Демон скучающий - Вадим Юрьевич Панов
– Когда Крант уехал из города?
– В четверг.
– В день открытия выставки?
– Сразу после открытия, на котором он присутствовал.
– Вам не кажется это странным?
– У господина Кранта возникли неотложные дела личного характера.
– Присутствие Даниэля ничего бы не изменило, – вернул себе слово заместитель директора «Манежа». – Мы с Даниэлем хорошие друзья, и он много раз говорил, что абсолютно ничего не знает о подлинной личности Абедалониума. И разумеется, вряд ли он сможет оказать существенную помощь следствию. Тем не менее мы ждём от него вестей…
* * *
– Вы хорошо водите, – обронил Феликс.
Он знал, что застанет спутницу врасплох, и не ошибся: Ада помолчала, решая, как реагировать на замечание, а через полминуты негромко уточнила:
– Это комплимент?
– Констатация.
– Мне всё равно приятно.
– Мне извиниться?
Она улыбнулась:
– Не обязательно.
Но на Вербина не посмотрела.
Кожина и в самом деле хорошо водила: уверенно держалась в потоке, на опережение шла без грубости, но достаточно агрессивно, и при этом явно чувствовала машину. «Слышала» её.
– Учились водить на «механике[2]»?
– Отец говорил, что только так можно почувствовать машину.
Она словно прочитала его мысли.
– Мой постоянно это повторял.
– Старая школа.
– Именно.
Сейчас у Кожиной был красный Mercedes, слишком низкий, на вкус Вербина, и недостаточно высокий – на его рост, однако высказываться на эту тему Феликс не стал, поскольку сам согласился на предложение отправиться за город на одном автомобиле. Во-первых, потому что посёлок, в котором Ада спрятала Кранта, тщательно охранялся и «Зачем нам эта головная боль с пропуском, Феликс?». Во-вторых, и это было главным, чтобы попробовать поговорить о прошлом. Однако затея провалилась: Кожина охотно болтала о чём угодно, мягко отвергая любые попытки приблизиться к истории Кровососа. Улыбкой давала понять, что ожидала такого развития событий, поэтому не обижается, и легко переводила разговор на другие темы.
– Феликс, как вы отнесётесь к предложению говорить друг другу «ты»? Даниэль знает, что я всем своим добрым друзьям говорю «ты».
– Мы с вами просто знакомы, Ада Николаевна.
– Я догадывалась, что услышу в ответ нечто подобное.
– Предлагаю компромиссный вариант: вы мне говорите «ты», а я вам – «вы». Не сомневаюсь, вы со многими людьми общаетесь в таком ключе.
– Но с вами я бы так не хотела. – Она сбросила скорость – ворота посёлка были совсем рядом, и предложила: – Давайте по-прежнему на «вы», но, пожалуйста, называйте меня по имени.
– Это важно?
– Хотя бы при Даниэле. Я сказала ему, что приеду с человеком, которому полностью доверяю.
– Вы не доверяете людям, которые называют вас по имени и отчеству?
– Между людьми, которые по-настоящему доверяют друг другу, складываются тёплые отношения, которые отменяют обращение по отчеству. Даниэлю это правило известно.
– Вы предлагаете мне подыграть?
– Что вас смущает, Феликс? Вам ведь нужно, чтобы Даниэль полностью раскрылся во время разговора? Я объясняю, как проще всего этого добиться.
Она умела вести переговоры. Или управлять мужчинами. Или и то, и другое.
– Хорошо… Ада, – выдавил из себя Вербин.
– Спасибо, Феликс, – улыбнулась она в ответ. Не флиртуя. Не заигрывая. Улыбнулась, как старому доброму знакомому, которому абсолютно доверяет. – Кстати, в багажнике несколько пакетов для Даниэля. Вас ведь не затруднит донести их до дома?
– Конечно, нет.
– Очень хорошо.
Посёлок и впрямь хорошо охранялся: не расслабленными вахтовиками из дешёвого частного предприятия, а хорошо подготовленными сотрудниками. Кожину они знали, а вот документы Феликса рассматривали тщательно и действующие «корочки» старшего опера не произвели на них впечатления. Тем не менее пропустили. Дом оказался не очень большим, в два этажа, красивым, но при этом холодным – по ощущению, потому что не производил впечатления места, в котором живут. Как сказала Ада в ответ на замечание Вербина: «Потому что у него никогда не было настоящего хозяина». Дом это чувствовал и грустил. И потому был холодным.
В отличие от толстенького Даниэля, не считающего нужным скрывать искреннюю радость, вызванную визитом гостей.
– Ада, милая, ты не представляешь, как я рад тебя видеть! – провозгласил он, расцеловавшись с красавицей.
– Представляю, дорогой.
– Я здесь совсем один, мне грустно и страшно.
– Ты под надёжной охраной.
– Это другое. Мне одиноко, особенно длинными тёмными вечерами… – Толстяк скроил умильную мину, намекая, к чему клонит. – А посторонних сюда не пускают.
– Постарайся познакомиться с кем-нибудь из здешних.
– Ты же запретила выходить из дома.
– Потому что хочу, чтобы ты остался жив. – И прежде, чем собеседник успел среагировать, Ада улыбнулась и указала на Вербина: – Даниэль, позволь представить тебе Феликса, лучшего московского сыщика.
– Даниэль Крант.
– Феликс Вербин.
Ладонь у толстяка оказалась узкой и влажной.
– Хотите что-нибудь выпить? Меня снабдили отличным запасом самого разного алкоголя, который здорово выручает… длинными тёмными вечерами.
– Может, позже.
– Как скажете.
Пакеты Ада велела оставить в холле – «Даниэль потом разберёт, ему всё равно делать нечего», и они расположились на диванах большой гостиной, панорамные окна которой выходили во внутренний двор, по-весеннему голый.
– Феликс, Ада рассказала, в чём дело?
– В общих чертах. Давайте начнём с того, почему вы испугались?
– Что? – Крант удивлённо уставился на Вербина. Он явно планировал выстроить разговор по другой схеме. – Что?
– Это простой вопрос, – мягко произнёс Феликс, раскрывая записную книжку. – Насколько я знаю, вы с господином Чуваевым приехали из Санкт-Петербурга в четверг поздно вечером. В пятницу поздно вечером вашего спутника убили. Почему вы решили, что находитесь в опасности? У вас с господином Чуваевым общие криминальные дела?
– Ну… – Крант явно смутился. – Почему криминальные?
– А за что ещё убивают?
Ада подняла брови, но промолчала.
– Убивают в порыве страсти.
– У вас с Чуваевым была общая любовница?
– Эх-м… – Крант окончательно сбился и растерянно посмотрел на Аду. Поддержки не получил, поскольку женщина явно наслаждалась происходящим, и коротко ответил: – Нет.
– Тогда почему вы испугались за свою жизнь? – очень мягко надавил Вербин. – Если я правильно понимаю, вы сбежали с места преступления, отключили телефон, обратились к случайному прохожему, позвонили Аде и попросили о помощи?
– Да, всё так.
– Почему вы так поступили?
– Я испугался.
– Почему вы испугались, Даниэль?
– В общем… Ну, в общем… – Крант стал быстро-быстро тереть ладони.
– Я обещала лучшего профессионала, Даниэль, и я сдержала слово, – очень спокойно ответила Кожина. – Волноваться не надо, Феликс не считает тебя убийцей, но ему нужна правда.
Говорить, что у него ещё не сложилось окончательного мнения насчёт виновности толстенького собеседника, Вербин не стал, сейчас это было неуместно. Но отвечать на вопросительный взгляд Кранта не стал ни словом, ни жестом, просто смотрел ему в глаза до тех пор, пока Даниэль не сдался. Времени понадобилось не слишком много.
– Не знаю почему, но Лёша очень хотел, чтобы я отправился на эту встречу, – рассказал Крант. – Я обещал, а потом… немного увлёкся, будучи в гостях… Ну, это не важно, где я был, но если понадобится, она подтвердит.
– Не сомневаюсь, – кивнул Вербин, сделав пометку в записной книжке.
– Вы мне не верите?
– Верю.
То ли короткий ответ прозвучал достаточно веско, то ли Крант сообразил, как следует вести себя с Феликсом, но он без напоминаний продолжил:
– Я задержался. Тем не менее должен был успеть вовремя, но московские пробки всё испортили. Лёша мне звонил. Не ругался, конечно, но чувствовалось, что он недоволен.
– Чуваев не показался вам испуганным?
– Испуганным? Нет, нет… – Крант поелозил на месте, видимо, вспоминая детали разговора. – Недовольным – да, но не испуганным. Потом я подъехал, увидел каршеринг, Лёша сказал, что будет на каршеринге, заплатил таксисту, таксист уехал, я пошёл искать Лёшу и… нашёл его. У дороги.
– Вы трогали тело?
– Нет. Нет, конечно. – Даниэль искренне удивился вопросу: – Зачем?
– Проверить, жив ли ваш друг, – объяснил Феликс.
– А он был жив?
– Нет.
– Вот и я так подумал, когда увидел голову Лёши. То есть что осталось от головы. – Крант глубоко вздохнул. – В смысле.
– Видели кого-нибудь?
– Нет. Думаю, если бы увидел, мы бы с вами сейчас не разговаривали.
– Если бы вас хотели убить, вас бы убили, – произнёс Вербин, уставившись в записную книжку. – Убийца дождался бы вашего приезда и застрелил обоих.
– То есть? – растерялся Крант.
– Я просмотрел материалы расследования и не сомневаюсь, что для устранения вашего друга
