Перекресток - Мэтт Бролли
Знал ли этот человек, где он был и почему?
– В чем проблема?
– В чем проблема? Вы что, не умеете читать? Повсюду развешаны таблички «Посторонним вход воспрещен». Во-первых, как вы сюда попали?
– Я перелез.
– Вот именно. А если с вами что-нибудь случится? Мы повесили таблички не просто так. Для защиты. Пару месяцев назад у нас здесь была компания подростков, захваченных приливом. Экстренным службам пришлось рисковать, доставляя их в безопасное место.
«Он просто зануда», – подумал Симмонс, поняв, что перед ним сторож – человек, чьим главным интересом были вопросы охраны состояния и безопасности ветхого сооружения.
– Где моя лодка? – спросил Джефф.
Сторож поднял фонарь повыше и на мгновение ослепил Джеффа, когда доставал что-то из кармана пальто.
– Не беспокойтесь, – заметил он и поднес телефон к уху.
– Да что вы делаете?
– Звоню в полицию.
Джефф вздрогнул. Адреналин начал спадать, а холод от мокрой одежды пробирал до костей.
Он не был готов к такому повороту событий и не знал, как реагировать.
– Пожалуйста, не надо. Я уверен, мы сами сможем во всем разобраться.
Мужчина покачал головой. Он не собирался прислушиваться к словам Джеффа.
– Уже поздно…
Симмонс не мог позволить незнакомцу сделать этот звонок. Тогда – конец. Причина всего, каждого поступка, ждала на острове. Ланеган должен быть принесен в жертву. Нужно нанести пять ран.
Сначала Симмонс сказал себе, что не хочет причинять боль этому человеку, но незнакомец не думал отступать. Симмонс рванул, пытаясь выхватить телефон, и врезался в грудь мужчины. Фонарь закружился в воздухе и высветил замешательство на лице этого человека. Его голова ударилась о неровный бетон. Звук напомнил Джеффу о зубах Джона Мейнарда, бьющихся о металл. Фонарь приземлился рядом со сторожем. Джефф увидел перемену в глазах мужчины, когда несколько раз ударил его затылком о камень – неистово, с нарастающим ритмом и интенсивностью – далеко за пределами той точки, когда уже можно было остановиться. Некоторое время спустя человек, оказавшийся новой жертвой, затих. Его спутавшиеся волосы были мокрыми от крови и мозгового вещества. Джефф будто очнулся и откинулся на пирс.
Что он наделал? С миссис Ллойд, отцом Маллиганом и Форестерами он все спланировал заранее. Каждое убийство было необходимо, но этот человек – Боже милостивый, я даже не знаю имени бедняги – совершенно невинный. Да, Симмонс убил его из чувства самосохранения, из потребности закончить то, что начал, но он признавал, что часть его, часть, полностью отделенная от действия, наслаждалась происходящим. Это была совсем другая радость, чем та, которую он испытывал раньше. Грубая и дикая. Даже сейчас его тело сотрясалось от власти, которую он имел над незнакомцем.
Но было и унижение, чего он не испытывал с другими жертвами. Глядя на безжизненное тело, на лицо мужчины, теперь неузнаваемое, Джефф Симмонс почувствовал сожаление, которое он попытался развеять криком, заглушённым бушующей под ним водой.
♦ ♦ ♦
Лодка находилась на старой станции спасательных шлюпок. Она пряталась под листом пластика. К счастью, судно стояло на небольшой тележке, однако Симмонсу пришлось задуматься, сам ли сторож затащил на нее лодку. Если ему помогали, то кто-нибудь мог ждать его возвращения.
Пальцы Джеффа окоченели от холода, когда он подтягивал лодку к началу причала. У Симмонса оставалось всего тридцать минут, но его отвлек вид трупа. Он не мог оставить его здесь, тело нужно брать с собой. Сняв лодку с тележки, он понял: придется потрудиться, чтобы спустить лодку на воду вместе с погруженным в нее трупом.
Джефф Симмонс подул на сложенные чашечкой ладони. Он отчаянно нуждался в тепле. Усталые легкие издавали сипение, дыхание сбивалось. Джефф закашлялся, когда взваливал мертвое тело на плечи. Что-то стекало по его груди. Симмонс пошатывался, неся останки человека к лодке, а затем упал, уронив в нее труп. Шея жертвы зацепилась за металлический край лодки и хрустнула, остальная часть тела скользнула внутрь.
Джефф постарался отмыться от крови, наклонившись к луже дождевой воды. Если ему повезет, пройдут дни, а может быть, и недели, прежде чем этот район проверят.
Труп занял почти все пространство внутри лодки. Секунду Джефф стоял над ней, абсурдность творившегося вокруг вызывала в нем смех. Он не знал, сможет ли спустить лодку с причала. Он рисковал повредить корпус, и тогда все было бы напрасно.
Симмонс ухватился за борт лодки, металлический обод которой был холоден как лед, спустил лодку вниз и запрыгнул в нее. Лодка соскользнула в море. Приводнение отбросило Джеффа назад, и он оказался лицом к лицу с жертвой. Маньяк закричал в искаженное лицо трупа. Грязная морская вода заливала их, когда лодку дико болтало возле причала. Джефф ухватился за тело в качестве опоры, выпрямился и обрел равновесие.
Волны катили лодку к окружающим скалам, но, к удивлению Джеффа, подвесной мотор завелся сразу.
Труп, казалось, улыбался ему. С отвалившейся челюстью незнакомец напоминал клоуна из фильма ужасов. Джефф представил себя на лодке на всю оставшуюся жизнь и в качестве своего единственного спутника – эту жутко улыбающуюся куклу. Симмонс прощался с Уэстоном. Яркие огни на набережной приглушались дымкой черных облаков, накрывающих полуостров, как саван.
Переправа к Крутому Холму была рискованной. Волны поднимались на несколько метров. Симмонс кричал от отчаяния в ночной воздух и едва не захлебнулся. Соль щипала глаза, а горло саднило, когда он боролся с сильным течением. Двигатель лодки натужно стонал, Симмонс выжал из него все, что мог, и, наконец, направил лодку к причалу на острове. Только потом он заглушил двигатель, схватился за швартов и закрепил лодку.
Ни на секунду не задержавшись на борту, он спрыгнул с трапа, поскользнулся на причале и приземлился на правый локоть. Джефф лежал так неопределенное время, а на него падали дождь и морская вода.
«Как легко соскользнуть отсюда в море», – подумал он и закрыл глаза, слишком измученный, чтобы двигаться.
Глава тридцать восьмая
Свист ветра в оконых щелях разбудил Луизу. Она сомневалась, что окна в ее коттедже меняли со времени его постройки где-то в восьмидесятых. Инспектор отметила необходимость связаться с домовладельцем по этому поводу. Она видела, как дыхание затуманивается перед ней, и с ужасом думала о том, что надо покинуть теплую постель. Луиза зарылась в одеяло, не обращая внимания на мочевой пузырь, и прокрутила в голове сны – абстрактные видения убийств Форестеров, смешанные с ясными воспоминаниями о ночи, когда она убила Уолтона. Ее разум уже перевозбудился.
Она прямо в одеяле прошаркала в ванную и облегчилась. В гостиной она включила
