Андрей Троицкий - Награда для Иуды
Барбер похлопал себя по карману, где лежали документы Чинцова.
– Но тогда мы не получим ни гроша, – Чума, кажется, готов был выдавить из себя мутную. – Мы пролетим, как фанера…
– Мы пролетим, если он умрет, – отрезал Барбер. – Только в этом случае мы действительно пролетим. Пока менты будут устанавливать по студенческому билету его личность, пока узнают домашний адрес и телефон. Это и в Москве нескоро делается. А в Ярославле на такую канитель двое суток уйдет.
– Я ничего не понимаю.
– Тебе не надо ничего понимать, придурок. Делай, что я говорю. Понесли его к машине.
Барбер встал у изголовья, ухватился за углы спального мешка. Чуме оставалось только подчиниться.
***Рабочий день в мастерской по пошиву автомобильных чехлов «Олаф» заканчивался в шесть вечера, но швей отпускали по домам на час раньше, потому что заказов кот наплакал, хозяин Роман Павлович Алексеенко не любил, когда женщины в цеху занимались не делом, а пустой болтовней. Пусть лучше собачатся дома со своими мужьями и детьми, чем перемывают косточки начальству. Сегодня в мастерской побывало лишь два три посетителя. Один клиент битый час рассматривал образцы тканей, задал сто один вопрос о ценах и скидках. Этому придурку приспичило, чтобы автомобильный салон его «Рено» украшали чехлы под шкуру леопарда или, в крайнем случае, зебры. Сразу видно что, пришел колхозник. Ворсовой ткани похожей расцветки в наличии не оказалось, мужчина ущед разочарованным, так ничего и не выбрав. Алексеенко проводил посетителя до выхода и, облегченно вздохнув, закрыл дверь.
Два других клиента, не такие капризные, как первый, сделали заказы, и замерщик Иванов отправился снимать мерку с сидений иномарок. В пятом часу Алексеенко, заглянув в так называемый пошивочный цех, отпустил работниц, вернулся в свой кабинет. Лениво переворачивая страницы прошлогоднего автомобильного каталога, стал ждать возвращения своего человека, которого откомандировал в бюро похоронных услуг «Скорбь матери». Контора помещалась рядом с судебным моргом, в крошечном отдельно стоящим здании. Пузыреву было поручено выяснить все детали, пусть самые незначительные, назначенных на завтра похорон Оли Антоновой. В котором часу состоится вынос тела, в какой церкви пройдет отпевание трагически погибшей девушки, сколько заказано автобусов и так далее. Затем Пузырь должен заехать на кладбище, осмотреть уже вырытую могилу и прилегающую местность, начертить приблизительный план.
Полчаса назад порученец позвонил хозяину по мобильному телефону, сообщив, что все дела успешно закруглил и скоро вернется, только завернет перекусить, потому что с утра на ногах и голоден, как бродячая собака. Хоть в помойку полезай за отбросами. «Как бродячий кусок дерьма, – поправил Алексеенко. – Мы о чем договаривались? Ты должен был закончится к двум часам дня, а звонишь под вечер. Нарисовался, мать твою, не сотрешь». Пузырь что-то пробормотал в свое оправдание, но хозяин слушать не стал, бросил трубку. Когда зазвенел звонок входной двери, Алексеенко глянул на монитор, но увидел не Пузыря, а унылую физиономию замерщика Иванова, вернувшегося от заказчиков, и пошел открывать дверь.
– Два заказа принял сегодня в мастерской и четыре осталось со вчерашнего дня, – глуховатый старикан разговаривал так громко, что уши закладывало от его криков. Он вытащил из портфеля исписанную квитанционную книжку и помахал ей перед носом Алексеенко. – И во всех местах успел побывать. На своих двоих, не на машине.
– Если ты, дядя Коля, насчет прибавки к зарплате, то зря стараешься, до Нового года ничего не накину, – прокричал хозяин в ответ. – Сейчас много ткани закупаем, грошей совсем нет.
Алексеенко до колик в печенках надоели стоны и жалобы замерщика на тяжкий труд, бесконечные разъезды по городу и те копейки, которые он здесь имеет. Нужно увольнять старика в ближайшее время, скажем, на следующей неделе. Увольнять без всяких там почестей, памятных подарков и застолий. Положить на его стол сухое уведомление, вежливое по форме, но глубоко оскорбительное по содержанию, без всяких там «благодарим за безупречную работу». И расчет в конверте. Пусть катится на все четыре и изливает накопленную годами желчь на плешь своей старухи. На место замерщика найдется молодой парень с быстрыми ногами, развитым глазомером и подвешенным языком.
Вздыхая, старик поплелся в свою коморку оформлять бумаги. Когда он покончит с писаниной, снимет рубашку и завалится на продавленный диван, заснет, как младенец, и проспит целый час, а то и дольше. Железная, возведенная в культ привычка: набегавшись по городу, Иванов отсыпался в своей конуре и только потом, свеженький, отправлялся домой, где спать не давали сопливые внуки.
Алексеенко, наливаясь злобой, вернулся в кабинет, упав в кресло, положил ноги на стол и уже потянулся к автомобильному каталогу, как раздался новый звонок в дверь. Алексеенко, глянул на монитор и едва не заскрипел зубами, на экране рожа какого-то незнакомого мужика. Видно, нового заказчика принесла нелегкая. И рабочий день, как назло, еще не кончился. Придется принять этого хмыря. Менеджер, в чьи обязанности входило оформление заказов, сейчас в отпуске, значит, хозяину отдуваться, за него. Старик, глухой пень, разумеется, ни черта не слышит, шуршит бумажками в своей комнатенке и дверь открывать не пойдет. Алексеенко вроде мальчика на побегушках. Впрочем, возвращения Пузыря ждать еще неизвестно сколько, и вот появилась возможность хоть чем-то себя занять, убить время.
***Он вышел в коридор, щелкнул замком, распахнул дверь, смерил посетителя взглядом. На пороге стоял мужчина средних лет. Прилизанные волосы, модный костюм и галстук, в руке портфель. На щеке темная родинка, похожая на пятнышко масляной краски. Похож на служащего какой-то солидной фирмы. Впрочем, Алексеенко давно взял за правило не составлять мнение о человеке, которого видит впервые, только по его внешнему виду.
– Здравствуйте.
Мужчина вытер чистые ботинки о грязный резиновый коврик. Алексеенко ничего не оставалось, как пропустить посетителя в помещение и закрыть дверь. Рулоны с тканью, что валялись в прихожей несколько дней, перенесли на прежнее место, в комнату без окон, где прежде держали Антонову.
– Я вас надолго не задержу, – сказал мужчина. – Хотел бы узнать, сколько времени требуется, чтобы сшить чехлы? Неделя?
– Вы уже оформляли заказ?
– Как раз собираюсь это сделать.
– За срочную работу наценка тридцать процентов. В этом случае все сделают за два дня.
– Годится, – улыбнулся посетитель. – Это даже быстрее, чем я рассчитывал.
– Пойдемте, я покажу вам образцы тканей, – кивнул Алексеенко. – Мы используем только импортный материал, очень практичный. Чехлам сноса не будет. Я хозяин мастерской, меня зовут Роман Павлович.
– А я Плотников Дмитрий Иванович, – честно ответил Плотников, который скрывал свое подлинное имя лишь в исключительных случаях. – Очень приятно.
Хозяин провел посетителя в свой кабинет, усадил в кресло и положил на стол квадратики ткани, подшитые один к другому, получилось что-то вроде толстого альбома. Поставив портфель на пол, Плотников начал неторопливо перевертывать квадратики, мусоля ткань пальцами, растягивая ее и, убеждаясь, что материал действительно прочный.
– У вас какая машина? – побродив по кабинету, Алексеенко уселся на свое место. – Это я спрашиваю, чтобы сразу подсчитать расход ткани. Плюс-минус полметра.
– Джип «Ниссан Петрол».
– У, это большая. Я сразу не вспомню, сколько метров требуется. Но если вы что-то выберете, отправлю замерщика снять мерку. Он пожилой человек, немного глуховат, так что не стесняйтесь, кричите ему прямо в ухо. Старик свое дело знает. Вы приехали на джипе?
– Машина в гараже, на Нижней Масловке.
– У меня замерщик легкий на ногу. Одним духом слетает туда и обратно. Уже завтра утром займется этим делом. Вас устраивает утро? И прекрасно.
Алексеенко не сиделось на месте. Он поднялся на ноги, прошелся по кабинету.
– А цвет кузова какой?
– Изумрудный металлик, – посетитель продолжал сосредоточено мусолить образцы ткани.
– Салон кожаный? Хорошо. Какого цвета? Очень важно, чтобы цвет и фактура чехлов правильно сочетался с цветом самой машины и салоном.
Но Алексеенко не суждено было удовлетворить интереса. Дошагав до противоположной от стола стены, он повернулся, чтобы продолжить прогулку, но увидел, что посетитель встал из-за стола. В левой руке он сжимал рукоятку пистолета ТТ, направив ствол в грудь хозяина. Алексеенко инстинктивно приподнял руки.
– Повернись к стене, держать лапы над башкой, – скомандовал Плотников. – Теперь опустись на колени. Пальцы растопырь. Прижми ладони к стене, упрись в нее лбом, отвернись в угол, расставь ноги. Замри в этом положении. Если дернешься, заорешь – сдохнешь.
