Сергей Царев - Предательство. Последние дни 2011 года

— Позор, — так коротко и язвительно прокомментировала Татьяна Александровна репортаж новостной программы о проходившем в Лондоне судебном процессе. — Два российских олигарха выясняют отношения на потеху британской публики.

Сергей Георгиевич удивленно посмотрел на супругу. По интонации было очевидно, что она раздражена. Безусловно, она не любила гладить белье, но это не могло быть причиной такой резкой реакции. Ее возмутил, очевидно, сам факт и поведение фигурантов.

— Нахапали, прихватили миллиарды, а теперь устроили политический цирк и поливают грязью Россию, — раздраженно продолжила она. — Козел.

— Должен заметить, что Высокий суд Лондона рассматривает экономические претензии Березовского, а не политические. Потом, к кому относится это ласковое слово «козел»? — спросил Сергей Георгиевич.

— К кому, к кому? К Березовскому! Старый хрыч, сутулый старикан, а подавай ему четырнадцатилетних девочек, — продолжала раздраженно Татьяна Александровна.

Диктор продолжал рассказывать о ходе судебного процесса:

— Как считает международный адвокат Эдвард Мермелстейн, специалист по коммерческим сделкам в России и на Украине, с точки зрения пиара этот процесс — кошмар для Путина и России. Он отметил, что в дурном свете оказались выставлены все российское правительство и весь российский бизнес.

— А ты говоришь, что это не политический спектакль, — упрекнула Татьяна Александровна.

Сергей Георгиевич хотел возразить, но воздержался, понимая, что может усугубить ее раздражение, поэтому мягко и в шутливом тоне спросил:

— Таня, откуда у тебя информация о малолетках?

— Недавно по телевидению шел фильм о Березовском. Об этом говорил бывший начальник его охраны. Не я же это выдумала? Без его миллиардов, интересно, какая женщина легла бы ему в постель?

— Какая-нибудь нашлась бы, — заметил Сергей Георгиевич, — но точно не модели и четырнадцатилетние.

На экране телевизора мелькали кадры. Сгорбленный Березовский с цветком в петлице у входа в здание в суд давал интервью, в очередной раз поливая грязью Путина. Роман Абрамович в сопровождении адвокатов и охранников, не задерживаясь, зашел в подъезд. Куча репортеров вылавливала малоизвестных личностей из окружения олигархов и настойчиво их интервьюировала. Эдвард Мермелстейн продолжил излагать свой взгляд на судебный процесс:

— Последние десять лет в России Березовского демонизируют и смотрят на него как на парию. Он не стесняется выглядеть отрицательным персонажем. Потоки грязи опасней для Абрамовича. Абрамович — белый рыцарь. Россия не может позволить себе, чтобы его представляли в дурном свете, ведь он, в сущности, — отражение того, что окружает Кремль.

— Мне кажется, — призналась Татьяна Александровна, — что Березовский патологически больной ненавистью к Путину, а потом и к России.

— Есть такое, — согласился Сергей Георгиевич. — Мысль о том, что он потерял, будучи изгнанным из России, не дает ему покоя. Кончился его бизнес. На Западе ему ничего не светит, осталось только доживать. Можно доживать спокойно и наслаждаться богатой жизнью. Но это не его путь — ему нужно мщение. И он будет использовать все, чтобы гадить, прикрываясь словами о демократии и свободе для России.

— Наши понимания свободы и демократии совпадают? — неожиданно спросила Татьяна Александровна.

— Я бы добавил еще справедливость, — с усмешкой произнес Сергей Георгиевич. — А не совпадают они принципиально, Березовский и ему подобные считают, что все получили заслуженно и честно. На благо России и для ее процветания.

Татьяна Александровна закончила глажку, стопки выглаженного и приятно пахнувшего белья были аккуратно рассортированы. В столовой-кухне, где она гладила и одновременно смотрела телевизор, все напоминало о заботе и простых семейных делах.

— Таня, твой сериал давно закончился. Переключай на РЕН-ТВ, сейчас будет программа про пирамиды, — предложил Сергей Георгиевич.

— Дай досмотреть про Березовского.

— Про него я сам тебе расскажу, ты, пожалуйста, переключи или дай пульт.

Она переключила канал, убрала гладильную доску, а потом честно призналась:

— Как я не люблю гладить, лучше сто раз приготовлю обед. Кстати, сегодня вычитала один интересный рецепт. Если потерпишь минут сорок, я приготовлю что-то вкусненькое.

Сергей Георгиевич, безусловно, согласился:

— Очередной праздник в будний день!

Пока Татьяна Александровна готовила, а ожидаемый документальный фильм еще не начали показывать, Сергей Георгиевич продолжил излагать события судебного разбирательства:

— Британскую публику шокировал Александр Волошин, помнишь, он был главой администрации президента Путина в 2000 году? Волошин выступал в качестве свидетеля на стороне Романа Абрамовича. Он признал, что в 2000 году по поручению Владимира Путина отстранил Бориса Березовского от определения редакционной политики главного телеканала страны — ОРТ. Поводом для этого стало недовольство тем, как ОРТ освещало действия властей во время катастрофы атомной подлодки «Курск». Здесь я должен признаться, что опыта политического руководства у Путина в то время было мало, и он, естественно, допустил ошибки, которые не меняли сути, но выглядели некорректно.

Тема ОРТ всплыла на слушаниях по инициативе Березовского. Его защита утверждает, что, как и в случае с «Сибнефтью» и «Русалом», предпринимателя угрозами вынудили продать акции ОРТ. Волошин не согласился с тем, что у Березовского насильно отнимали его собственность, но признал, что в августе 2000 года он по указанию Путина принял меры, чтобы прекратить вмешательство бизнесмена в редакционную политику телеканала.

Я понимаю Путина, хотя и не являюсь его сторонником. Он стал президентом России, которая разваливалась, и которую стремительно подталкивали к развалу. Все медийные средства были сосредоточены в руках тех, кто способствовал развалу. Что делать? Лишать их управления этими средствами. Поэтому НТВ Владимира Гусинского быстро оказалось в надежных, с точки зрения Путина, руках. Это ненормально с точки зрения демократии, но нормально с точки зрения политики в условиях ограниченного времени. И Березовский продал свои активы в 2001 году, включая ТВ-6, возможно, под давлением. Но их у него не украли, как он хочет преподнести.

— Расстрелять или повесить? Разница есть, но итог один, — заметила Татьяна Александровна.

— Так он на разнице и пытается сыграть. Не случайно возник этот судебный процесс. Березовский пытается отсудить у Абрамовича пять с половиной миллиардов долларов за свои недооцененные доли в «Сибнефть» и «Русал». Столько он считает, ему недодали.

— Не очень жирно? А он не хочет вспомнить, как у него возникли эти доли? Каким праведным трудом он их получил?

— Когда просишь, зачем ограничиваться? Он надеется, что в решении суда будут учтены, прежде всего, политические аспекты. Но тут он малость просчитался. На суде всплыли его связи с чеченской оргпреступностью, его политическое крышевание и другое. Вряд ли это усилит его позиции, но имидж законопослушного гражданина сильно снизился, а это может сильно отразиться на решении суда.

Ожидаемый документальный фильм начался, разговор о Березовском прекратился, а после того, как Татьяна Александровна накрыла стол, и супружеская пара наслаждалась праздничным ужином в обычный день, эта тема не поднималась.

Лишь поздно вечером, помогая жене убирать со стола, Сергей Георгиевич вернулся к разговору о Березовском, желая поставить заключительную точку:

— Один аспект не дает мне покоя. У Березовского, как заявил Волошин, в конце августа 2000 года была встреча с Путиным, которая была очень эмоциональной. Но о теме разговора Волошин ничего не сказал. А в конце того же года, покидая Россию, Березовский раскрыл, что финансировал первую предвыборную кампанию Путина через швейцарские фирмы, в которых аккумулировалась выручка «Аэрофлота».

— И что не дает тебе покоя? Об «Аэрофлоте» я что-то слышала.

— В 2007 году Березовского приговорили заочно к шести годам колонии за хищения в «Аэрофлоте», которым он в то время управлял. Его заявление может быть тонко просчитанным ходом — он мог надеяться, что после такого заявления не будут искать нарушения в «Аэрофлоте». Что касается финансирования, то не знаю. Деньги на предвыборную кампанию, безусловно, нужны. Очевидно, что их внесли определенные богатые люди. Возможно, что среди них был и Борис Березовский. Но он утверждает, что он один оплатил. А это, мне кажется, чистой воды блеф. Такое он же делал, когда за освобождение журналистов телеканала НТВ заплатили чеченским боевикам другие бизнесмены. А Березовский слетал к своим друзьям-бандюганам, вернулся с журналистами и представил общественности так, будто он заплатил за их освобождение.