Даниэль Клугер - Непредсказанное убийство
— Я не слышал вашего предложения, — Натаниэль усмехнулся. — Но поскольку вы обратились ко мне за советом, вы, как я думаю, собираетесь ему последовать. А мой совет — обратитесь за помощью к частному детективу. Вы уже обратились. И я согласился вам помочь. Только, упаси Бог, вы вовсе не поручали мне расследовать убийство, понимаете? Строго говоря, частный детектив не может заниматься подобными вещами.
— Что же я вам поручаю? — недоуменно поинтересовался Грузенберг.
— Как это что? — в свою очередь, удивился Натаниэль. — Вам же необходимо разыскать женщину, звонившую в полицию в тот вечер, верно? Вы сами об этом говорили!
— Да, конечно! Конечно, я поручаю вам разыскать эту женщину.
— Прекрасно. За это я берусь. Пока Офра подготовит документ, мы можем обсудить размеры оплаты. Но я так и не понял, кто становится моим клиентом: вы, Головлева или ее родственники?
— Я.
Розовски покачал головой в некотором сомнении.
— Скажите, Цвика, ваша подзащитная знает о том, что вы собираетесь обратиться за помощью к частному детективу? — спросил он. — Вы поставили ее в известность?
— Конечно, это противоречит правилам, — ответил адвокат, — но нет, не поставил. Я заручился согласием тех самых людей, которые пригласили меня защищать эту женщину.
— А если она, по каким-либо причинам, не захочет иметь дело с частным сыском?
— Не вижу этих причин. Думаю, она сама понимает, что полиция куда больше заинтересована предъявить обвинение ей, чем разворачивать новое следствие на столь шатких основах, как эти, — он кивнул на протокол допроса. — Родственники ее колебались недолго.
— Кто они, кстати? — спросил Розовски. — Вы говорите: родственники. Кто именно?
— Двоюродная сестра Головлевой и ее муж, Мирьям и Ицхак Шейгер. Я поставил их в известность о том, что собираюсь обратиться к вам за помощью, — сказал Грузенберг. — Они о вас слышали. Я сказал, что постараюсь убедить вас заняться нашим делом. Собственно говоря, я и самой Головлевой сообщил бы об этом, но не хотел зря обнадеживать.
Стоявший у окна спиной к адвокату Натаниэль удивленно на него посмотрел.
— Что значит — зря обнадеживать? — спросил он.
— Видите ли, Натан, я ведь знал, что вы в отпуске, — адвокат засмеялся. — У меня не было никакой гарантии, что вы пожертвуете отдыхом.
Розовски улыбнулся.
— Вы называли хитрецом меня, — сказал он. — Но вы сами хитрец, Цвика. Я-то думал, что вы случайно позвонили мне домой.
— Каюсь. Но у меня не было другого выхода.
— Ну ладно, — Розовски отошел от окна, но сел не за стол, а во второе кресло для посетителей, напротив адвоката, по другую сторону журнального столика. — Перейдем к делу.
Адвокат мгновенно посерьезнел, подобрался. Взгляд его стал цепким и сосредоточенным.
— Во-первых, вы ничего не рассказали о результатах обыска. Разве полиция не проводила обыск в квартире Мееровича?
— Разумеется, проводила.
— У вас, случайно, нет полицейского протокола?
— К сожалению.
— Действительно, к сожалению… Насколько я понимаю, обыск не дал никаких результатов.
— Абсолютно.
— Отпечатки пальцев?
— О телефонном аппарате и дверной рукоятке я уже говорил. На всем остальном — только убитого. И в нескольких местах — в том числе, увы, и на рукоятке ножа — подозреваемой.
— Как она объяснила это?
— Ну, это как раз просто: увидев кошмарную картину, первое что сделала — попыталась вытащить нож. Чисто импульсивно. В итоге — чуть вообще не потеряла сознание.
— И под ее отпечатками нет других?
— Преступник, видимо, действовал в перчатках.
— Или же не существовал… — тихонько заметил Розовски.
Адвокат сделал вид, что не слышит.
— А в ее квартире? Которую она снимает?
— Снимают для нее родственники, — поправил адвокат.
— Да-да, конечно. Что там дал обыск?
— Не могу сказать. Полицейские не предъявили никаких улик.
Думаю, они обыскивали и ту квартиру — с тем же эффектом. — А как со мной? Могу я осмотреть ее квартиру? — спросил Натаниэль после небольшой паузы. — В вашем присутствии, разумеется.
— У меня есть ключи.
— Когда мы можем это сделать?
— Хоть сейчас.
— А что говорит экспертиза по поводу времени убийства?
— Это второй момент, благодаря которому мне удалось добиться ее освобождения, — сказал адвокат. — Экспертиза указывает на время несколько более раннее, чем восемь часов. Как вы помните, по словам Головлевой, она появилась в квартире Мееровича именно в восемь. Эксперты считают, что смерть хозяина квартиры наступила примерно за полчаса до этого. Или даже за сорок минут. Но поскольку Головлева не имеет алиби на этот час — плюс остатки ужина — полиция не очень доверяет ее показаниям относительно времени приезда.
— Ясно… Только что вы сказали, что ее освободят сегодня в… во сколько?
— В восемь вечера.
— Тогда второе, — сказал Розовски. — Прошу вашего разрешения на немедленную после освобождения беседу с этой дамой.
— Возражений нет.
— У вас нет, — уточнил Натаниэль. — А у вашей подзащитной?
— Думаю, тоже не будет.
— Надеюсь. И третье: переговорить с родственниками.
— До Головлевой или после? — уточнил Грузенберг, тщательно записывавший все это в миниатюрный блокнот.
Розовски немного подумал.
— До, — ответил он. — Сразу же после осмотра квартиры. А сейчас, если вы не возражаете, мне нужно дать указания моим помощникам.
Адвокат поднялся.
— Я подожду вас в машине, — сказал он.
Едва за Грузенбергом закрылась дверь, как в кабинет неторопливо вплыла Офра с очередной порцией кофе. Следом за ней вошел Алекс Маркин. Вид у обоих был виноватый.
— Что? — грозно спросил Натаниэль. — Оказывается, мне ни на день нельзя оставить службу? Агентство мгновенно превращается в ночной клуб, работающий днем? А ты, Офра, зря подлизываешься, кофе я больше пить не буду.
— Я не подлизываюсь, — оскорбленно ответила Офра. — А кофе я принесла вовсе не тебе. Алекс сегодня еще не пил. Поскольку ты всегда вызываешь его после ухода клиента, я позаботилась. Тебе бы это и в голову не пришло.
— Вот и замечательно, — сказал Розовски. — А теперь можешь идти и забрать кофе с собой. Я действительно должен поговорить с Алексом, но кофе он сегодня не заработал.
Офра негодующе фыркнула и конечно же не подчинилась. Так что Алекс, несмотря на грозный вид шефа, уютно устроился в кресле для посетителей с чашкой в руке.
— Ладно, — Розовски махнул рукой. — В таком случае, неси и мне. Цвика подождет.
Офра удалилась.
— Цвика? — переспросил Маркин. — Этот парень? Он что, новый клиент?
— Цвика Грузенберг, адвокат, — сказал Натаниэль. — И, между прочим, ты мог бы запомнить эту фамилию.
— Уже запомнил.
— Нет, запомнить раньше. Она уже звучала в нашем агентстве.
— Я и запомнил раньше, — сказал Алекс несколько обиженным тоном. И после паузы, добавил: — Только вот не помню, в связи с чем.
— Замечательно, — Розовски усмехнулся. — Вот это память. Ладно, я напомню: дело Ари Розенфельда. Помнишь?
— А как же! — Алекс встрепенулся. — Убийство в Кесарии. Еще бы!.. Так что, этот парень тоже был замешан? — недоверчиво спросил он.
— Боже мой, иметь в помощниках такого склеротика… — огорченно сказал Розовски. — Цвика Грузенберг был адвокатом покойного. И попортил, кстати говоря, немало нервов господам из страховой компании «Байт ле-Ам», чему я откровенно рад.
— Я тоже. Так что же этот адвокат?
Розовски задумчиво посмотрел на развалившегося помощника. Под взглядом шефа Алекс немного собрался. Во всяком случае, так можно было определить его неопределенное движение.
— Что ты на меня уставился, Натан? — спросил он недовольно. — Собираешься прочесть еще одну нотацию? Ну ладно тебе, все равно работы никакой не было, а…
— Ты кто по гороскопу? — спросил Розовски.
— А? — Алекс захлопал глазами. — В каком смысле?
— Ну, под каким знаком Зодиака ты родился? Не знаешь? Я тоже. Из чего следует сделать вывод: ни ты, ни я не интересовались гороскопами.
— Точно, — подтвердил Алекс. — А также экстрасенсами, колдунами и прочими.
— Вот, а другие интересуются, — сообщил Натаниэль. — И в результате попадают в очень неприятное положение.
— Это ты об адвокате? — спросил Маркин.
Розовски помотал головой.
— О его клиентке, — он прошелся по кабинету. — Теперь она и наша клиентка. И по этому поводу у тебя будет очень много беготни в ближайшие несколько дней.
Маркин с готовностью кивнул.
— Первое поручение, — сказал Розовски. — Купи мне все сегодняшние русские газеты.
— А потом?
— Не волнуйся, — пообещал Розовски. — Без работы не останешься.
