клиники в Ташкенте. Выписали его с весьма суровыми предписаниями, была у него на руках и путевка в кардиологический санаторий в Ялте. Лечение следовало еще продолжать и продолжать, ни о какой работе не могло быть и речи, хотя он по-прежнему занимал пост об-ластного прокурора. Как ни пытались врачи охранять его от волнений, Амирхан Даутович, как только пришел в себя, конечно, узнал, как развивались события. Узнал он кое-что новое и от Джураева, когда капитан привез ему в Ташкент фотографии похорон жены.
Полковник Иргашев написал рапорт, обвиняя Джураева в том, что тот превышал свои полномочия, вел розыск недозволенными методами, не соблюдал субординации, пользуясь личным покровительством областного прокурора, специально, из личных сим-патий привлекшего капитана Джураева к розыску убийц своей жены, -- и больше капитана к этому делу не подпускали.
Дело для суда особых затруднений не представ-ляло. Преступники, а точнее преступник, как все его называли, не дожидаясь приговора, -Худайкулов Азат, которому до совершеннолетия не хватало двух месяцев, в содеянном сознался. Сказал, что это он задумал и осуществил разбойное нападение на ис-кусствоведа Турганову. Но убивать ее он не соби-рался, все получилось непреднамеренно. Когда он сорвал фотоаппараты и побежал, потерпевшая ки-нулась за ним, а он, отбиваясь мотоциклетным шле-мом, случайно попал ей в висок. Его товарищ Анвар Бекходжаев, владелец мотоцикла "Ява", на котором они совершили разбойное нападение, от этой затеи его отговаривал, но желание завладеть диковинным фотоаппаратом было настолько велико, что он, Худайкулов, пригрозил ему ножом, и Бекходжаев был вынужден поехать вслед за Тургановой.
На вопрос судьи, почему он в момент задержания оказался в доме Бекходжаевых, Худайкулов ответил: мол, он знал, что ведутся интенсивные поиски убий-цы, и он боялся, что Анвар Бекходжаев может его выдать, потому пошел к нему домой и еще раз пригрозил убить, если тот его выдаст. Худайкулов представил суду и нож, которым якобы угрожал Бекходжаеву. Суд, учитывая непреднамеренность убийства, что подтвердил и свидетель, студент юри-дического факультета Бекходжаев, а также то об-стоятельство, что обвиняемый не достиг совершен-нолетия и в то же время искренне раскаивается в содеянном, учитывая и его семейное положение -- на его содержании находится тяжело больная мать, приговорил Худайкулова к десяти годам. Случай получил широкий резонанс в области, тем более что долгое время и жизнь самого прокурора Азларханова находилась в опасности. Поэтому след-ствие и суд провели оперативно, в кратчайшее время, в том же районе, чтобы не вызывать лишнего ажи-отажа, по настоянию некоторых руководителей об-ласти. Правда восторжествовала, убийца найден и осужден, едва не пострадавший от руки негодяя студент Бекходжаев приступил к занятиям на треть-ем курсе университета, неожиданно обретя опыт сви-детеля в суде, могущий пригодиться ему в даль-нейшей практике будущего юриста.
Человеку безучастному, постороннему, конечно, могло бы показаться, что справедливость востор-жествовала, зло наказано, к тому же быстро, опе-ративно, чем обычно суд похвалиться не может. Тем более что и заседание суда было открытым, хотя открытость эта, если разобраться, имела свою историю. Заседание трижды откладывалось, и кол-легам Ларисы Павловны, приезжавшим на суд, при-ходилось несколько раз возвращаться назад рейсо-вым автобусом в город, и каждый раз их стано-вилось меньше и меньше -- путь все-таки неблиз-кий, и рабочий день как-никак. А затем вдруг про-цесс состоялся, но на день раньше последнего объ-явленного срока, и тому тоже имелась вроде объ-ективная причина -- пожелай кто-нибудь выразить недовольство, не придерешься. И зал был полон, однако людей, действительно неравнодушных к судьбе Ларисы Павловны и находящегося в кри-тическом состоянии Амирхана Даутовича, здесь почти не было. Были зато люди из области -- род-ные дяди и тети свидетеля Анвара Бекходжаева, все до одного, а также приехавшие с ними на белых и черных "Волгах" сочувствовавшие беде, в которую попал несмышленый студент, сын уважа-емых родителей. Было бы, конечно, несправедливым утверждать, что в зале все поголовно переживали за Анвара Бекходжаева, боялись, как бы он из сви-детелей не перекочевал на скамью подсудимых. Нет, местный люд хорошо знал, кто на что способен, и без помощи суда, но им хотелось увидеть, как выпутается на этот раз из истории всесильный Суюн Бекходжаев. Он уже не один год, подвыпив, орал на колхозников: "Закон -- это я!" -- и показывал жирным пальцем на Звезду Героя и депутатский значок. И вот представился редкий случай прове-рить, не переоценивает ли свои возможности их председатель. Хотя мало кто сомневался в силе Бекходжаевых, но иным казалось -- а вдруг? Суд все-таки, и убили не какую-то темную кишлачную бабу, за которую и заступиться толком некому, а жену областного прокурора, говорят, ученую, изве-стную даже за границей.
А вышло так, как и судачили люди по углам, правда, шепотом и с оглядкой: не дай Бог, дойдет до депутата...
Присутствовал на суде и капитан Джураев. Его, конечно, никто о заседании не предупреждал, не извещал, более того -- его отстранили от дела, по-советовали подальше держаться от этого случая, правда, официально поблагодарив и поощрив за ско-рую поимку преступника. Но его, опытного розы-скника, трудно было сбить с толку: сценарий, ко-торый разыграют на суде, он уже знал наперед. Предугадал он и тактику районного суда, точно вы-считав, что заседание будет несколько раз откла-дываться, а затем пройдет на день-два раньше по-следнего объявленного срока.
Несколько дней назад он заехал на пост ГАИ на выезде из областного города и попросил дежурных дать ему знать, когда кавалькада машин, номера которых он назвал, потянется завтра или послезавтра из города. Номера машин Бекходжаевых, всех без исключения, начинались с двух нулей, и такое их количество вряд ли осталось бы не замеченным милицией -- не те люди, чтобы таиться.
Так что на суд он не опоздал, явился туда во-время, не особенно привлекая внимание, спрятав под просторным плащом небольшой плоский япон-ский магнитофон, одолженный у соседа. Всего трех кассет хватило, чтобы записать катившееся без сучка и задоринки судебное заседание.
И все это время Джураев не спускал глаз с нужного ему человека. Если бы у капитана имелась возможность снимать этого человека скрытой ка-мерой, а затем показать ему самого себя, его ре-акцию на записанные Джураевым выступления уча-стников заседания, трудно было бы тому объяснить свое странное отношение к происходящему в зале. Этого человека капитан "вычислил" еще в день убий-ства и обязательно встретился бы с ним в ту же ночь, если бы не беда с Азлархановым. В том, что он поступил правильно, не оставив прокурора ни в районе, ни в области, капитан ни на секунду не сомневался.
После суда Джураев не сразу вернулся в город. До вечера он пропадал на базаре, слонялся из чай-ханы в чайхану -- везде говорили о сегодняшнем суде. Последние часы, пока не стемнело, он провел в чайхане при автостанции, куда когда-то отрядил порядком струсившего лейтенанта Мусаева. Жуткий портрет убийцы он тогда нарисовал лейтенанту; впрочем, не сочинял -- в прошлом году взял такого на одной квартире. А что ему оставалось делать? Он быстро понял, что и старики в чайхане, и другие люди, с кем он успел пообщаться, видели кого-то у чайханы, но боялись назвать, а это могло означать только одно -что человек этот местный. Из области ему сообщили, что в райцентре постоянно не про-живает ни один уголовник, ни один рецидивист, вернувшийся из мест заключения, а только бывшие растратчики да казнокрады. Значит, боялись они не местного человека с преступным прошлым, а человека, с которым связываться было нежелательно.
