Джон Гришем - Дело о пеликанах
Та указала в угол напротив.
- Благодарю, - сказала Дарби и направилась туда. Слева от нее стояли люди в очередях к кассирам, справа сотни занятых вице-президентов говорили по своим телефонам. Это был самый крупный банк в городе. Никто не обращал на нее внимания.
Хранилище находилось за рядом массивных, обитых бронзой, дверей, отполированных так, что они стали почти золотыми, что, без сомнения, имело вид безусловной безопасности и неуязвимости. Двери слегка приоткрывались, пропуская немногих избранных. Слева важная дама лет шестидесяти сидела за конторкой с надписью "Ящики для хранения". Ее звали Вирджиния Баскин.
Вирджиния Баскин смотрела на Дарби, когда та подходила к стойке. На ее лице не было дежурной улыбки.
- Мне нужен доступ к ящику, - сказала Дарби, едва дыша. Она не могла сделать вдох уже за две минуты до этого.
- Будьте добры, номер, - сказала миссис Баскин, потянувшись к клавиатуре, и повернулась к монитору.
- Ф566.
Служащая ввела номер и подождала сообщения на экране. Она нахмурилась и прильнула лицом почти вплотную к экрану. "Бежать!" - подумала Дарби. Лицо служащей еще больше нахмурилось, она почесала подбородок. "Бежать!" - пока она не сняла телефонную трубку и не вызвала охрану. "Бежать!" - пока не завыли сирены и идиот-соучастник не поднял пальбу там, внизу.
Миссис Баскин отодвинулась от монитора.
- Он был арендован только две недели назад, - сказала она почти про себя.
- Да, - подтвердила Дарби, как будто это она арендовала ящик.
- Полагаю, вы миссис Морган, - сказала дама, набирая на клавиатуре. Полагай, полагай, детка.
- Да, Беверли Энн Морган.
- Ваш адрес?
- Пемброук, 891, Александрия.
Баскин кивнула, глядя на экран, как будто он мог ее видеть и послать свое одобрение. Она опять набрала на клавиатуре.
- Номер телефона?
- 703-664-5980.
Служащей понравилось и это. Компьютеру тоже.
- Кто арендовал ящик?
- Мой муж, Куртис Д. Морган.
- Его номер социального страхования? Дарби небрежно открыла свою новую, довольно большую кожаную сумку через плечо и вытащила бумажник. Кто из жен помнит номер социального страхования своего мужа? Она открыла бумажник.
- 510-96-8686.
- Очень хорошо, - степенно сказала миссис Баскин, отходя от клавиатуры и заходя за конторку. - На какое время?
- На одну минутку.
Служащая прикрепила широкую карточку к небольшой дощечке для бумаг на стойке и указала на нее Дарби.
- Поставьте здесь подпись, миссис Морган. Дарби, нервничая, расписалась во второй графе. В первой графе стояла подпись мистера Моргана, оставленная им в тот день, когда он арендовал ящик.
Миссис Баскин смотрела на подпись, в то время как Дарби старалась перевести дыхание.
- У вас есть свой ключ? - спросила дама.
- Разумеется, - ответила Дарби с доверительной улыбкой.
Миссис Баскин вытащила из ящика маленькую коробку и вышла из-за конторки.
- Пойдемте.
Они прошли через бронзовые двери. Хранилище было такое большое, как отделение банка в пригородах. Выдержанное в стиле мавзолея, оно представляло собой лабиринт узких проходов и маленьких камер. Два человека в униформе пошли рядом. Они прошли четыре одинаковых комнаты со стенами, уставленными рядами ящиков для хранения. Вероятно, номер Ф566 находился в пятой комнате, потому что миссис Баскин вошла туда и открыла свою маленькую черную коробочку. Дарби нервно оглянулась.
Вирджиния была воплощенная деловитость. Она подошла к Ф566, находившемуся на уровне плеч, и вставила ключ. Она перевела глаза на Дарби, как бы говоря: "Твоя очередь, тупица". Дарби выдернула из кармана ключ и вставила его рядом с первым. Тогда Вирджиния повернула оба ключа и слегка выдвинула ящик, дюйма на два. Затем вытащила банковский ключ.
Она указала на небольшую кабинку с раздвижными деревянными дверями.
- Возьмите это туда. Когда закончите, вставьте на место и возвращайтесь к моему столу, - говоря это, она выходила из комнаты.
- Благодарю, - сказала Дарби. Она подождала, пока Вирджиния не скрылась из виду, и только тогда вытащила ящик из стены. Он был нетяжелый, размером 6 на 20 дюймов спереди и примерно фут с половиной в глубину. Она открыла крышку и увидела всего две вещи: тонкий коричневый судейский конверт и неподписанную видеопленку.
Ей не нужна была кабина. Она засунула конверт и видеопленку в сумку и задвинула ящик обратно. А затем вышла из комнаты.
Вирджиния встала из-за стола, когда вошла Дарби.
- Я закончила, - сказала она.
- О, так быстро?
Ты права, черт тебя побери. Все делается быстро, когда твоя кожа горит от нервного напряжения.
- Я нашла то, что мне нужно, - сказала Дарби.
- Отлично, - неожиданно миссис Баскин стала очень приветлива. - Вы, наверно, знаете эту ужасную историю в газетах на прошлой неделе о том бедном юристе. Вы знаете о том, которого убили грабители недалеко отсюда. Его звали, случайно, не Куртис Морган? Кажется, это был Куртис Морган. Какой ужас!
Эх ты, тупица!
- Я не видела этой газеты, - сказала Дарби. - Меня не было в городе. Благодарю.
В этот раз она шла через фойе несколько быстрее. Банк был переполнен, охранников не было видно. Проще пареной репы. Должно же и ей когда-то повезти, должна же и она хоть раз сделать дело так, что ее не схватят.
"Вооруженный телохранитель" охранял мраморную колонну. Вращающаяся дверь вытолкнула ее на тротуар, и она уже была почти у машины, когда он догнал ее.
- Садись в машину! - скомандовала она.
- Что ты нашла? - воскликнул он.
- Молчи и сматывайся. - Она открыла дверцу и вскочила в машину. Он включил мотор и помчался прочь.
- Рассказывай, - попросил он.
- Я очистила ящик, - сказала она. - За нами кто-нибудь есть?
Он посмотрел в зеркальце.
- Какого дьявола, как я могу это знать? Так что это?
Она открыла сумку и вынула оттуда конверт. Вскрыла его. Грей внезапно нажал на тормоза и почти врезался в идущую впереди машину.
- Смотри, куда прешь! - закричала она.
- Хорошо! Что в конверте?
- Не знаю. Я еще не читала, но если ты меня угробишь, то никогда не прочту.
Машина поехала опять. Грей глубоко вздохнул.
- Ладно, давай не будем орать. Давай поостынем.
- Да. Веди прилично машину, и я остыну.
- Хорошо. Сейчас. Мы уже остыли?
- Да. Только успокойся и смотри, куда едешь. Кстати, куда ты едешь?
- Не знаю. Что в конверте?
Дарби вытащила из конверта какой-то документ. Она взглянула на Грея, а тот жадно уставился на документ.
- Следи за дорогой!
- Да читай, наконец, эту треклятую бумагу!
- Меня укачивает, я не могу читать в машине.
- А, черт! Черт! Черт!
- Ты опять орешь?
Он рванул руль вправо и остановился у обочины на L-стрит. Раздались автомобильные гудки, когда он на всем ходу нажал на тормоза. Затем повернулся к ней.
- Благодарю, - сказала она и начала читать вслух. Это были письменные показания на четырех страницах, аккуратно отпечатанные и заверенные под присягой в присутствии государственного нотариуса. Они были помечены пятницей, как раз тем днем, накануне последнего звонка Грентэму. Куртис Морган под присягой заявлял, что работал в отделении нефти и газа фирмы "Уайт и Блазевич" и что вступил в эту фирму пять лет назад. Его клиентами были частные фирмы по разработке месторождений из многих стран, но в основном американцы. С тех пор как поступил на фирму, он работал на клиента, вовлеченного в большой судебный процесс в южной Луизиане. Этого клиента звали Виктор Маттис, и этот мистер Маттис, которого Морган никогда не видел, но который был хорошо известен пайщикам "Уайт и Блазевич", отчаянно хотел выиграть этот процесс и, в конечном счете, выкачать миллионы баррелей нефти из болот Терребон Пэриш в Луизиане. Кроме того, там были сотни миллионов кубических ярдов природного газа. Пайщиком, который возглавлял это дело в "Уайт и Блазевич", был Ф. Симз Вейкфилд, очень близкий Виктору Маттису человек, часто навещавший его на Багамских островах.
Они стояли на обочине так, что бампер их "понтиака" выступал на правый ряд дороги, и машины, вынужденные объезжать их, несомненно, обращали на них внимание. Она медленно читала, а он сидел, закрыв глаза.
Итак, этот судебный процесс был очень важен для "Уайт и Блазевич". И хотя фирма непосредственно не участвовала в процессе и апелляции, но все проходило через стол Вейкфилда. Насколько было известно, он не занимался ничем другим, кроме одного дела, как его окрестили - дела о пеликанах. Большую часть времени он сидел на телефоне, разговаривая либо с Маттисом, либо с одним из сотни юристов, также занятых этим. Морган тратил в среднем на это дело десять часов в неделю, но всегда находился где-то за флангом. Его счета направлялись прямо к Вейкфилду, а это было необычно, потому что другие счета поступали к клерку по нефти и газу, который направлял их в бухгалтерию. Все эти годы до него доходили слухи, что Маттис не платил "Уайт и Блазевич" обычную почасовую ставку, и он верил, что это действительно так. Он считал, что фирма взялась за это дело ради получения процента от разработок. Он слышал о цифре десять процентов чистой прибыли от скважин. Такое было еще неслыханно в данной отрасли.
