Дэвид Моррелл - Инспектор мертвых
– Вуаль леди Косгроув нетронута.
– Разумеется. Если убийца хотел нанести смертельный удар, достаточно было потянуть подбородок жертвы кверху, тогда вуаль тоже поднялась бы и обнажила горло, – объяснил Райан.
– Но такая последовательность действий оставила бы леди Косгроув время, чтобы оказать сопротивление или хотя бы закричать, – возразил Де Квинси. – Кроме того, столь явное насилие могло привлечь внимание священника, несмотря на все отвлекающие факторы.
– Однако не привлекло, – подчеркнул Райан.
– Для тщательно продуманного преступления слишком необъяснимый риск, – продолжил рассуждать Де Квинси. – Кроме того, мы позволяем себе существенное допущение.
– Какое еще допущение?
– Вспомните Иммануила Канта, инспектор.
– Иммануила?.. Только не говорите мне, что снова намерены пуститься в рассуждения о нем!
– Вопрос, который занимал великого философа, уже оказал нам неоценимую помощь семь недель назад. Существует ли объективная реальность независимо от нас…
– …или она просто проекция нашего сознания? Я сам скоро потеряю последние остатки сознания от ваших вопросов.
– Мы слышали, как сопровождавший даму человек назвал ее леди Косгроув, – напомнил Де Квинси.
– Верно, – согласился Райан.
– И видели, как ее провели к скамье леди Косгроув. А вслед за этим викарий тоже назвал ее леди Косгроув, – добавил Де Квинси.
– Да, правильно, – нетерпеливо кивнул инспектор.
– Но, как мы уже отметили, женщина носила вуаль.
Догадавшись, к чему он клонит, инспектор неразборчиво пробормотал какое-то слово, вполне возможно нечасто раздающееся в церкви.
– Откуда нам знать, что эта женщина на самом деле и есть леди Косгроув? – вопросил Де Квинси.
Райан обернулся к священнику:
– Викарий, вы часто виделись с леди Косгроув?
– Время от времени. Вчера она приглашала меня на чай.
– Спасибо. Полковник Траск, могу я попросить об услуге? – Райан подошел к полковнику и заговорил тише: – У меня есть для вас задание, но с ним справится только истинный герой.
– Истинными героями были солдаты, что сражались и умирали рядом со мной, – ответил Траск.
– Несомненно, но, как часто напоминает мне мистер Де Квинси, реальность у каждого своя.
– Не понимаю, что вы хотели этим сказать.
– Вы готовы предстать героем в глазах викария?
– Что я должен сделать? – озадаченно произнес полковник.
Инспектор объяснил, и Траск помрачнел.
– Хорошо. Но это потребует немалого мужества и от самого викария.
Они вернулись к скамье лорда Палмерстона.
– Викарий, – обратился к священнику полковник Траск. – Будьте любезны, посмотрите на меня.
Священник поднял голову и повернул к нему посеревшее лицо.
– Я хочу признаться вам в том, о чем никогда и никому не рассказывал, – заявил полковник.
Морщины на лбу священника стали глубже.
– Случалось, во время наступления противника мне было так страшно, что колени дрожали. Хотелось упасть в грязь и спрятаться среди трупов.
Священник растерянно заморгал:
– Трудно представить, что такому человеку, как вы, бывает страшно.
– Иногда каждому из нас хочется спрятаться. Но мы заставляем себя делать то, что требуется. Готовы ли вы сделать то, что требуется, викарий?
– Не уверен, что правильно понимаю вас.
– Сейчас я попрошу вас заглянуть за ограждение.
– Но ведь там же леди Косгроув! – ахнул священник.
– Вот именно. Сейчас вы поймете, почему мне нужна ваша помощь, – продолжил полковник. – Так вы готовы сделать необходимое? Готовы стать в моих глазах героем?
Викарий помедлил немного, а затем кивнул.
– Независимо от своих усилий священник и воин идеально уравновешивают баланс рядом с любым чудовищем, – пробормотал Де Квинси.
– Священник – в большей степени, – заметил полковник Траск и обернулся к Райану: – Как только будете готовы, инспектор.
Райан вздохнул и задрал штанину на левой ноге. Прихожане громко ахнули, когда он достал нож из закрепленных ремнем на лодыжке ножен. Солнечный свет заиграл на стальном лезвии.
– Убийца может до сих пор прятаться под скамьей, – шепнул Райан полковнику.
– Если так, то обещаю вам, инспектор, что далеко он не убежит, несмотря на мою поврежденную руку.
– Я рад, что вы здесь, полковник.
При других обстоятельствах Райан, возможно, уступил бы колебаниям, но на глазах у полковника он не мог проявить малодушие. Собравшись с силами, он влез на скамейку и перешагнул на другую, находящуюся уже в кабинке леди Косгроув.
Спинка переднего сиденья мешала рассмотреть, что находится под задними. Даже нагнувшись, Райан видел только густую тень. Прерывисто дыша и держа нож наготове, он прислонился едва зажившим животом к спинке первой скамьи и перегнулся через нее. Затем, стараясь не думать о том, что его ожидает, инспектор опустил голову и вгляделся в пространство под скамьями.
Там никого не было. Чувствуя, как колотится в груди сердце, Райан оглянулся на Траска и Де Квинси и покачал головой, показывая, что опасности нет.
– Прошу вас, викарий, подойдите сюда, – пригласил полковник.
Не желая наступать в кровь и нарушать тем самым картину преступления, Райан остался лежать на скамье. Его мутило от густого, отдающего медью запаха крови, однако он вытянул руку и подцепил кончиком ножа вуаль покойницы. Чувствуя, как растягиваются швы на животе, инспектор напряг мышцы и отбросил ткань с ее лица.
– Викарий, это действительно леди Косгроув? – спросил Траск.
– Да, упокой Господь ее душу.
Райан услышал глухой стук и решил, что священник упал в обморок.
– Обопритесь на меня, – донесся до инспектора голос Эмили.
Опустив голову еще ниже к залитому кровью полу, Райан потянулся ножом к зажатому в руке покойницы листку бумаги и сумел подцепить его. Зажав письмо в свободной руке, он нанизал на острие клинка пропитанный кровью конверт, лежавший на полу рядом с трупом.
Затем инспектор поднялся со скамьи и осмотрел находку. Черным оказался не только конверт, но и восковая печать. Само письмо тоже окантовывала черная рамка шириной в дюйм, обозначающая самую глубокую скорбь отправителя.
Гадая, какую ужасную новость могла получить леди Косгроув перед смертью, Райан развернул смятый листок.
Там было всего два слова.
Осознав заключенный в них ужасный смысл, инспектор потрясенно воззрился на записку.
На него шквалом обрушились воспоминания.
О событиях, случившихся пятнадцатью годами раньше.
Об испуганных криках и выстрелах.
О невообразимой панике и сумятице.
Услышав тяжелые удары в дверь, инспектор вздрогнул и тряхнул головой.
Глава 3
Обитель смерти
Идея о необходимости сохранять место происшествия нетронутым появилась лишь за несколько десятилетий до 1855 года. Грамотное расследование невозможно без хорошей организации, а лондонская полиция – первая в Англии общегородская служба охраны порядка – была создана только в 1829 году. Основные принципы ее работы сформулировали два полицейских комиссара: отставной армейский полковник Чарльз Роуэн и поднаторевший в уголовных делах адвокат Ричард Мэйн. На первых порах военный опыт Роуэна оказался весьма полезным: он помог организовать полицию по армейскому образцу, используя систему уставов и воинских званий. Но затем на передний план вышли принципы судебной экспертизы Мэйна.
Он прекрасно понимал: одно дело – арестовать предполагаемого преступника, и совсем другое – доказать его виновность в суде, действующем на основании законов. Комиссар объяснял полицейским, что сбор доказательств – не менее важная часть их работы, чем сам арест. Тщательный осмотр места преступления, опрос возможных свидетелей, изыскание и регистрация улик – все это были поистине революционные методы.
Также Мэйн настоял на необходимости составлять подробные досье на каждого арестованного: рост, вес, цвет волос и глаз, наличие шрамов, кличка, образец почерка, если подозреваемый умел писать, – словом, любая полезная информация, которая могла доказать в суде причастность к преступлению. Комиссар разработал систему так называемых маршрутных листов, которые содержали подробное описание всех нераскрытых преступлений по каждому району и ежеутренне выдавались заступающим на дежурство патрульным.
«Улики – вот что поможет арестовать злодея и посадить его в тюрьму, – настаивал Мэйн. – Каждый преступник оставляет следы. Ищите их, изучайте их. Мне нужны любые подробности».
В дверь церкви продолжали стучать.
– Откройте! – донесся снаружи голос. – Это детектив сержант Беккер.
– Впустите его, – велел Райан.
Он вернул нож на прежнее место под брючину, положил конверт и листок с пугающими словами в карман и направился к кабинке лорда Палмерстона.
