Виолетта Горлова - Как пальцы в воде
Просторное двухуровневое помещение салона уходило вглубь, и его довольно-таки сдержанный дизайн не просматривался с улицы. Меня никогда не интересовала магия, хотя любопытства ради я заглядывал сюда пару раз. Но сейчас мне захотелось проверить одну свою мысль, весьма очевидную, на мой взгляд (чтобы спать спокойно – лучше проверить все зацепки).
Задержавшись у входа, казалось бы, всего на несколько секунд, я впал в какое-то состояние безвременья, и очнулся от не менее странного ощущения, что являюсь объектом чьего-то пристального внимания. Я поднял глаза и посмотрел на витражные стекла, но кроме размытых бликов полуденного, на редкость скупого, солнца ничего не смог увидеть. Неожиданно входные стеклянные двери салона бесшумно раздвинулись, и как мне показалось, настойчиво «пригласили» войти вовнутрь темного холла. Не задумываясь, я воспользовался приглашением.
Освещение в большом помещении, которое функционировало как приемная и гостиная, стало чуть ярче. Но меня никто не встретил. Видимо, кроме дверей, никто не спешил одарить меня радушным вниманием. Я расправил плечи и уверенной походкой прошел к центру холла, где можно было присесть в широкое кресло и подождать дальнейшего развития событий. Не мешало бы мне при этом выглядеть убедительным, дабы моя решительность отразилась в скрытых видеокамерах гостиной.
Я присел в кресло и огляделся. Дизайн салона наглядно демонстрировал возможности современных технологий. Напротив меня антрацитовым блеском тускло мерцала плазменная панель медиацентра, вокруг которой располагались: полукруглый диван, несколько широких кресел и низкий пуф-стол цвета кобальта – вполне уютно для шизоида, проявляющего низкий уровень эмоциональной экспрессии, но убийственно для отчаявшегося неврастеника. (Мне было вполне комфортно, поэтому пришлось задуматься: нормальный ли я?) Общий фон интерьера: оттенки фиолетового, лилового и синего цветов; никаких зеленых растений, впрочем, много изделий из стекла, камня, пластика и металла – причудливой и даже вычурной формы – весьма спорные шедевры последователей рокайльного искусства; гравюры с соответствующей тематикой и прочая атрибутика: то ли эзотерическая, то ли оккультная; последний аккорд – напольное покрытие, стилизованное под бессерную кладку. Но мой взгляд притягивала стойка ресепшн, представляющая собой световой короб-лайтбокс, по которому медленно проплывали картинки двойной плотности, имитирующие 3-D формат. Я смотрел на плывущие по фиолетовому полотну светящиеся розовато-лиловые, пурпурные, коралловые, бирюзовые изображения, напоминающие то ли иероглифы, то ли узоры. Загадочная бегущая палитра пульсирующего света притягивала мой взгляд, и спустя пару минут я ощутил, что вновь оказался в поле действия какой-то неизвестной мне силы. Логическая часть моего мозга пыталась вырвать меня из этого транса, убедительно мне поясняя, что он, транс, вызван именно этими картинками; и алгоритм их воздействия на человеческое сознание давно расшифрован, а я, безусловно, знал об этом. Знал и понимал, но тем не менее эти блики стали для меня черной дырой, захватившей мой взгляд и индуцирующей повсюду ментальный туман и волны релаксакции. Приятное тепло растеклось по всему телу. Изо всех сил я пытался сопротивляться, дабы не закрыть глаза. Какой-то аромат, насыщенный и приторный, застыл в атмосфере гостиной. Он мне показался таким плотным и густым, что я захотел было потрогать его рукой, но сладкая дрема слепила мои веки липкой паутиной сна, и я забылся в счастливой безмятежности.
Пробуждение было странным, но вполне приятным. А ведь со мной, вероятно, даже не успели провести соответствующую работу. По-видимому, чтобы выдержать магический сеанс у Кристиана, нужно обладать устойчивой психикой.
Спустя несколько секунд, когда я раскрыл глаза, то увидел Стюарта, который сидел напротив и обворожительно улыбался, хотя у меня не было уверенности, что его улыбка предназначалась детективу Марку Лоутону. Так улыбаются только объекту своего вожделения, коим я уж точно не являлся, во всяком случае для моего визави.
– Как вы себя чувствуете, Марк? – спросил Стюарт своим низким тембром а-ля Леонард Коэн, не скрывая легкую иронию в голосе. Но его выразительные, редкого песочного оттенка глаза, казалось, излучали неподдельную радость. Вопрос был вполне закономерен, если учесть, что всего лишь минуту назад я пребывал на другой планете, в каком-то фантастически красивом мире, где познал удивительную легкость, счастье и всеобъемлющую космическую любовь. Поэтому, очнувшись здесь, отягощенный земными заботами и гравитационным полем Земли, я чувствовал себя не очень уютно, но не признаваться же в этом директору туристического бюро, организовавшего, похоже, мое путешествие?
– Спасибо, неплохо. А вы? – Заданный вопрос, несомненно, не относился к категории умных: Кристиан выглядел абсолютно счастливым человеком, пышущим здоровьем, оптимизмом и могуществом. В светлом кардигане и белоснежной рубашке, он совсем не походил на зловещего мага-чернокнижника, а, скорее, – на успешного и знаменитого шоумена. Скуластое лицо, смеющиеся золотистые глаза, лучезарная широкая улыбка; густые длинные волосы, отсвечивающие в аметистовом освещении лиловым нимбом, затянутые на затылке в «конский» хвост – словом, готовый образ для «слуги дьявола».
– Неужели, глядя на меня, вы можете заподозрить меня в плохом самочувствии? – улыбнулся он. – Просто вы на какое-то мгновение отключились, и я обязан был задать вам подобный вопрос.
– На мгновенье? Вы, очевидно, живете с каким-то иным понятием о времени, нежели мы, смертные.
– Вы будете смеяться, но я тоже, к моему счастью, смертен.
– Нет, не буду.
– Почему? – Он удивленно приподнял брови.
– Считаю, что нормальный человек не может хотеть вечной жизни.
– Вы заблуждаетесь, Марк. Большинство так называемых нормальных людей мечтают об этом. Просто они грезят не о такой жизни, которую ведут многие из нас: скучную, серую и достаточно трудную.
– А бывает ли другая? Без сложностей и проблем, без унылых ритуалов, бесконечных в своем ежедневном повторении?
– Я готов вам ответить, но позже.
Разочарованно пожав плечами, я ответил:
– Что ж, не смею настаивать.
– Тем не менее я вам хочу кое-что пояснить. – Он вальяжно закинул ногу на ногу. – Сейчас вы все будете воспринимать сквозь призму раздражения и некоторого разочарования. Вы очень голодны и озабочены своими переживаниями. – Стюарт чуть нахмурил широкие брови. – Нужно вкусно, но не чрезмерно поесть и посмотреть на свои текущие, похоже весьма сложные задачи под другим углом. Я могу вам в этом помочь. Хотите?
Теперь пришел мой черед удивляться.
– Благодарю вас, но свои проблемы я постараюсь решить самостоятельно.
– А я и не сказал, что это будет делать кто-то другой. И к тому же, подозреваю, вы не о том подумали, – вздохнул он и посмотрел на меня снисходительно. Я не собираюсь оказывать вам помощь посредством магии или других каких-либо услуг. Вы же ведете расследование, а разве у меня не может быть какой-нибудь информации, небезынтересной для вас? Вы же со многими пытались и пытаетесь поговорить на эту тему. Почему же вы априори отказываетесь от разговора со мной?
Вот оказывается, что придумал дяденька-волшебник! Ведь он, похоже, знал, с какой целью я к нему пришел, хотя ничего удивительного в этом нет: не надо обладать какими-то экстрасенсорными способностями, чтобы построить такую очевидную цепочку.
Немного помолчав, обдумывая слова Стюарта, я попытался искренне улыбнуться:
– Вы абсолютно правы, Кристиан. У меня нет контраргументов, сдаюсь.
– Вот и прекрасно, – громко и заразительно, ничуть не смущаясь, расхохотался маг. – Тогда я приглашаю вас на поздний ланч.
* * *Паб «Веселый вдовец» находился в десяти минутах ходьбы от салона. Это заведение мне немного напоминало идеальный городской паб «Луна под водой», воплощенный Джорджем Оруэллом в одном из его эссе.
Здесь было достаточно оживленно, чтобы сюда захотелось еще зайти, но не слишком шумно, чтобы нельзя было спокойно поговорить. Правда, в нашем пабе викторианская обстановка была все же несколько модернизирована, но вот приветливых официанток, обращающихся к каждому посетителю «милый», увы, нет. В оформлении интерьера Кристиан не стал изменять классическим традициям и остановился на строгом и сдержанном стиле: зелень над входом, витражи на окнах, деревянная мебель. (Надо заметить, Стюарт не был единственным в своем подражании писателю; лет десять назад пабов «Луна под водой» в Британии насчитывалось около четырнадцати, и владел ими пивоваренный холдинг. А Манчестерская «Подводная луна» до сих пор считается самым большим пабом в Британии.)
Несмотря на пасмурный день, а может, и на контрасте с хмурой погодой, в пабе было уютно и комфортно. Теплое свечение, исходящее от витражей и ореховой мебели, не мало этому способствовали; ненавязчивая музыка и удобные кожаные кресла приятно расслабляли.
