Фридрих Незнанский - Лекарство для покойника
Девушке польстило предложение молодого красавца, и они отправились в кафе поболтать и полакомиться мороженым. Мороженым Игорь не ограничился и заказал бутылку шампанского. До этого Лиза спиртного не пробовала, и оно сразу ударило ей в голову. В таком состоянии показываться перед дедом и бабушкой ей было просто невозможно, и он, взяв такси, повез не в меру развеселившуюся спутницу приводить в норму к себе домой.
Дома у Игоря Лиза обмякла и обессиленно повалилась на кровать. Веселое настроение сменилось безвольной потерей ориентации. Глядя на раскинувшую руки гостью, он понял, зачем звонил и чего хотел. В нем проснулся какой-то скрытый бес. Ему мало было матери, он хотел через дочь ощутить, какой Ольга была в молодости. Перед ним лежала она, только на двадцать лет моложе.
Игорь осторожно раздел Лизу, она слабо сопротивлялась, а потом, не понимая, что с ней происходит, и вовсе перестала…
Придя в себя некоторое время спустя, она с ужасом осознала, что случилось, и залилась слезами. Слова Игоря не помогали. Он надел ей на палец колечко из своих еще достаточно больших запасов. Это довело Лизу до истерики. Она быстро оделась и выскочила из квартиры.
Через три дня вернулась Ольга и в тот же день позвонила Игорю. По ее голосу он понял, что сбылись его худшие опасения. Приехать к нему она отказалась. Они встретились вечером в городском парке. Ольга сказала, что хочет серьезно поговорить, и они нашли тихое место в глубине паркового массива.
Началом беседы, когда они сели на скамейку, послужила увесистая пощечина. Он не спросил за что. Лиза все рассказала матери, и Ольга решила наказать совратителя.
– И откуда у рядового опера со скромной зарплатой деньги на такие подарки? – спросила она, красная от гнева, и протянула в раскрытой ладони подаренное дочери кольцо. – Я тебя посажу. Плевать на себя, за дочь посажу.
Это были ее последние слова. Только сейчас Игорь понял, какую оплошность допустил с этим кольцом. Об этом даже думать не хотел. Сидеть тем более. Опять всплыл из памяти мертвый Хрящ. Руки сами замкнулись на горле Ольги и с силой сжали тонкую шею. Она попробовала кричать, но раскрытый рот издавал только хрип. Игорь навалился всем телом. Со стороны можно было подумать, что крепко обнимаются двое влюбленных. Еще несколько минут Ольга смотрела на него полными ужаса и боли глазами. Когда Игорь наконец обессиленно разжал пальцы, она не дышала.
Москва, Генеральная прокуратура,
Турецкому А. Б.
СПЕЦСООБЩЕНИЕ
Гражданин ФРГ Игорь Веллер проживает в доме Германа Вульфа. Интерпол пытается арестовать Веллера за преступления, совершенные в Соединенных Штатах и во Франции, но немцы его не выдают. Что предлагаешь сделать?
Реддвей. 12 часов 27 минут. 18 сентября.
Турецкий. Москва. 18 сентября, 14.10– И все-таки Сапожников не врал! – удивленно констатировал Турецкий. – А Вульф пронюхал о том, что Богачев ему изменяет, и сделал все, чтобы этого не произошло. Короче, международная фармацевтика не пожелала, чтобы русские изготавливали лекарства по собственным лекалам. Ах они козлы такие! Костя, мне срочно нужна командировка в ФРГ! Чем мы здесь занимаемся?! Убийца Богачева прохлаждается в Германии!
– Торопишь события, – заметил Меркулов. – А Интерпол на что? А Реддвей с «Пятым уровнем»? Да и кстати, Карамышев-то пока не подтвердил твою версию о его сотрудничестве с Богачевым. Ну и что с того, что он финансировал научные изыскания в этой области?
– Такие типы, как Призер, никогда и ничего не подтверждают. Что это с тобой, Костя? Мы тут с Солониным подсчитали на досуге: у Вульфа годовой доход от сотрудничества с «Махаоном» не может быть меньше 950 миллионов марок. Ты думаешь, он готов был с этим так просто распрощаться?! Черта лысого!
Меркулов был уже даже не мрачен, не расстроен, а меланхоличен.
– Саша, у тебя были дела, от которых тебя отстраняли дважды? Ну так будут. Вернее, одно уже есть. И хотя формально ты убийством Богачева не занимаешься, мне поручено осуществлять за этим делом тщательный контроль.
– Кем поручено? – отчего-то весело спросил Турецкий.
Для осуществления этого интимного разговора они покинули здание Генпрокуратуры и сейчас прогуливались по Пушкинской.
Меркулов скривился от этого вопроса, как от зубной боли.
– Костя, ну кем поручено, а?! Генеральным?
Меркулов сдержанно кивнул.
– А ему – кем поручено?
– Что ты такое говоришь, не пойму. Генеральный подчиняется только и лично Президенту. Не думаешь же ты, что его твоя скромная персона чем-то не устраивает?
– Костя, ты заработался, – с жалостью сказал Турецкий. – Все гораздо проще. Кого боится Демидов? Ну ладно, кого он опасается? С какой политической группировкой он находится в публичной конфронтации?
– С Министерством юстиции, – послушно ответил Меркулов.
– А с кем – в союзе?
– С министром иностранных дел.
– Ну так слушай. В Германии работает русский дипломат Дудко. Он первый секретарь нашего посольства с недавних пор. Сменил на этом важном посту некоего Лебедева. Улавливаешь, кто такой?
– Лебедев Николай Вадимович, – без запинки ответил Меркулов, знавший все и всех. – 39 лет, после Германии пошел на повышение, сейчас – замминистра иностранных дел.
– Отлично. Пять баллов. Дудко регулярно общается с известным тебе Германом Вульфом, владельцем концерна «Лотта». Выясняется, что после встреч с Вульфом Дудко не менее регулярно общается с Лебедевым, и тут же происходят определенные события, мешающие следствию. Это он давил на Генпрокуратуру, сука такая! – не сдерживаясь заорал Турецкий на всю Пушкинскую площадь. Худо-бедно, они дошли до зеленоватого памятника поэту. – Твой Лебедев – коррумпированная сволочь!!!
Никто кроме изумленного Меркулова не обратил внимание на этот крик души, видно тут слыхали и не такое. И только несколько голубей вспорхнули с пушкинской головы.
Гармиш– партенкирхен, «Пятый уровень»,
Питеру Реддвею.
СПЕЦСООБЩЕНИЕ
Снова свяжись с комиссаром политической полиции и тяните время, не отпускайте Веллера категорически! В ближайшие часы по дипломатическим каналам будет передано предложение российской стороны. Оно состоит в обмене Игоря Веллера на Артура Гукка (на арест которого имеется санкция замгенпрокурора РФ), совершившего во время Второй мировой войны многочисленные преступления против мирного населения Германии.
Турецкий. 7 часов 29 минут. 19 сентября.
Москва, Генеральная прокуратура,
Турецкому А. Б.
СПЕЦСООБЩЕНИЕ
Удивительное совпадение! Немецкая сторона давно разыскивала военного преступника А. Гукка и готова положительно рассмотреть такой вариант при посредничестве Интерпола.
Реддвей. 12 часов 15 минут. 19 сентября.
ВеллерОставаться в Свердловске было небезопасно. В любой момент его могли арестовать как подозреваемого в убийстве Ольги. Хотя он и забрал ее сумочку, имитируя убийство на почве ограбления, показания Лизы свели бы к нулю эту уловку. А в том, что она умолчит о нем, гарантии не было.
Обстоятельства подыгрывали Игорю. Как раз в это время он занимался делом одного врача-дантиста, подозревавшегося в махинациях с золотом. Пока что ОБХСС располагало скудной информацией и производило оперативную разработку. В составе советской делегации врач должен был вылететь в Лос-Анджелес на международный конгресс стоматологов. Игоря под видом корреспондента одной из свердловских газет включили в список делегации. Предполагалось проследить возможные контакты подозреваемого за границей. Представители от Свердловска вылетали завтра (на следующий день после встречи Игоря и Ольги в парке). Сперва в Москву, где присоединялись к своим коллегам, и уже потом в Нью-Йорк и оттуда в Лос-Анджелес, к конечной цели. Это как нельзя лучше соответствовало ситуации, в которую Веллер попал.
В последние месяцы он все больше тяготился необходимостью, имея приличное богатство, вести по-прежнему скромный образ жизни. И отдавал себе отчет, что в этой стране по-иному не будет, он обречен до конца дней притворяться и бояться разоблачения. Случай с Ольгой расставил все точки над "и". У него больше не было выбора.
В самолете Игорь решил окончательно: назад он не вернется, дорога домой заказана. И даже облегченно вздохнул – убийство вынудило его принять решение, которое давно зрело, но все никак не могло оформиться в конкретную оболочку.
– Лимонад, пожалуйста, – попросил он проходившую мимо с журналами стюардессу и, когда девушка принесла напиток, поднял безалкогольный стаканчик и мысленно произнес тост: «Да здравствует прогнивший Запад! Да здравствует Америка!»
В соседнем кресле мирно посапывал, с раскрытым журналом на коленях, тот самый врач-дантист, за которым его отправили проследить. Игорь подумал, что неплохо бы выставить мужику бутылку хорошего коньяка или джина. Сам не зная того, заслужил. Если бы не его аферы, которые, впрочем, еще нужно доказать на родине, сидел бы Игорь сейчас перед следователем областной прокуратуры и объяснял бы свои отношения с Ольгой и ее дочерью. Такой ход событий вполне был возможен, но теперь отпадал полностью. Пусть там сыщики из угрозыска напрягают извилины и ищут убийцу, ему здесь уютно и спокойно, просто пре-за-ме-ча-тель-но.
