Не надо мне лгать - Уиллоу Роуз
– Так и… что теперь будет? – спросила мама.
– В твоем доме проведут следственные действия, – ответила я. – Сейчас это место преступления. И это значит, что тебе придется пожить у нас, пока они не закончат, и да поможет нам бог.
– Я услышала тебя, Ева Рэй, – прошептала мама.
В ее голосе мне явственно послышались нотки облегчения. Я подумала, что ей вообще вряд ли когда-нибудь захочется вернуться в тот дом. Возможно, пожить у меня будет не так уж и плохо для нее. Нам обеим нужно зализать раны и найти способ жить дальше. Я понимала, что в процессе мы сведем друг друга с ума, но на самом деле мы сейчас очень нужны друг другу.
Я на скорую руку испекла булочки с корицей, и мама съела пару штук, ни слова не сказав про сахар, жир или холестерин и даже не спросив, были ли эти булочки веганскими или безглютеновыми. Я почувствовала, как хорошо просто сидеть на кухне с мамой. Просто по-человечески.
Не успела я доесть вторую булочку, как мой телефон завибрировал.
– Миссис Ева Рэй Томас? – спросил незнакомый голос.
– Да, слушаю.
– Управление по безопасности на транспорте, Фрэнсис Лопес из аэропорта Орландо. Тут кое-кто хочет с вами поговорить.
– Мам!
– Кристина?
– Ой, мам, я… – ее голос сорвался, и она зарыдала. Я тоже не смогла больше сдерживаться.
– Где ты, детка? Я за тобой приеду. Просто скажи, где ты, и я тебя заберу.
– Я… Я в аэропорту, – всхлипнула Кристина.
– Ох, малышка. Оставайся там. Я сейчас…
Повесив трубку, я взглянула на маму. Она улыбалась.
– Ну так чего же ты ждешь, Ева Рэй? Поезжай. Я буду здесь, когда дети проснутся.
Я поцеловала ее в щеку:
– Спасибо, мама.
– Только не вводи это в привычку. Ты же знаешь, что я не могу быть нянькой! – прокричала мама мне вслед, но я уже выскочила из дома.
Глава 90
– Кристина!
Она сидела в комнате, куда меня проводил сотрудник Управления по безопасности на транспорте, рассказавший мне, что они задержали девочку, когда та пыталась купить авиабилет по моей кредитной карте.
Кристина подняла на меня опухшие и покрасневшие от слез глаза.
– Ой, мам, прости.
Я опустилась на колени и крепко обняла ее:
– Нет, детка. Это ты меня прости. Я не должна была так на тебя злиться. Я не хотела говорить тебе такие ужасные слова. Прости, пожалуйста. Ты хотела купить билет, чтобы улететь к папе, да? В Вашингтон?
Кристина кивнула, не переставая плакать.
– Да, мам, ты была права. Я села в автобус до аэропорта и позвонила папе, сказала, что еду к нему, но он ответил, что не может меня принять. Что я должна оставаться с тобой. Что сейчас неподходящее время. А когда я сказала ему, что мы с тобой поссорились и что я хочу жить с ним, он ответил, что он этого не хочет. Но я решила все равно полететь и остановиться у Эми, пока мне не удастся убедить папу взять меня к себе. Я боялась возвращаться домой. Но ты была права, мам. Мы ему больше не нужны.
Мое сердце разрывалось от боли за дочь, и я не могла остановить слезы.
– О боже, детка. Мне очень жаль.
– Почему так случилось, мам?
– Я… я не знаю, милая. У папы сложный период в жизни.
– Но… почему он причиняет боль нам? Своим детям? – спросила Кристина.
Я обняла ее:
– Не знаю, зайка. Но я уверена, что нам нужно держаться вместе. Мы должны помогать друг другу в это сложное время. А я обещаю почаще бывать дома, хорошо?
Кристина встала и взяла меня за руку.
– Хорошо, – всхлипнула она. – Потому что я больше не могу одна постоянно заботиться об Алексе. Он ужасно утомляет.
Мы вышли из комнаты, и я улыбнулась агенту, пока мы искали выход.
– Ну, кажется, у меня есть решение, – сообщила я, когда мы с Кристиной шли на парковку.
– Правда? Какое?
– Бабушка переезжает жить к нам. По крайней мере, на какое-то время. Разве не круто?
Дочь резко остановилась, не дойдя до нашей машины, и уставилась на меня:
– Бабушка? Это что, теперь нам всем придется стать веганами?!
– Ну, мы пока не обсудили все подробности, но обязательно это сделаем. А пока поехали домой, детка. Сегодня был длинный и тяжелый день.
Глава 91
– Можно наконец открыть глаза?
В голосе Оливии звучало раздражение, но я не стала торопиться. Я хотела, чтобы все было идеально.
Я поправила доску еще раз и тогда сказала:
– Окей, теперь смотрите.
Трое детей открыли глаза и уставились на доску, которую я повесила на кухонную стену. Позади них насвистывала моя мама, готовя очередное странное блюдо для сегодняшнего ужина. Я была бесконечно счастлива, что она жила с нами и готовила для нас, хотя к этому времени мне уже порядком поднадоели фасоль и чечевица. Но я просто не могла сказать ей, что мы с детьми терпеть не можем ее еду. Я не хотела разбивать ей сердце. Оно и без того настрадалось.
– И это все? – проныл Алекс. – Я думал, тут будет что-то крутое.
– Что это? – спросила Кристина.
– Это, дети мои, наша организационная доска. Видите, здесь таблица с днями и часами. И в нее вы будете записывать все свои занятия. Например, у Оливии волейбол по четвергам.
– По понедельникам и средам, мам, – буркнула Оливия.
– Да, хорошо, по понедельникам и средам, – согласилась я и написала это на доске. – Видите? Теперь мы все знаем, где Оливия между тремя и пятью часами по понедельникам и средам. А если у нее будет матч в субботу, она запишет это здесь, и тогда я, вероятно, тоже на него попаду, потому что хочу видеть все ее матчи этого сезона.
Оливия вытаращила глаза:
– Серьезно, мам? Тебе это нужно?
Я улыбнулась:
– Да. И я буду подбадривать тебя с трибуны. Возможно, надену смешную шляпу или еще что-то такое же бесящее. Может быть, и бабушка тоже захочет пойти?
– Избавьте меня от этого, – сказала мама. – Я пойду только в том случае, если меня попросит сама милая Оливия.
– Вот и все, – ответила Оливия. – Бабушка понимает, как это работает.
– Очень хорошо, но я планирую приезжать на матчи в любом случае. И на все твои концерты, Кристина,
