Алексей Макеев - Московский инквизитор (сборник)

— Ничего у него не получилось, — догадался Гуров.

— Вот говорят, работает, как мясник, а ведь работа эта филигранная, если уметь, конечно. Настоящий мясник тебе крутое яйцо на полированном столе своим топором разрубит так, что и царапинки не останется! А он! Да голодный волк с меньшей яростью овцу задирает! Он этого несчастного поросенка раскромсал так, что… — помотал головой фермер. — Ну, приготовить его еще можно было, в тесте запечь, например, но уже не целиком. И какой же он довольный при этом был! Посмотрел я на него и подумал, что с мозгами у него что-то не то!

— Еще что-нибудь можете вспомнить? — поинтересовался Гуров.

— Да нет вроде, — пожал плечами Матвеич. — Таких случаев и было-то всего несколько, а обычно он приезжал, забирал молоко или еще что-нибудь и уезжал.

Поблагодарив фермера за информацию и угощение, Лев поехал в отделение, а там его уже ждали не только начальник, но и два очень недовольных парня. Как оказалось, это были братья, которые на этот день как раз взяли отгул, чтобы вскопать матери огород, а их неожиданно оторвали от работы.

— Ребята, поймите, дело действительно очень важное, — примирительно сказал Гуров. — Сами же, наверное, уже все слышали?

— Да, поселок гудит, — вынужден был согласиться с ним старший из братьев. — Только мы же не знаем ничего.

— А вот это вам только кажется, — уверенно заявил Лев. — И вы сейчас сами в этом убедитесь! Скажите, вы видели, как этот Михаил ходил купаться на реку?

— Да сколько раз, ну и что?

— А татуировки вы у него рассмотрели?

— Как бы не так! — усмехнулся младший. — Он, когда первый раз пришел, так нас оттуда шуганул, что мы в поселок бегом бежали, не оглядываясь. А потом, только его завидим, так тут же по кустам прячемся.

— Но оттуда-то вы могли что-то разглядеть, — настаивал Лев.

— Плавал он хорошо, красиво очень, — начал вспоминать старший. — На груди у него корабль был, это точно, на правом предплечье еще что-то, но что именно, не знаю. Просто видел синее что-то, и все.

— На левом предплечье у него тоже что-то было, а еще пониже локтя, — добавил младший.

— Ребята! Ребятушки! Это очень важно! — уговаривал их Лев. — Ну, вспомните, что еще было! Может, шрамы какие-нибудь от пуль, от ножа, от операции. Ожоги. Ну хоть что-нибудь!

Парни переглянулись, словно совещаясь, говорить или нет, а потом старший неуверенно начал:

— Вы нас тоже поймите — мы же тогда малые были, может, чего неправильно поняли…

— Родной, ты говори, а мы уж разберемся, — попросил его капитан.

Парни снова переглянулись, и старший продолжил:

— Может, это нам только тогда так казалось… В общем, плавки на нем, как на девчонке, сидели.

Тут настала очередь переглянуться капитану с Гуровым, и Лев спросил:

— Что, совсем как на девчонке?

— Да нет, только… Ну, у него впереди ничего не было. Но я опять-таки повторяю, что это нам, может, только показалось.

— Но вы же его не один раз видели? — настойчиво спросил капитан.

— Не один, но странно это как-то! Ненормально же, — пожал плечами парень. — Так же не бывает.

— Ребята! Спасибо вам огромное, — искренне поблагодарил их Лев. — Вы нам очень помогли, а теперь идите работать дальше — мать-то, наверное, заждалась. — А когда парни ушли, сказал капитану: — Ну, вот и вся разгадка, почему он ни с кем из женщин здесь не закрутил, да и Матвеичу объяснил, что его дочка ему без интереса. И ребят он по этой же причине с речки гонял, чтобы они ничего не видели.

— Да уж, наказала жизнь мужика. Может, поэтому так и озлобился?

— Думаю, что это не жизнь, это люди его наказали, — возразил Лев. — И, видимо, за дело. Так чем его там убили, заточкой? — Капитан кивнул. — Ну, вы ее, конечно, за давностью лет по акту списали?

— Списали, — с готовностью подтвердил тот.

Гуров посмотрел него и вздохнул:

— А почему мне кажется, что фактически она у вас в наличии?

Капитан поерзал на стуле, покряхтел, но полез в стол и достал ее.

— Да больно уж она затейливо сделана, вот жалко и стало. Пальчиков на ней никаких не нашли — да и какие могли быть после такого пожара? Вот и решил оставить.

— А заберу-ка я ее у вас, вдруг в деле может сгодиться? — сказал Лев. — Вещь-то необычная, как знать, кто ее в руках держал.

— Да берите, мне она все равно без надобности, — согласился капитан.

— Что там возле дома? Не интересовались?

— Да работают еще. Другого захоронения, слава богу, не нашли, так они и с этим еще не скоро закончат.

— Ну, тогда оставляю их на вас. Протокол составите, подписи соберете и все остальное. Таджики-то уехали?

— Нет, вы же сами сказали, чтобы я их задержал, — удивился капитан.

— Тьфу, ты! — не сдержался Лев. — Если второго захоронения не нашли и раскапывать нечего, чего ж вы их не отпустили? — Капитан смущенно пожал плечами. — Ясно, приказа не было. Ну, да это сейчас и к лучшему — я с ними в Фомичевск вернусь, чего вашу машину зря гонять?

Когда они подъехали к сгоревшему дому, то увидели, что эксперты работают уже в свете фар автобуса и фонарей. Хотя не так уж было темно на улице, но работа ведь у них практически ювелирная. Гуров не стал их отвлекать и что-то говорить, а сел в кабину кунга, благо водитель был русским, и, показав пальцем себе за спину, спросил:

— Все там?

— А куда же они денутся? Они до того перепугались, что как забились туда, так только по нужде до ближайших кустов добегали и тут же обратно.

— Тогда давай в Фомичевск, и очень тебя прошу, не включай радио, как собака устал, хоть подремлю по дороге.

И Гуров действительно уснул, но перед этим еще успел подумать: «Для кого же эта сволочь дешевые шоколадные конфеты покупала? Неужели все-таки для детей?»

Водитель разбудил его, когда машина была уже не только в Фомичевске, но и стояла возле райуправления, все окна которого светились. Лев вылез, потянулся, размял затекшие ноги и пошел к Косареву. А там уже были все: и Косарев с Фоминым, и прокурор с экспертом, не было только Стаса.

— Куда Крячко делся? — поинтересовался Лев.

— Да он, с полного согласия вашего начальства, в Москву сорвался — там какая-то новая информация появилась, — объяснил ему Андрей Федорович.

— Понятно, — кивнул Гуров. — О том, знаете ли вы, что произошло в Сабуровке, спрашивать бессмысленно — иначе бы вы здесь в полном составе не собрались.

— Капитан отзвонился, — объяснил Фомин.

— Это не только мы знаем, — печально вздохнул Косарев. — Это уже и в Москве знают — криминалисты сообщили. Мне оттуда звонили, сказали, что следственную бригаду создают по этому уголовному делу и сюда ее направят. Шуму будет! Дай бог, погоны хоть какие-то на плечах останутся, чтобы до пенсии дослужить.

— Господи! Ну почему Ильич не приказал тогда просто забросать эти трупы землей?! — чуть не взвыл «следак».

— Тогда мы никогда бы не нашли останки детей, — возразил ему на это Лев. — По поводу охранника у меня появилась кое-какая ясность, завтра свяжусь с Москвой, и пусть его пробивают по всем возможным базам. А сейчас я пойду спать, потому что меня ноги не держат.

— Погоди, Лев Иванович, — остановил его Фомин. — Тут из Москвы для тебя информация пришла. Читаю…

— Пожалуйста, давай своими словами, — попросил его Лев, — а то мне этот канцелярский язык — поперек горла.

— Как скажешь, — согласился «следак». — 5 ноября 2004 года около 7 часов утра в приемное отделение ЦРБ Петушков, что во Владимирской области, позвонил неизвестный мужчина и сказал, что у них возле дверей стоит белая «Газель», а в ее кабине — девочка, которой требуется экстренная медпомощь. Врачи выскочили — есть такая машина, а там девочка лет пяти-шести, без сознания, еле живая, вся в крови, со следами изнасилования, в том числе и в извращенной форме. Стали смотреть, а у нее разрывы внутренних органов. Девочку срочно на операцию, и в милицию сообщили. Наши приехали, стали разбираться: «Газель» без номерных знаков, на руле и рычаге переключения скоростей отпечатков никаких — все бензином протерто. Звонок пробили — звонили из автомата, что напротив приемного отделения, трубка тоже протерта бензином. Девочку, слава богу, спасти удалось — ее потом во Владимир в больницу переправили долечиваться. По фотографии опознали ее как Марину Соколову, пяти лет восьми месяцев от роду, которую 2 ноября украли из детсада в Рассказово. Сообщили родителям, ну, дальше по схеме. «Газель» была угнана из Москвы весной 2003-го у частного предпринимателя, о чем есть соответствующее заявление.

— Слава богу, что девочка выжила, а не разделила судьбу тех, кого в общей могиле нашли. Но теперь-то хоть все? — с надеждой спросил Лев.

— Ладно, иди отдыхай, — слегка усмехнувшись, кивнул Косарев. — Завтра поговорим.

— Значит, не все, — вздохнул Гуров. — Ну, добивайте!