Правила Мерджа - Остап Иванович Стужев
Они болтали без перебоя, рассказывая друг другу только что придуманные воспоминания о веселых приключениях, случившихся с ними в их воображении, когда, дождавшись подходящего момента, Вуколов сказал, глядя тому в глаза и давая понять, что вопрос серьезный:
– You have never seen your mother, have you?[118]
– What? Why?[119] – спросил Олдридж, не найдя других слов.
– She is here, in Saint Tropez, and if you come alone tomorrow I will take you to see her. You’ll know that I’m more than a friend[120].
– What makes you think I’m not alone?[121]
– As soon as you started making those odd gestures the tracking program has given an alarm signal and your people were caught in the web of artificial intelligence. In Russia we also know some tricks[122]. Il est heure pur faire le trottoir mon petit chere filles[123], – сказал он, обращаясь уже к притихшим девицам.
– Alright, I’ll think about it[124], – как будто выговаривая по слогам каждое слово, еле слышно пробормотал обескураженный гигант.
– Go on, think it over. If the answer is yes, I’ll pick you up at midday tomorrow opposite the Gendarmerie Museum. You stay at hotel De Paris, right? Then you would not to be late due to traficf jams for sure[125], – сказал Вуколов, вставая и похлопывая Олдриджа по плечу. – Au revoire, mesdemoiselles[126], – добавил он, посылая девушкам воздушный поцелуй.
Оставив обескураженного Дугласа Олдриджа ковыряться в остатках так и недоеденного им тюрбо, Вуколов вернулся на яхту и, не скрывая своего торжества, достал из бара бутылку «Макаллана». Нелегал был у него в руках, и эра Рауля, судя по всему, подходила к концу. Он дал команду отчаливать. Ему всегда нравились картинные жесты. Единственное, о чем он жалел сейчас, было то, что его служебное положение не позволяло ему пригласить к себе на вечеринку этих троих симпатяг, так неумело разыгрывавших из себя эмансипированных европеек. Одна из них, очевидно метиска, с тонким лицом и длинными ресницами, строила ему глазки все время, пока он разговаривал с Олдриджем.
Вуколов ни на йоту не сомневался в ее способности продать чьи угодно секреты в обмен на кэш и мелкие подарки. Аккуратно опуская кубики льда в стакан с виски, он спрашивал себя, не заменить ли эту кошечку кем-нибудь из французской агентуры, ведь среди них тоже попадались жгучие брюнетки с кожей оливкового оттенка. Не прерывая своих размышлений, он с блуждающей улыбкой на лице отзвонился своему папаше и дал понять, что все идет по плану. До завтрашней встречи оставалось меньше суток, и его молодое тело настойчиво требовало новых удовольствий.
* * *Вернувшись в Женеву, Васкес испытал очередное разочарование, как только понял, что поставленная перед ним задача была выбрана скорее для отвода глаз, просто как вымышленное приключение для раскапризничавшегося ребенка. Вуколов, основное действующее лицо, единственный, кто мог представлять хоть какой-то оперативный интерес, просто исчез. Анна Павловна Фирсова и Юленька Вуколова продолжали встречаться почти ежедневно, но это были скорее встречи из вежливости или от скуки, которую, очевидно, испытывала молодая девица, абсолютно не знавшая, чем себя занять. Он попытался связаться с Кольцовым и получить дополнительные инструкции, но тщетно. Тот затерялся на бескрайних просторах занесенной снегом России, не отвечая ни на какие письма и запросы. В один из дней, проверив все почтовые ящики и еще раз отправив сообщения на всех доступных мессенджерах, он все-таки решился на самостоятельные действия. Зайдя в винную лавку, которую Юленька посещала с завидной регулярностью, он принялся обсуждать с сомелье преимущества некоторых сортов вин, высказываясь за и против их неоспоримых достоинств и неприметных недостатков. Боковым зрением он наблюдал за входом в погребок, и как только заметил ее появление, принялся с еще большим интересом задавать и получать ответы, не давая сомелье никакой возможности отвязаться от него и уделить внимание кому-то еще. Васкесу было важно, чтобы Юленька заметила его первая, и далее, сняв ее реакцию, действовать уже по ситуации. Девушка была так погружена в какие-то раздумья, что двигалась как сомнамбула и не обращала на окружающих никакого внимания. Она выбрала несколько бутылок недорогого вина и уже собиралась уходить.
Так как это не входило в планы Васкеса, тот повысил голос, чем еще больше удивил вежливого швейцарца, который все сильнее сомневался в покупательской способности скромно одетого кастильца, перешедшего теперь к обсуждению уже совсем редких и дорогих сортов.
Даже стоявшая в маленькой очереди впереди Юленьки пара гомосексуалистов, старавшаяся держаться скромно, вздрогнула и повернулась посмотреть на странного человека, говорившего так громко. К радости Васкеса, реакция девушки была прямо противоположной ее подавленному состоянию. Увидев знакомое лицо, она неподдельно оживилась и направилась к нему, радостно приветствуя его на английском. Откровенно говоря, в тот день, когда они все вместе обсуждали возможные варианты мирного договора и выхода из тупиковой ситуации, в которую их всех втянули Жомов и его хозяева, она не обратила внимания, что Аурелио владел русским почти как родным языком. Поняв это, он решил не разубеждать ее. Оставив совсем уже запутавшегося сомелье с открытым от неожиданности ртом, Васкес направился ей навстречу, и, не сговариваясь, они поприветствовали друг друга как старые друзья, соприкоснувшись два раза щеками и изображая поцелуй. Как истинный джентльмен, он оплатил выбранное Юленькой вино, благо что чек не превышал ста евро и он рассчитывал повесить эти расходы как представительские на короля и королеву Испании. Свой «Ситроен» Васкес поставил довольно далеко и предпочел не забирать его из паркинга, а рассказать историю, как он оказался здесь случайно, так как отважился полностью отложить все дела и совершить восхождение на Джомолунгму, а его старый товарищ, очень опытный и известный скалолаз, посоветовал посмотреть крепления для троса в магазине альпинистского снаряжения, который находился как раз на противоположной стороне улицы. Они пошли пешком в сторону русской резиденции, обмениваясь своими впечатлениями о погоде и закончившихся новогодних каникулах. Понимая, что Юленька может попрощаться с ним у самых ворот с небольшим КПП, где уныло коротал часы своей службы частный охранник, Васкес предложил зайти в первый попавшийся по дороге бар. Он
