Александр Смирнов - Раб и Царь

 А я ничего скрывать от него не буду.

 Ты с ума сошла? Мужчины такого не прощают.

 Если любит, простит.

 Что ты знаешь, про любовь? У вас любовь это секс. Короче, я категорически против свадьбы. Если тебя собственная репутация не волнует, то хоть пожалей мою. Представляешь, что люди скажут? У управляющего банком дочь шлюха прожженная.

Отец помолчал немного, как будто обдумывая выход из создавшейся ситуации.

 Хватит об этом. Пойдём на кухню, а то действительно мать разбудим.

Они ушли на кухню. Если до разговора с дочерью на отца смотрели глаза полные ужаса, и в них теплилась, хоть какая-то надежда, если душа собственного чада не кричала, а вопила: 'Папа, очнись! Покайся! Я пойму тебя и прощу!', то после разговора глаза стали стальными. Они смотрели не на отца, а сквозь него. Он, Артамонов Андрей Борисович, в этих глазах перестал быть не только отцом, но и вообще человеком.

Если бы Артамонов, хоть немного разбирался в психологии, если бы замечал перемены в лице собственной дочери, если бы, хоть чуть-чуть умел любить кого-нибудь кроме себя, он конечно бы понял, что время переговоров закончилось — смертоносный меч вытащен из ножен мести и не осталось ни единого шанса избежать этой жестокой и беспощадной войны.

Но Андрей Борисович был неплохим финансистом, и абсолютно не разбирался в психологии. Он по-прежнему считал себя главой семьи и принимал, как должное, щебетание и заботу дочери.

 Ты даже думать забудь, про свадьбу, — говорил он уже громко на кухне. — Хоть это и грустно звучит, но ты должна понять, что ты бесплодна, а значит, для создания семьи не годишься. Но не следует сильно драматизировать ситуацию. Жизнь не кончается. Есть твои родители, которые любят тебя и никогда не оставят.

 А я и не драматизирую, папа. Ты сам сказал, что для нашего поколения любовь это секс. Вот и прекрасно, даже предохраняться не надо. Сам посуди, не буду же я сексом заниматься с собственными родителями?

 Ты знаешь, для этого не обязательно выходить замуж. Это имеет очень плохие юридические перспективы. Вы поживёте вместе, накопите какое-то совместно нажитое имущество, а потом всё это придётся делить с человеком, который не был твоим мужем, а просто занимался с тобой сексом.

 Папа, я не собираюсь быть шлюхой. У меня будет муж, который будет трахать меня столько, сколько ему угодно, или сколько мне угодно.

 Фу, ну что за выражения — трахать. Ты же интеллигентная девушка.

 Женщина, — поправила дочь. — Девушек после аборта не бывает.

 Ну, женщина, что ты к слову цепляешься?

 Вот и прекрасно. Не будем цепляться к словам. Свадьба будет на следующей неделе, и кончим об этом.

Сколько бы ни уговаривал отец Машу, сколько бы ни доказывал абсурдность её поступка, та была непоколебима — свадьбе быть и точка. И пришлось бедному папаше, надев маску умиления и отеческой любви, готовить свадьбу, соответствующую статусу дочери банкира. А как иначе?

Теперь вместо работы он вместе с будущим зятем делал заказы в магазинах, согласовывал меню в ресторане и многое, многое другое, что хоть раз в жизни делает любой человек, доживший до этой неожиданной, но неизбежной стадии в своей жизни.

 Андрей Борисович, я с оркестром договорился, — докладывал банкиру Алексей. — На второй день мы будем праздновать в коттедже. Мне кажется, эстраду надо поставить на поляне возле колодца.

 Ты с ума сошёл, а если гости спьяну упадут?

 С эстрады?

 Да с какой эстрады, в колодец!

 Ну, что вы, мы там замок повесим.

Разве можно кому-нибудь доверять такое серьёзное дело, как свадьба. А если, не дай бог, с гостями действительно что-нибудь случится. Артамонов и Алексей поехали в коттедж осматривать колодец и заодно эстраду.

Обойдя поляну, Андрей Борисович ничего опасного не обнаружил. Всё было готово к торжеству, только плотники ещё постукивали своими молотками, заканчивая эстраду для музыкантов. Андрей Борисович и Алексей подошли к эстраде в тот момент, когда плотники закончили свою работу и, оставив инструменты, ушли на перекур. Алексей придирчивым взглядом осмотрел эстраду. Одна доска не была закреплена, и край её выступал острым углом.

 Халтурят, — недовольно сказал Алёша. — Сейчас верну их, чтобы исправили.

 Перестань, — остановил его банкир. — Тут всего один раз молотком стукнуть.

Банкир взял молоток и сильно ударил по гвоздю. Доска моментально встала на место.

 Вот и всё, а ты хотел звать. Больше бы время потеряли.

Алексей ещё раз осмотрел эстраду.

 На эшафот похоже, — пошутил он.

От этих слов у Артамонова потемнело в глазах. В ушах отчётливо прозвучал разговор с Царём:

 Я давно свою дорогу выбрал, и куда же она приведёт, по-вашему?

 К эшафоту.

Банкир посмотрел на своего заместителя и дрожащим голосом спросил:

 Выходит, я его сам только что сделал?

Алексей непонимающе пожал плечами. Андрей Борисович не в силах удержаться на ногах, медленно опустился на траву. Прислуга, увидев, что с хозяином плохо бежала на помощь.

Пятнадцать минут понадобилось оттирать вески банкира нашатырём, чтобы тот пришёл в себя.

 Может быть вам доктора вызвать, — спросил Алексей.

 Нет. Доктор здесь не поможет. Поехали в банк. Вызовешь мне срочно Царя.

Дима выслушал рассказ банкира без всяких эмоций. Он смотрел на него, как на пустое место, как на грязь. Он смотрел так, как в последнее время на банкира смотрела дочь.

 Что ты молчишь? Я сам своими руками сколотил эшафот.

 Я не этот эшафот имел в виду.

 Какой же тогда? Я же чувствую, что меня хотят убить.

 Никто вашей смерти сегодня не желает.

 Как же не желает, ведь я чувствую, что меня окутали какими-то сетями?

 Это и есть эшафот, и сколотили вы его сами.

 Хватит говорить со мной загадками!

 Я больше ничего не скажу. Вашей жизни никто не угрожает. Вы умрёте сами на эшафоте, который создали сами, сидя на унитазе.

 Вон! Убирайся отсюда! Я больше в твоих услугах не нуждаюсь, — закричал банкир.

Дверь кабинета приоткрылась и в неё просунулась голова услужливого клерка.

 Вас проводить? — спросил он Диму.

 Спасибо, я дорогу знаю.

Дима вышел из банка и, повесив голову, побрёл по улице. Неожиданно он услышал сзади звук женских каблучков. Женщина явно бежала и бежала в его сторону. Он обернулся и увидел девушку, которая пыталась догнать его. Она подбежала к Диме и, задыхаясь, спросила:

 Извините, вы будете Царь?

 Я.

 А я дочь Андрея Борисовича.

Дима внимательно осмотрел свою собеседницу.

 Отец выгнал вас? — спросила она смущённо.

 Я уже привык к этому.

 А хотела спросить вас…

 У вас всё будет хорошо, — оборвал её Дима.

 У меня не может быть хорошо. Во-первых, я не могу иметь детей, а во-вторых, я выхожу замуж не по любви, а назло отцу.

 Дети у вас будут, — твёрдо ответил Дима.

 Это невозможно. Врачи уже вынесли свой приговор.

 Детей даёт Бог, а не врачи. А замуж выходите по любви, вы просто об этом ещё не знаете. Вам суждено быть счастливой.

 Как это? — не поняла Маша.

 Вы смотрели фильм 'Доживём до понедельника'?

Маша кивнула головой.

 Помните, как там говорится: 'Счастье, это когда тебя понимают'? Когда вы узнаете, что ваш муж понимает вас, вы полюбите его.

 Я не верю вам, — тихо сказала Маша. — И всё равно спасибо. Помните, мои двери всегда открыты для вас. К сожалению, у меня ещё нет дверей: и в банке и дома всё принадлежит моему отцу.

 Это ненадолго. Скоро везде хозяйкой будете вы.

 Я?

 Не спрашивайте меня больше ни о чём, я не скажу.

 Не знаете?

 Просто нельзя.

Дима попрощался с Машей и быстрыми шагами свернул в переулок, оставив свою собеседницу стоять одну и переваривать всё, что он ей только что наговорил.

Время понятие относительное. Стоит только подумать о свадьбе, так водоворот событий так закружит, что уже и подготовка, и сама свадьба позади. И никто не умер на эстраде, никто не провалился в колодец. Всё прилично и пристойно. А уж как весело! Музыканты, песни, пляски, розыгрыши всякие, не говоря уже о спиртном. Оно было в таком количестве и такого качества, что даже мёртвый не мог бы скучать. Даже Андрей Борисович, который всеми фибрами души ненавидел жениха и в последнее время стал болезненно подозрителен ко всему, что его окружает, и то забыл про все свои тревоги и находился в самом великолепном расположение духа.

Раздеваясь перед сном, он мурлыкал себе под нос весёлые песенки. Банкир лёг в кровать и стал щекотать жену, которая уже лежала, но не спала.

 Да перестань ты, — заворчала она, — перепил что ли?

 Нисколько. Просто очень весело сегодня.

 Чего это тебе весело? Свадьба у дочки, а не у тебя.