Александра Маринина - Чувство льда

– Что, прямо здесь? – скептически осведомилась Нана.

Мысль о серьезном разговоре в толпе подвыпивших развеселых сотрудников издательства показалась ей смехотворной. Все равно что надеть смокинг с панамкой и пляжными тапочками.

– Нет, конечно, не буду портить праздник. Договорюсь с ней о встрече. В общем, что-нибудь придумаю. Все, Нанусь, – он резким и одновременно легким движением поднялся с обитого кожей диванчика, – я пошел. Кто там с моими?

– Андрей. Я попросила его не отходить, пока я не вернусь.

– Умница! Еще раз спасибо тебе, что выручила. Пропал бы я без тебя, ей-богу. Но ты все-таки посматривай за мной, ладно? А то мало ли что, вдруг мне снова помощь потребуется.

– Ладно, – улыбнулась Нана и поспешила на своей боевой пост.

Марина Савицкая глаз не спускала с красивой девушки в облегающем блестящем платье, с которой Филановский начал было танцевать. От ее ревнивого взгляда не укрылось ничего, ни движение, которым девушка прижала грудь к его руке, ни то, как она прильнула к Саше.

Да, между ними все кончено, и Марина с этим не спорила. Любовный пыл иссяк, романтическая составляющая потухла, но Саша заявил, что они должны остаться друзьями и она всегда может рассчитывать на его помощь и поддержку, не посторонние, чай, люди. Саша предложил ей работу в своем издательстве и хорошую зарплату, и Марина с радостью согласилась. С радостью – потому что была беременна от Филановского. Срок совсем маленький, еще полно времени на то, чтобы принять решение: делать аборт или рожать. Родить хотелось, но было страшно, что в одиночку она ребенка не поднимет, а если Саша готов помогать – тогда совсем другое дело. А он ведь и в самом деле готов, иначе разве стал бы он брать Марину на работу? Хотел бы навсегда разделаться с ней, чтобы никогда больше не видеть, – так и поступил бы, а он сознательно идет на то, что будет видеть ее каждый день, сталкиваться в коридорах, а то и разговаривать наедине в своем кабинете по каким-нибудь служебным вопросам. Может быть, не все еще потеряно? Может быть, он чувствует, что наступившее охлаждение – явление временное, преходящее, а на самом деле связь между ними так глубока и прочна, что обязательно возродится, вот и не стал отпускать любовницу слишком далеко, приблизил к себе, привязал. Марина готова ждать, и отношения возобновить тоже готова, и не потому вовсе, что продолжает безумно любить Филановского, нет, но потому, что хочет иметь этого ребенка, но боится, что одна не справится. Конечно, мама с папой у нее есть, но это совсем не то же самое, что отец малыша, к тому же весьма состоятельный. Марина Савицкая была, в общем-то, женщиной без излишних иллюзий и о ценах в нынешнем мире осведомлена очень даже неплохо, то есть знала, что почем, в том числе и хорошие продукты, и качественная одежда, и профессиональное здравоохранение, и образование. Вырастить здорового полноценного ребеночка и дать ему нужные знания и профессию – дело ой какое недешевое, одной ей не потянуть, да и для психического формирования малышу необходимо иметь перед глазами образцы не только женского, но и мужского поведения, а значит, нужен отец, пусть и приходящий, но нужен. И время уже подошло, все-таки двадцать восемь ей, надо рожать, пока есть молодость, силы и здоровье, а то ведь неизвестно, как все сложится в дальнейшем. Но если Филановский не собирается помогать ей растить ребенка, то она сделает аборт. Вопрос в том, когда сказать Саше о своей беременности, сейчас или потом, когда примет решение рожать? Если он взял ее на работу, если хочет держать при себе, то это о многом говорит! Дорогого стоит.

И что эта девка к нему прилипла? Прямо не отдерешь! Может, это его новая пассия? Ну дает Филановский, не постеснялся пригласить ее на корпоративную вечеринку, хотя рядом жена стоит. А может, она тоже работает в издательстве? Нет, вряд ли, Марина здесь с самого начала, она видела, что девица явилась намного позже, после торжественной части, и явилась не одна, а в сопровождении Сашиного брата. Хотя кто знает, возможно, это для отвода глаз…

– Ну и как вам трудовой коллектив, в который вы собираетесь влиться?

К ней подошел приятного вида рыжеватый мужчина со стаканом в руке. Держался он вполне уверенно, но наметанным глазом Марина увидела, что выпил он изрядно.

– Пока не разобралась, – она мило улыбнулась. – Может, вы меня просветите? Расскажете, кто есть кто?

Она была не против пообщаться хоть с кем-нибудь, ей было скучно, ведь Марина никого здесь не знала, и никто с ней не разговаривал.

– Тогда начнем с меня, – с готовностью согласился рыжеволосый. – Станислав Янкевич, руковожу отделом продаж. А вы, кажется, Марина?

– Да, – подтвердила она.

– И идете в отдел рекламы, – уточнил Янкевич.

– Совершенно верно.

– А образование у вас?.. – Он сделал выразительную паузу.

Она смешалась.

– Текстильный институт.

– И все? – он удивленно приподнял брови.

– Все.

– В рекламных службах когда-нибудь работали?

– Нет, не приходилось.

– Тогда вам прямая дорога в один из наших клубов, – он пьяно ухмыльнулся. – Вы там придетесь ко двору.

– Клубов? – недоуменно переспросила Марина. – Вы о чем?

– У нас, дорогая Мариночка, есть целый клуб сотрудников, которые ничего не умеют, но зарплату получают исправно. Нет, я ничего не хочу сказать, все они – прекрасные люди, личные друзья шефа или друзья и родственники его друзей и родственников. Делать они ничего не могут, толку от них никакого, но надо же как-то проводить рабочее время, вот они и собираются на чашечку кофе, которая превращается в огро-о-омный котел, в нем кофе много, и сплетен тоже достаточно, варево получается отменное, на целый день хватает. Я понятно излагаю?

Куда уж понятней. Ей стало неприятно и отчего-то даже стыдно. Она не обольщалась на свой счет, и когда Саша сказал, что может взять ее на работу в отдел рекламы, напомнила ему о своем «непрофильном» образовании и отсутствии опыта, но Филановский ее уверил, что рекламному делу люди учатся не в институтах, а на собственном опыте. Она побаивалась, но он был убедителен и настойчив, и эта настойчивость заставила ее согласиться: раз он так хочет, чтобы она работала в издательстве, значит, не все кончено между ними и надежда еще остается. А с работой она как-нибудь освоится, мозги-то есть.

– Вы сказали «клубов», – напомнила Марина, пытаясь увести разговор в менее неприятное русло. – Их несколько?

– О! – Янкевич назидательно поднял указательный палец. – Вы зрите в корень. У нас есть еще один клуб, совсем маленький, всего три человека.

– Самые избранные? – лукаво улыбнулась она. – Лучшие из лучших?

– Точно, – кивнул он. – Избранные самим шефом. Его бывшие любовницы, которых он с завидным постоянством устраивает к нам на работу, когда перестает их трахать.

Ей показалось, что дыхание остановилось, она не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Вот, значит, как дело обстоит… Она-то, дура, думала, что Саша именно к ней так относится, не хочет терять, стремится удержать возле себя, а оказывается, он со всеми так поступает. И ни с кем потом отношений не возобновляет. Значит, нечего надеяться на то, что он станет хорошим отцом для их ребенка и будет помогать его растить. Денег, наверное, даст, но этим все и ограничится. Даже если денег будет много, они не заменят ни участия, ни присутствия, ни отцовской заботы, ни внимания, которые так необходимы детям. Неужели придется расстаться с мечтой о ребенке?

Нет, не может быть, чтобы все было так, как рассказывает этот полупьяный тип! Он много выпил и несет какую-то ахинею. Так не бывает.

– Вы потрясающе осведомлены, – Марине удалось взять себя в руки и продолжать говорить вполне ровно и даже весело, хотя появившуюся в душе горечь она явственно ощущала полынным привкусом на языке. – Может, покажете этих избранных? Интересно посмотреть.

– Да легко!

Он обернулся, разглядывая присутствующих, и указал на красивую стройную женщину лет тридцати пяти, весело хохочущую в обществе еще одной дамы и двух мужчин.

– Вот это наша Танечка, якобы корректор, последний член клуба. Хороша, правда?

– Да, – сдержанно кивнула Марина, – красавица. А еще кто?

– Давайте пройдемся, – предложил Янкевич, – отсюда плохо видно. Я вам всех покажу.

Они медленно прошлись по периметру одного зала, затем перешли в другой, постояли несколько минут в холле. Янкевич держал ее под руку и, склонившись к самому уху, вполголоса комментировал:

– Вот эта дама – мой заместитель, на ней держатся все продажи, она еще в советское время в «Академкниге» работала, знает все книготорговые организации и – главное – все слабые места их руководителей. Никто так не умеет договариваться с ними и продавать наши издания, как она. Вот эта очаровательная пышечка – Светочка, первый член клуба бывших любовниц, ее шеф два года назад самолично выдал замуж и был даже тамадой на свадьбе. Старуха в кресле – бабка шефа, известная в прошлом актриса…