Лариса Соболева - Портфолио в багровых тонах
— Привет, это я. У меня закончились деньги, ты не мог бы немного подкинуть?.. Правда? Спасибо. Я сейчас подъеду.
4
Глеб стоял у окошка кассира за малорослой круглой теткой, чувствуя, как по спине текут струйки пота от страха, что возьмут его прямо в банке. А тетка попалась претупая, по пять раз переспрашивала кассиршу, тыкая пальцем с ярко-красным маникюром в бумаги. Потом кассирша слишком долго смотрела в его паспорт. Глебу срочно захотелось пить, жажда попросту иссушила, ноги подкашивались…
— Какую сумму? — спросила кассирша.
— Что? — вскинулся он.
— Вы не назвали сумму, которую хотите снять. Вам плохо?
— Нет-нет, мне… нормально. Жарко. В смысле… неважно.
Черт-те что нес! Глеб через силу улыбнулся, стараясь произвести на кассиршу сносное впечатление, а то вызовет «Скорую», там и полиция принесется паковать. Связи между этими двумя службами никакой, но именно так подумалось.
— Оставьте минимальную сумму, — выговорил Глеб сухими губами, — я не хочу закрывать счет.
Не хочет закрывать счет — ха! Как будто у него есть перспектива в скором времени снова пополнить счет. В машине он вытер мокрое лицо рукавом рубашки, махнув Славику: газуй, после с тоской смотрел в лобовое стекло.
Улицы, улицы… Широкие и ровные, кривые и узкие, длинные и тупиковые. Улицы, вылизанные дворниками, ветрами и дождями, — Глеб любил чистые города, не оскверненные свинством человекообразных. Вне города он не мыслил себя и сегодня, переселяясь в деревню, прощался с городом. Начнется другая жизнь и по другим законам, сколько она продлится — кто ответит? С этого дня Глеб будет пробираться сюда как вор — тайком и маскируясь, опасаясь встретить знакомых, чувствуя опасность ежесекундно и боясь прохожих, остановивших на нем мимолетный взгляд.
Проезжая пост ГИБДД, Глеб зажмурился — ему казалось, его здесь точно ждут. Но не ждали! Или не заметили. В общем, благополучно выехали за город! Подняв руки с растопыренными пальцами, которые дрожали, Глеб невесело рассмеялся:
— О-хо-хо… Не помню, чтобы меня так трясло.
— Всех трясло бы, — заметил Слава. — Отвлекись от своих вибрирующих конечностей и подумай, что нам делать.
— Уже подумал. Тебе — разузнать о Дине. Мы были знакомы месяц, я ее толком не знал. Думаю, убил Динку парень, с которым она встречалась, а потом бросила. Логично?
— Возможно, — сухо произнес Слава, слегка пожав плечами.
— Стоп, стоп. Почему такой тон? Ты не согласен?
— Да нет…
— Вдумайся, что ты сказал! «Да нет»! Согласился и отказался в одном предложении.
— Не цепляйся, — осадил его Слава. — Просто не стоит упираться в один вариант.
— Но он естественный! — взвился тот.
— Не ори, — невозмутимо сказал Слава. — Лучше поищи еще причины… они называются мотивами.
Глеб на мгновение замер. Истерия в мужском исполнении, без сомнения — аттракцион незрелищный и не заслуживает ни понимания, ни сочувствия, ни участия. Глеб сказал себе «хватит»! Трудно было это сделать, паника многое перекроила в нем, однако нужно вовремя остановиться, иначе успеха ему не видать. Он сказал теперь без эмоций:
— Вот и назови еще хотя бы один удобоваримый мотив.
— Ты, — дал ответ Слава.
— Я? То есть?
— Ты никому не причинял неприятностей? Никто никогда не хотел, например, дать тебе в морду? Припомни, припомни. Ты ж у нас… креативный парень, свободный от всего, от морали и комплексов тоже. Сколько ты мужей орогатил, а? Это же по тебе стрелял мужик из охотничьего ружья? Или кто-то другой спускался по водосточной трубе, завернувшись в полотенце?
— Да он потом меня благодарил! — ударил себя в грудь кулаком Глеб. — За то, что я открыл ему глаза на… Он развелся и уехал к деду за границу.
— Не все такие благодарные, кое-кто наносит ответный удар шалунишкам вроде тебя. Может, кто-то пас, выпас, успешно подставил тебя и уполз в тень, торжествуя в душе?
Что ж, Глеб наследил немало по молодости и глупости, и его мозг нервически рылся в закромах памяти: кто, кто, кто?
— Бывший парень Дины?.. Думаю, она сказала бы тебе перед смертью, — рассуждал вслух Слава. — А вдруг все проще? На охоту вышел маньяк, в парке ему попалась девушка, загорающая под луной. Маньяк убивает потому, что его непреодолимо тянет убить. Видишь? Мотивировок много.
И трех достаточно, чтобы выяснять имя убийцы до скончания века. Глеб приуныл, будущее ему представлялось бесконечной чередой серых будней, ограниченных решеткой и бараком с двухэтажными нарами.
— Возьми телефон в бардачке, — прервал его размышления Слава. — Тебе же нужен мобильник? Это мой запасной. Зарядное устройство там же.
— Главное, найти гадючку, — произнес Глеб, осваивая дешевенький мобильник. — Возможно… хотя надежда слабая… но возможно, она сфотографировала убийцу. Луна светила — будь здоров…
— Тогда гадючку нужно найти в первую очередь. В первую!
— В первую? Почему это? — с недоумением покосился на друга Глеб.
— Если убийца попал в кадр, как ты предполагаешь, он тоже об этом догадывается. Значит, тоже будет искать ее.
— Зачем?
— Чтобы убить.
— Я помог бы ему прикончить эту гадину! Если бы не она…
— Теперь эта же гадина может спасти тебя, — усмирил его благоразумный Слава. — Но как ее найдешь? Фотики не ставят на учет, как автомобили.
— Ее фотик стоит как твоя тачка, — задумчиво пробормотал Глеб. — Или даже больше.
Он явно вспоминал что-то, связанное с фотографом, догадался Слава и не мешал ему — наговориться успеют. Калинин переключил внимание на дорогу, которая круто сворачивала и вела через смешанный лес.
— Слушай, а я знаю, как ее найти, — встрепенулся Глеб, повернувшись к Славе. — У моего знакомого такая же фотокамера…
— Ты успел разглядеть?!
— Я увидел похожий аппарат. К тому же, как всякий продвинутый мужчина, я периодически изучаю новинки в Интернете. Так вот, если фотик стоит бешеных бабок, это…
— Профессиональная камера, — сообразил Слава.
— Точно! — прищелкнул пальцами Глеб и ударил себя по колену. — Эта гадость — профессиональный фотограф!
— Она тебе так сказала?
— Именно! — В возбуждении Глеб заерзал, так как ухватил начало нити и очень надеялся, что приведет она к наглой девице. — Негодяйка пообещала не выкинуть мои фотки в Интернет, а также, что нигде не будет их выставлять, кроме заграницы, а там и не такое видели. Ее слова я привел дословно. Фото выставляют за границей только профи. Кстати! Она предложила мне… позировать! Все сходится!!! И раз камера крутая, то наверняка есть фотосалон. И не побоялась же тащить в парк ночью крутую камеру!
— Ты хоть представляешь, сколько точек придется обойти? Этих салонов-студий в городе…
— Есть другие предложения? (Конечно, не было у Славы предложений.) Вот и начнем с элитных салонов, куда простой человек не сунется, у него не хватит монет оплатить фотку этой камерой. Салонами займусь я…
— Ты? А как будешь выезжать из деревни?
— Купи скутер. Дорожных разбойников на скутерах не останавливают бандиты с полосатыми палками.
— Ты на себя посмотри со стороны и представь на скутере. Эдакая дылда, достающая коленками до подбородка. Тебя остановят, гарантирую.
— Ладно, подумаю, как быть. А ты займись прошлым Дины.
— Прошлое подождет. Первостепенная задача — фотограф. Я серьезно, Глеб: если убийца решит, что попал в кадр, к тому же вычислит, где искать фотографа… он уничтожит девчонку. Не опоздать бы.
— Уф, спасать мне ее что-то не хочется.
— А придется. Она нужна нам живая. Представь: находят ее труп, просматривают флешки, а на них — ты во всей красе и злобе. В результате несложных умственных комбинаций на тебе…
— Двойное убийство! — поник Глеб.
— Одно утешает: убийце тоже нужно отыскать девчонку среди огромного количества ее коллег, значит, время у нас есть. Но немного.
* * *Ника вытянула вверх руки и запрокинула назад голову. Устала. Съемки на крыше заняли два часа, солнце садилось быстро, меняясь ежеминутно, соответственно изменялось и освещение. Но и в сумерках, и в темноте работа продолжалась, это была ее идея — снять девочек с мальчиками на закате и на фоне городских огней. Кадры получились — шик! Особенно парные и на контражуре или высвеченные лучами мощных фонарей, которые Ника выпросила у охраны здания. Впрочем, и одиночки, облитые малиновым закатом…
— Отлично, — похвалил Эд, ему Ника показала результат на мониторе в студии. — Но гарантии не дам, что заведующие бутиков возьмут затемненные фото, на которых одежды не видно или почти не видно.
— Неважно, — улыбнулась Ника. — Эти кадры пригодятся мне.
— Послушай, Ника… (Вступление сразу не понравилось ей, кажется, Эд что-то замыслил, и предчувствие не обмануло проницательную Нику.) Давай поужинаем наверху?
