Джеймс Суэйн - Фартовые деньги
– Рад был познакомиться, – сказал он.
– Ну как чувствуешь себя на пенсии? – спросил Арчи, севший за стол и потягивавший «Эвиан» из уотерфордовского бокала.[18]
Валентайн гонял кубики льда в своей коле. На самом деле ему приходилось несладко, но он был уверен, что Арчи до этого нет дела.
– Открыл консалтинговое агентство. Отдыхать некогда.
– Все гоняешься за жуликами, да? Ты же у нас самый лучший, я прав, Фрэнк?
Портер кивнул.
– Тони – лучший.
– Вот и я говорю. Помню, как открылся «Бомбей». С блэкджеком просто беда была. Все нас обкрадывали, даже старушонки. А я ж тогда ни черта не рубил в нашем деле, ну и пожаловался владельцу другого казино. А он мне: «Позови Тони Валентайна. Он спец по жулью». А я ж Тони уже давно знал. Когда мы познакомились, Тони?
– Когда я тебя прищучил, – напомнил Валентайн.
Арчи заржал.
– Ну, ты даешь. Так вот, пришел, значит, Тони, прогулялся по залу блэкджека – и ко мне. Говорит: «Арч, ты вчера родился, что ли? Карты-то у тебя с несимметричным рисунком рубашки». А я говорю: «Ну и что с того?» А он: «Если карту перевернуть, любой игрок за столом может узнать ее». Тогда мы заменили карты, и проблемы не стало.
Валентайн сделал глоток колы. Он такого случая не помнил и списал это на то, что в те времена многие казино страдали от мошенников. Атлантик-Сити не ведал, что творит, и в него стекались жулики со всего света.
Встав, Арчи пересек просторный кабинет и остановился у окна во всю стену, выходившего на океан.
– Вы же с Дойлом были друганы, да?
– Да.
– А я был во Флориде, когда его убили. Я бы приехал на похороны, но дела не пустили.
– Покупаешь «Дисней Уорлд»?[19]
Арчи достал из кармана длинную толстую сигару и закурил.
– Я покупаю гостиницы, Тони. Гостиницы, которые собираюсь превратить в казино. Не вечно же Флорида будет держать монополию за индейцами. Азартные игры дают неплохие налоги, а на налоги строят дороги и школы, как раз то, чего Флориде очень не хватает.
Валентайн с трудом удержался от того, чтобы встать и уйти. Он и переехал-то во Флориду, потому что там не было казино. Прикусив язык, он сказал:
– Ясно.
Арчи уловил сомнение в голосе Тони и посмотрел на его отражение в окне.
– Не хочешь довести до конца работу Дойла?
– Посмотрим, – ответил Валентайн.
Великий прищурился.
– Моя ставка – тысяча в день плюс расходы. Кроме того, мне нужен доступ в комнату видеонаблюдения. И в хранилище пленок видеонаблюдения.
Арчи повернулся к Портеру. Законы Нью-Джерси строго запрещали пускать посторонних в зону, откуда осуществляется видеонаблюдение. Арчи серьезно накажут и оштрафуют, если обнаружат Валентайна там, где ему быть не положено.
– Придется рискнуть, – заметил Портер боссу.
– Ладно, – согласился Арчи и повернулся к Валентайну. – Что еще?
Валентайн хотел было сказать: «Ничего», – но вдруг заметил что-то сверкающее на рубашке. Это был крошечный осколок, бывший когда-то частью ветрового стекла взятой напрокат машины.
– Машину, – сказал он. – А то мою прострелили.
Арчи подошел к столу, подхватил связку ключей и бросил ему.
– Эта свободна. Она в подвале. Сейчас позвоню охраннику, скажу, чтобы выпустил тебя.
Валентайн взглянул на ключи. От «Мерседеса». Он ведь все равно собирался разыскать Европейца. А теперь за это еще и заплатят. Да кроме того удастся прокатиться на машине богача.
Он поднял пальто с кресла, подошел к окну и протянул руку. Арчи пожал ее. Так всегда велись дела в Атлантик-Сити.
– Рад, что ты с нами, – сказал Арчи.
Валентайн посмотрел вниз. И увидел детишек, катавшихся на тротуаре, как когда-то Джерри. Два парня шагали по пляжу, это были они с Дойлом – шли съесть по гамбургеру после работы. «Тебя нет, – подумалось ему, – но ты всегда с нами».
– И я рад, – отозвался он.
6
Фартовые деньги
– А ты крут, – заметил Портер, когда они ехали в личном лифте Арчи.
– Просто честен, – парировал Валентайн.
– Что, и меня это ждет, когда я выйду на пенсию?
– Говорят, становится только хуже.
Стенки лифта были стеклянными, и им открывался вид на обширную империю Арчи. В длину казино «Бомбей» равнялось трем футбольным полям. Дизайн в стиле «Тысячи и одной ночи» мог бы посоревноваться в безвкусии с любым опутанным неоновыми огнями зданием на Стрипе[20] Лас-Вегаса.
Валентайн наблюдал за тем, как экскурсионный автобус подъехал ко входу и выгрузил стайку седовласых чудаков. Казино Атлантик-Сити молились на пожилых, которые просаживали свои пенсии и чеки соцзащиты на игровых автоматах и автоматах видеопокера. Двери лифта разъехались, они вышли.
– Как Арчи собирается пропихнуть азартные игры во Флориде? – спросил Валентайн. – Избиратели дважды отклоняли закон.
– Арчи уломал губернатора Флориды принять особый закон, по которому округа сами смогут решать, нужны им казино или нет, – сообщил Портер.
– То есть Арчи пытается переписать закон.
– Вот именно.
– Ну, флаг ему в руки.
– Он уже целое состояние угрохал на покупку гостиниц в Майами и Сент-Питерсберге. Уж поверь мне, Арчи знает, что делает.
Они пересекли зал. Внутренний декор «Бомбея» складывался из элементов псевдоиндийского и арабского стилей и деталей местного аляповатого колорита. На официантках, разносивших коктейли, были надеты непритязательные восточные костюмы в стиле сериала «В мечтах о Дженни», на дилерах и крупье – шелковые рубашки и атласные бабочки. Все места у автоматов были заняты. Комната казалась морем синтетики и голубоватых волос.
– Мне нужно хлебнуть кофе, – сказал Валентайн.
– Лучше всего пойти в «Синдбад», – посоветовал Портер.
Валентайн последовал за ним через зал блэкджека. Проходя мимо одного из столов, он остановился и принялся разглядывать девушку-дилера, пока она мешала карты, потом раздавала их играющим. Портер встал рядом с ним.
– Что-то не так?
– Она новенькая, да?
– Работает с прошлой недели, – пробормотал Портер. – Откуда ты знаешь?
– У нее своя карта красная девятка.
– Да не парь мне мозги.
– Спорим?
– С тобой? Ни за что.
– Тогда смотри.
Игроки за столом разыграли кон. Потом дилер перевернула свою карту. Это была девятка червей. Портер оттащил Валентайна от стола.
– Ну как, черт побери, ты догадался?
– Она подняла уголок, когда подкладывала ее под верхнюю карту, – объяснил Валентайн. – Неопытные дилеры этим грешат иногда. Мошенники называют это фронтальной загрузкой.
Портер выругался под нос. Каждый день по его казино шатались жулики, выискивая ошибки в игре зеленых дилеров, которые не выучили еще все правила. За каждую вовремя не решенную проблему он терял тысячи долларов, а иногда и больше.
– Я ее сейчас же выведу из зала, – сказал Портер.
Они встретились в «Синдбаде» через десять минут. Девушка в костюме наложницы подала им кофе в кружках, которые имели форму слонов. Сдув пар, Валентайн начал:
– Итак, расскажи мне, как «Бомбей» потерял шесть миллионов и при этом ты умудрился остаться на своем месте.
Портер пролил на себя кофе.
– Не смешно.
– А я и не говорю, что смешно.
Вытащив кипу бумажных салфеток из коробки, Портер вытер подбородок.
– Меня не выперли, потому что я не был виноват.
– Это как?
– Не знаю, заметил ли ты, но «Бомбей» изменился.
Валентайн заметил. Прохаживаясь по казино, он пару раз заблудился.
– Еще в ноябре Арчи запустил новую акцию, – рассказывал Портер. – Каждый клиент получает ведерко специальных монет, которые называются «фартовые деньги». Люди ставят их в игре и выигрывают призы.
Валентайн потягивал обжигающий кофе. За эти годы ему доводилось видеть немало сумасбродных акций в казино, а результат всегда был один и тот же: казино теряли деньги.
– И чья это была идея?
– Отряда «Стиляги». Они управляют отделом маркетинга. Сначала я подумал, что это глупая затея. Казино не должны разбазаривать свое добро. Но все получилось, видать, они соображают, что к чему.
– Что получилось?
– Люди стали воспринимать нас иначе.
– Ясно, – отозвался Валентайн.
Портер выхватил свой телефон. Через пять минут отряд «Стиляги» сидел в «Синдбаде». Брэнди оживленно рассказывала ему об акции. Вблизи она оказалась, как выражались парни его поколения, офигенно клевой: зеленые глаза соблазнительницы и мягкий, тягучий южный говор. Он поймал себя на том, что смотрит на нее чуть внимательнее, чем следовало бы.
– Девяносто восемь процентов людей, играющих в казино, проигрывают, – мурлыкала Брэнди. – Они отлично проводят время, но уходят домой с пустыми карманами. А идея фартовых денег в том, чтобы у них осталось ощущение, что они что-то выиграли.
