Потому что ты мой - Риа Фрай
Ли повесила детское автокресло на руку и осторожно взошла на крыльцо. За дверью в нос ударил запах табачного дыма. На кухонном столе перед фрагментом плитки, который уничтожило в прошлом году огнем, возникшим из-за нечаянно пролитого отцом масла, валялись пивные жестянки. В раковине горой громоздилась немытая посуда. Пол усеяли письма, реклама и присланные по почте счета.
– Пап, ну ты вообще! – Ли помахала рукой, разгоняя дым, отбросила ногой с пути рекламный мусор и письма и решительно двинулась в гостиную. Отец развалился на диване, а Ширли сидела у него на коленях. Оба уже прилипли к ящику, по которому показывали какое-то дурацкое шоу. Отец пил пиво. Ли оглядела журнальный столик, ища следы принятых наркотиков: она знала по опыту, что это вполне вероятно. Конечно, Ширли обещала завязать, и ей хотелось верить, но в глубине души Ли боялась, что та при первой возможности вновь примется за старое.
– Папа!
Пропустив ее окрик мимо ушей, отец снова отхлебнул пива.
– Папа! Ау! – Ли схватила со столика пульт и отключила звук. – Не желаешь ли познакомиться с сыном?
– Ну, где там мой мальчик? – заплетающимся языком спросил тот. – Где Гарри?
Ли отступила. Не хотела давать пьяному малыша. Еще уронит или напугает до слез.
Поставив автокресло у ног, она отстегнула брата. Тот спал, несмотря на шум, дым и перемену обстановки. Ли вынула податливое тельце из креслица-кроватки и поддержала голову за шейку.
– Видишь? Это Гарри, твой сын. – Ли протянула ребенка отцу, чтобы взглянул, и, защищая, тут же прижала к себе.
Отец распахнул объятия. От него смердело. На нем была та же одежда, что и три дня назад, когда Ли с Ширли уехала в больницу. Хотя Ли и потребовала от Гарольда, чтобы больше не курил в доме, тому было хоть кол на голове теши. Ребенок тут ничего изменить не мог. Ли повернула малыша так, чтобы отец мог видеть.
– Черт, Ли, дай же мне сына, – потребовал Гарольд, его руки сжались в кулаки и разжались.
Ширли кивнула:
– Да все нормально, дай ему.
Вонзив зубы себе в щеку, Ли протянула Гарольду ребенка. Отец подкинул малыша, отчего голова на мягком, не до конца сформированном позвоночнике запрокинулась назад, и стал трясти новорожденного, как погремушку, пока тот не зашелся плачем.
– Хорош хныкать. – Гарольд бросил взгляд на Ширли. – Мелкие уродцы, да?
– Ага, словно инопланетяне. – Она закурила и выдохнула облачко дыма.
– Да что с вами обоими такое? – С несвойственной ей смелостью Ли влезла между ними и отняла ребенка. Свободной рукой вынула у Ширли изо рта сигарету и отвела дым в сторону.
– Нельзя курить рядом с малышом. Что вы вообще делаете? – Она раздавила сигарету в пепельнице и сердито зыркнула на отца. – А ты, папа, должен поддерживать его головку. Маленьких нельзя так держать.
– Не кипятись, Ли. Мы его родители, а не ты, – фыркнула Ширли.
– Вот и я о том же хотела сказать. Пока что я одна все делаю, ты лишь родила Гарри. Ты только что буквально бросила его в машине!
Ширли, покраснев, застыла, не зная, что сказать.
– Извини. Я просто устала. Не знаю, чем я думала. Все гормоны.
– Боже, Ли, дай ей передохнуть.
Ли едва не рявкнула отцу не лезть не в свое дело.
– Слушайте, я знаю, что для вас это напряг, но вы не должны пьянствовать и курить рядом с Гарри. Может, как-то договоримся?
Ширли, кивнув, толкнула Гарольда локтем.
– Ладно, уговорила, – фыркнул он. – Мы будем паиньками.
Ли глянула на Ширли.
– Ты собираешься его кормить?
Ширли красными глазами безучастно уставилась на ребенка.
– Ты бы не могла пока дать ему детское питание? Оно вроде в сумке. Мне подарили немного.
– Я думала…
– Знаю, я попытаюсь кормить грудью. Клянусь. Просто хочу немного отдохнуть.
Ли со вздохом ушла на кухню, бережно прижимая к себе брата. Она хотела напомнить Ширли, что если Гарри привыкнет к питанию, то может не захотеть ее молоко. Разведя смесь и подогрев бутылочку, Ли капнула немного себе на запястье, чтобы проверить температуру. И как они вообще дальше жить будут?
Ли уже чувствовала себя чем-то вроде приходящей няньки, только нянчиться приходилось совсем с крохой! Гарри обхватил губами бутылочку, начал сосать и успокаиваться, его щечки порозовели от усилий. Ли погладила его по шелковистым, немного взъерошенным волосенкам на макушке.
В соседней комнате над чем-то смеялись Ширли и Гарольд. Судьба этого ребенка во многом зависела от Ли. Хоть она и надеялась всем сердцем, что Ширли возьмется за ум, для этого требовалось, чтобы за ум взялся и Гарольд. Ли могла поспособствовать карьере Ширли, но не более того. Нужно и о собственной жизни подумать. Она не готова взять на себя полную ответственность за чужого ребенка.
Покормив Гарри, Ли отнесла его в детскую с бледно-голубыми стенами, где стояла скромная колыбель. Ли провела немало приятных минут, украшая комнату переводными картинками сов и выбирая шторы под стать. Опустив брата в кроватку, она включила радионяню у него над головой и, убедившись, что малыш крепко спит, на цыпочках вышла из комнаты и закрыла дверь.
61
Ли
– Ура, наконец-то! – В дверях «Фроти Манки» появилась Ширли и практически подплыла к Ли, сидевшей за угловым столиком.
Пристегнутый к груди матери Гарри, похоже, крепко спал. Ли улыбнулась от умиления. С его появления на свет прошло всего два месяца, но Ширли было не узнать. Она быстро потеплела к сыну после первоначального безразличия. За худобой, как у Ли, она больше не гналась и, хотя скинула большую часть набранного за беременность веса, сохранила аппетитные изгибы. Отрастающие волосы возвращали свой природный белокурый цвет, и она становилась похожа на себя саму.
– Смерть как хочу увидеть, что получилось. – Ли пододвинула к ней соседнее кресло. – И этого милаху тоже. – Она погладила спящего Гарри по макушке и пододвинула к Ширли кофе без кофеина. – Для кормящей матери.
– Ну, спасибо. – Сделав долгий глоток, Ширли морщится. – Боже, как я скучаю по настоящему кофе.
– Всему свое время. А теперь дай мне альбом. – Ли сжимает и разжимает ладони, словно пытается ухватить что-то невидимое, а Ширли достает из сумки свое парикмахерское портфолио.
Хоть после рождения малыша подруга и не работала несколько недель, она вложила много труда в создание альбома.
