Вся твоя ложь - Гарриет Тайс
– Простите, – говорит он. – Простите, пожалуйста. Меня сильно напугала эта ситуация.
– Все в порядке, – говорю я. – Я понимаю. Это был полный ужас.
Я улыбаюсь и похлопываю его по руке. Я уже достала из сумки телефон, собираясь написать Барбаре, чтобы объяснить ей, где мы находимся, но в эту минуту она звонит мне сама. Я быстро ей сообщаю о случившемся и где нас искать.
Через какое-то время кто-то пытается открыть снаружи дверь, и стул, ее подпирающий, с грохотом падает на пол. Входит Барбара. Я торопливо иду ее встречать и расчищать ей дорогу. Она многозначительно закатывает глаза, встречаясь со мной взглядом, но вслух не произносит ни слова о толпе девушек в коридоре. Мы садимся за стол переговоров, Барбара откашливается и начинает говорить.
Она рассказывает Джереми, чего он может ожидать в первый день судебного заседания, где он будет сидеть, как мало они будут влиять на выбор присяжных. Учитывая, что отец Джереми – судья, скорее всего, он все это уже знает. Однако, похоже, что, когда Барбара говорит с ним, он постепенно успокаивается и к его побелевшему от волнения и страха лицу медленно возвращаются краски жизни.
– Кто-то из ваших родителей будет присутствовать на судебном заседании? – спрашивает Барбара.
– Да, – говорит Джереми без всякого энтузиазма. – Думаю, моя мать будет находиться в зале суда на протяжении всего процесса. Она будет здесь с минуты на минуту. Мой отец тоже появится тут, но, скорее всего, позже, когда уже будет точно известно, во сколько начнется слушание. Он не хотел напрасно тратить время на ожидание. Кроме того, им с матерью трудно находиться друг с другом в одном помещении.
Джереми делает паузу.
– Хотя они оба очень любят и поддерживают меня, – добавляет он, словно защищая их в ответ на любую возможную критику в их адрес.
* * *Мы по-прежнему прячемся в комнате для переговоров. Вскоре появляется Александра, она обнимает сына и цепляется за его руку. Он все больше и больше становится похож на школьника в костюме с чужого плеча. И его практически невозможно представить в роли агрессора, особенно сейчас.
Отец Джереми до сих пор не появлялся, что весьма благоразумно, поскольку даже к обеду судебное заседание все еще не началось. Барбара пишет ему сообщение, чтобы сказать о задержке начала слушания. Он отвечает, что, учитывая, что сейчас уже в любом случае не будет происходить чего-то существенного, ему нет смысла приезжать. Барбара сообщает это Джереми, но он на это только равнодушно пожимает плечами.
– Хм… как это типично для твоего отца, – фыркает Александра, ее глаза вспыхивают от гнева.
Джереми молчит. Я все время проверяю свой телефон, чтобы убедиться, что никто не звонил мне из школы, спрашивая где Робин, в том случае, если Эндрю не привез ее туда. Но никаких звонков или сообщений нет. В конце концов, отсутствие новостей – это уже хорошая новость.
Задержка слушания дает нам небольшую отсрочку, чтобы провести небольшое совещание, вводя Джереми и Александру в курс дела по поводу тех находок, которые мне удалось обнаружить, изучая общение Фреи в одном из мессенджеров. Александра даже одобрительно пробормотала что-то типа «молодец» в мою сторону. А Барбара заявила, что с таким материалом она готова к перекрестному допросу истца, обещая в клочья разорвать эту наглую лгунью, когда она будет давать свидетельские показания.
Я представляю себе, как сильно, должно быть, Фрея боится своего появления в суде. Хотя мое любопытство увидеть наконец ее во плоти после того, как я столько времени провела в ее социальных сетях, все больше и больше разгорается. Джереми до сих пор пребывает в очень встревоженном состоянии. Чувство напряжения особенно нарастает в то момент, когда в обеденный перерыв мы покидаем комнату для переговоров и нас опять окружает толпа этих девочек-подростков, которые до сих пор зачем-то ждут в коридоре, чтобы увидеть своего кумира.
– Чего они тут толпятся? Он явно не из «Битлз», – пробормотала Барбара, проходя мимо них, но все же взяла Джереми под руку и повела его в буфет.
Там за соседним столиком уже расположились адвокаты обвинения, и Барбара дружески машет им рукой. Но на этом, как и положено по протоколу, взаимодействие сторон защиты и обвинения заканчивается.
К тому времени, когда нас наконец в половине второго вызывают в зал суда, я уже готова придушить Александру. Она – одна из самых самоуверенных и беспардонных женщин, которых я когда-либо имела несчастье знать. Она бесцеремонно высказывает свое мнение по любому вопросу, начиная с того, как должна быть выстроена линия защиты ее сына, заканчивая тотальным неодобрением работающих матерей. Изо всех сил я стараюсь держать язык за зубами. И когда наконец Джереми отправляют на скамью подсудимых, а Александра остается в публичной части зала суда, я испытываю явное облегчение от ее отсутствия рядом.
Судья заходит в зал и сообщает, что с учетом непредвиденной задержки сегодняшнее слушание придется отложить. Она приносит свои извинения и обещает позаботиться о том, чтобы заседание непременно состоялось завтра.
– Это и все на сегодня? – удивляется Джереми, когда мы покидаем здание Королевского суда. – Какая пустая трата времени и нервов.
– И денег, – добавляет Александра. – Вы только посмотрите на всех этих людей – адвокатов, консультантов, присяжных, полицейских, которые просто так простаивают в свое рабочее время. Что-то непременно должно быть сделано сегодня.
– Ох уж эта всеобщая жесткая экономическая политика, – с иронией
