Жак Робер - Кто-то за дверью
- Эта пелена должна исчезнуть! - вопит он.- Потому что так продолжаться не может! Это ужасное ощущение, мосье, вы совершенно себе не представляете!
- Напротив, прекрасно представляю!
Он в волнении подходит к окну, возвращается назад. Теперь покоен. Даже заставляет себя улыбнуться.
- Извините меня, мосье. Полагаю, мы уже достаточно говорили обо мне. Больные всегда такие эгоисты. Я вижу, что ничего не знаю о вас, человеке, у которого есть все его прошлое. О вас, кто был так добр ко мне.
Я возражаю, сознавая собственное лицемерие:
- Ну что вы!
- Да, да! Вы посреди ночи открыли мне двери своего дома.
- Вам было плохо. Это элементарный долг каждого. Он спрашивает, чем я занимаюсь.
- Видите ли, я заинтересован в том, чтобы у других все было ясно. Это вносит свет и в мою жизнь... Как ваш свет, мосье, только что.
Неожиданно он растрогал меня, вот тварь!
- Знаете,- говорю я,- у меня занятная профессия. Если это профессия. Я писатель, мосье. Пишу книги, романы. И, что совсем удивительно, продаю их!
Незнакомец таращит глаза, будто я сообщил ему, что я инопланетянин.
- Книги! - произносит он с волнением.- Писатель! Вы придумываете драмы, героев! Вы создаете судьбы!
Лучше он и сказать не мог. Вижу, он прямо готов склониться передо мной в поклоне.
- Это замечательная профессия, мосье!
- Прежде всего странная. Случается встречаться с привидениями.
Он схватывает на лету:
- С привидениями? Вроде меня, не так ли? Внезапно у меня возникает желание говорить начистоту.
Я бросаю на него сочувственный взгляд.
- В определенной мере так. С персонажами, которые похожи на вас. Ибо они тоже возникают из тумана. Они тоже без предупреждения появляются в моем доме, с бледными лицами, с пустыми карманами. И я должен сочинить им жизнь, прошлое, страсти, любовь... Ах, это удивительно!
Вот я и увлекся. Но это сильней меня. Необычность ситуации меня вдохновляет. Уже давно не пылал в моей душе этот огонь.
- Что удивительно, мосье?
- Ваше появление именно в данный момент,- говорю я.
- Я вам, наверное, помешал? Вы, вероятно, писали?
- Я начал. Только начал...
ГЛАВА 3
Мы надолго замолчали, погрузившись каждый в свои мысли. Он допил виски. Я предложил еще, но он отказался.
Спрашиваю, как он себя чувствует.
- Гораздо лучше. Но голова болит по-прежнему.
- Я дам вам аспирин.
Он возражает, говорит, что "и так уж меня замучил"
- Мне это не составляет никакого труда,- говорю я.- Может, снимите плащ? Вам будет удобней.
Вдруг у меня замирает сердце: он направляется к двери
- Вы хотите уйти?
- Да, я покину вас, мосье, не хочу злоупотреблять вашим терпением. Думаю, я в состоянии передвигаться. От виски мне стало лучше.
Я кидаюсь к нему, хватаю за руку.
- Куда же вы пойдете? Без денег, без документов?
Он смотрит на меня собачьим, обезоруживающим взглядом. От этого взгляда у меня наворачиваются слезы. Я встряхиваюсь. Надо следить за собой, нельзя размягчаться.
- Снимайте-ка плащ! - говорю я тоном, не терпящим возражений.- Похоже, о вас давно некому было позаботиться. Расслабьтесь, сядьте в кресло. Подумаем, как быть дальше.
Чувствую, как он податлив, словно воск. Лепи, что хочешь!
Неловкими движениями он стягивает с себя плащ. Я помогаю ему, бросаю плащ на одно из кресел. Пока незнакомец усаживается, достаю из ящика письменного стола аспирин.
Рядом с коробочкой аспирина стоит пузырек гарденала. Обычно я употребляю его в большом количестве. Незаметно вынимаю из пузырька две таблетки и зажимаю мизинцем в ладони: добавив их к аспирину, могу быть уверенным, что мой гость прекрасно проведет ночь. Желательно, чтоб он спал покрепче и не просыпался на каждый шорох.
- Не знаю, как вас благодарить,- он сидит, обхватив голову руками, с совершенно беспомощным видом, мне кажется даже, он расплакался.
- Я привык к встречам с незнакомыми людьми,- тихо произношу я, приблизившись к его креслу.- Они являются частью моего ремесла.
- Вы имеете в виду встречи в ваших романах? - он приподнимает голову.
Я объясняю, что для писателя персонажи его книги вначале всегда незнакомцы, которых следует опасаться. Постепенно мы их приручаем, и в итоге они становятся нам ближе лучших друзей.
- Напрасно они пытаются от нас ускользнуть. Мы срываем с них маски, изучаем, исследуем, пока не проникнем в малейшие их секреты.
- Ну что ж,- говорит незнакомец,- мне лишь остается пожелать быть одним из них! Может, вы и с меня сорвете маску. Раз у вас есть опыт...
Именно об этом я и думаю. Объявляю моему гостю, что в самом деле, вероятно, смогу ему помочь. Лучше, чем кто бы то ни было, лучше, чем врач, лучше, чем полиция. Ибо, разумеется, я сразу же подумал о враче и о полиции. Только знаю я их!
- Для них вы будете еще одним случаем, занесенным в картотеку среди сотен других. Вас попросят зайти еще и еще. Вы будете ждать месяцами. Или же застрянете в какой-нибудь клинике.
Я говорю это не в порядке упрека; что эскулапы, что полицейские перегружены работой. Служа всем, они забывают о каждом в отдельности.
И потом надо безумно любить свое дело. Свет прозрения вспыхивает лишь в умах, вдохновленных страстью.
Я продолжаю развивать свою мысль. Кружу вокруг моего гостя, как оса. Воодушевляюсь все больше
- Мне кажется, я буду защищать ваше дело самопожертвованно. Это святое дело: правда о человеке. Я проявлю настойчивость, и, право же, не стоит мне ставить это в заслугу, ибо ваша история меня потрясла. Поймите меня: я как будто начинаю писать новую книгу! Вы - персонаж! Мой персонаж!
И сам уж не знаю, что говорю. Не слишком хорошо, по крайней мере. А это опасно. Но незнакомец ничего не замечает. Как ему заметить? Наоборот, вижу, он прямо исполнен благодарности, растроган.
- В самом деле,- шепчет он,- вы согласны мне помочь? В его глазах светится надежда.
- Да, мы попытаемся пройти вашу жизнь, словно поплывем вверх по реке, возвращаясь к истокам,- заявляю я с апломбом психоаналитика.
Мне нравится это: "словно поплывем вверх по реке..." Надо бы запомнить, чтобы записать позднее на листок.
Тем временем мой утративший память гость млеет от радости.
- Ах, мосье! Я вдруг почувствовал себя не таким уж потерянным, не таким беззащитным! Этот свет, который неудержимо притягивал меня... ваш свет... я не обманулся! Мне кажется, утративших память, как и слепых, направляет какое-то шестое чувство.
Это тоже надо записать. Вообще, начиная с определенного момента, надо бы все записывать. Черт побери! Я чувствую себя в отличной форме! Скоро уложу его спать и сяду за работу. Мне знакомо это мое состояние, знаю, теперь буду трудиться до зари.
Растворяю аспирин и гарденал в воде, добавляю немного сахара и протягиваю стакан гостю.
- Выпейте! Это успокоит боль и поможет вам уснуть. Он, морщась, пьет.
- Спать! - говорит он.- Я только и делаю, что сплю! То есть у меня чувство, будто я сплю, будто все это кошмарный сон.
Он допивает лекарство, и я забираю у него стакан.
- Поспать, конечно, было бы неплохо, но где? - спрашивает он.
- Да здесь. Зачем усложнять?
Ну все, готово! Я нажал кнопку. Ту, что приводит в действие пружины Приключения. Я поставил на карту судьбу этого человека и, быть может, свою судьбу. И последствия моего поступка необратимы. Мы не сможем вернуться назад, ни он, ни я.
Я мог не произносить эту фразу, не пригласить его, и все было бы по-другому. Ощущение, будто я осуществляю замысел своего романа в жизни, достигает высшей точки. Ибо так же, как в литературном произведении, я волен решать, как поступит мой персонаж. Но, когда решение принято, вся книга, включая слово "конец", подчинена ему.
Я медленно подхожу к двери, ведущей в комнату для гостей, и приоткрываю ее.
- Тут есть кровать, есть туалетная комната,- говорю я.- Вам будет здесь удобно.
Незнакомец послушен. Я с самого начала знаю: его надо лишь слегка подтолкнуть. Он в таком жалком состоянии, что не может оказать серьезного сопротивления чьей-либо твердой воле.
- Я бы должен был отказаться,- говорит он,- но у меня не хватает духу. Я так устал. И потом, скажу вам, от одной только мысли снова очутиться на улице в этой темноте, в этом тумане... Мне кажется, я не дожил бы до утра...
- Вот видите, я прав! Отдохнете как следует ночь и завтра, быть может, во всем разберетесь. Взгляните на вашу комнату.
Моя рука по-прежнему на ручке двери, вижу, он послушно встает. Я упиваюсь властью, которую приобрел над его действиями.
Однако, когда он всего в метре от меня, мне приходит в голову одна мысль.
- Погодите,- говорю.- Думаю, мы можем сейчас же узнать, откуда вы прибыли. Он удивлен.
- Ведь не мог ваш пароход прийти ниоткуда?
- Вы полагаете? - он скрипуче хихикает.- Мне кажется, я сошел на берег с корабля-призрака.
- Ну, я в привидения не верю! Устремляюсь к письменному столу.
- Сейчас узнаем. В Управлении порта есть дежурная служба.