Потерянная заря - Наталия И. Новохатская
– Ничего не поняла, объясни, – попросила я.
– Проще пареной репы, – снизошел Валька. – Поиск чисто инструментальный, запросы пойдут по паспорту и архивам, чем меньше данных, тем дольше и тем дороже. С человеческим фактором твоя тетя знаться не желает или не умеет, это ее проблемы. Могла бы – давно нашла дочку по родным, знакомым и прочим связям. Раз хочет так, то её частное дело, будет стоить вот такие деньги. Как заплатит – запущу в работу, сообщу результат, где дочка может быть, и как ее достать. Если потом приплатит, то напишем письмо от матерного имени. Или сходим в гости, сообщим, чего мамаша хочет. На нет и суда нет ни в каком случае. Это если не найдем или не захочет. Но тебе все равно четверть от суммы.
– Хорошо изложил, – похвалила я. – Тогда передаю информацию и жду ответа.
– Хоккей, сказал дед Мокей, – ответил Валька любимым присловьем и послал воздушный поцелуй на прощанье.
Сказать стало проще, чем сделать. Для связи был предоставлен Виталик Захаров, муж Тани, поскольку летом он курсировал между дачей и столицей, а в конторе у него нашлись нужные приспособления. Это выяснилось чуть позже, точнее, тем же вечером.
Виталик выслушал цитаты из прайс-листа на дому и, тяжко вздыхая, предложил связаться с «шефом» напрямую, минуя моё посредство. Надо ли говорить, что я испытала благодарность с облегчением в равных долях и скинула муторное дело на руки специалистам. У меня не было ни желания «прорабатывать вопрос», ни факса с иными наворотами. И довольно долго семейство Мельников-Захаровых обходились без меня, только с тетей Мартой. Как оказалось, они с нею нахлебались по полной программе, Валька был непреклонен в технологическом подходе и все такое прочее.
С результатом Виталик ознакомил меня по дороге на дачу, он простер любезность до немыслимых пределов и взял нас с Мишей в свою тачку, чтобы доставить к родителям в конце очередной недели в целях запоздалого знакомства накануне свадьбы.
Мишин подарок оказался художественным полотном (сюрприз, сюрприз!) крупного размера, в электричке с презентом могли возникнуть сложности, а так отлично портрет поехал на крыше машины. Сам Виталик вез составленный договор для ознакомления и подписания другой стороной. Самая интересная деталь выяснилась в пути, и я едва не попросила высадить нас у ближайшего метро, и Бог с ними с договорами и с подарками!
– Не видел твоего компаньона воочию, Катюша, – любезно излагал Виталик (мы с ним тоже были неплохо знакомы с отроческих времен). – По моему скромному мнению, он реальная акула сыска, но к тебе относится с полным доверием. Сказал, что если наша сторона подпишет документ (он исполнил и прислал с курьером), то деньги ты возьмешь вместе со вторым экземпляром, потом разберетесь. Нетрадиционно, но веско. Кстати, выявились некоторые тонкости, тебе когда рассказать? Сейчас или после? Я понимаю, вы с Михаилом едете на ответственный прием. Я-то миновал эту напасть, меня Мельники знали много лет, но и тогда… Тесть сказал между делом: «теперь зови меня Петей», и я долго маялся, не мог себя заставить.
– Расскажи сейчас, задействуем отвлекающий фактор, – выбрала я, желая отвлечься, а Мише море было по колено.
– Так вот, розыск пропавших у нас обстоит следующим образом, – обстоятельно приступил Виталик, не отрываясь от руля. – Я познакомил тёщу с ценообразованием, она пересказала тете Марусе и получила полный афронт. Бедняга думала, что сотня баксов за все про все – более, чем достаточно. И никаких послаблений по части информации допускать не пожелала. Где дочка училась, и про ранний брак вопреки воле матери, это больные точки. Пришлось допустить креатив, слово новое, но тебе доступное? Информацию собрали по крупицам сами, то бишь тёща, тесть и Татьяна, деньги вносим авансом, тоже сами. Это значит, что плачу я, а тетя Маруся отрывает от сердца сотню, если ей принесут дочку на блюдечке с голубой каемочкой. Но в договоре о том ни слова, оформлено на нее и претензии будет предъявлять она. Недурственно, не правда ли?
– Зачем такие ужасы? – спросил Миша, оторвавшись от созерцания придорожных пейзажей, проезжающих за окнами.
– Я о том же, – согласился Виталик с чувством. – Но меня никто не спросил. Теща отчасти боится за дачу, отчасти у нее болит душа за Марусю, та одна на свете, невзирая на невозможный характер. В конце концов пять сотен баксов – не такая сумма, чтобы вызывать гнев тещи. Вам, Миша, это предстоит узнать.
– Никогда не располагал такими суммами для утешения тещи, – поделился Миша. – Поэтому они менялись, как перчатки…
– Хорошая идея, между прочим, – отозвался Виталик. – Так вот, Катюша, как закончите представлять Михаила очередной теще (без обид, Катя, ладно?), прошу к нам подписывать договор и получать деньги с разъяснениями. Или не подписывать и не получать. Хотя надежд на благоприятный исход немного. Тетя Маруся хоть и лишилась рассудка, но не настолько, чтобы упустить богатый шанс. Она получит информацию практически бесплатно и может выражать неодобрение по ходу процесса.
– Бедняжка, Виталик, как они тебя достали! – посочувствовала я не совсем искренне.
– Нет, на самом деле мы занимаемся ерундой, ищем Ольгу, а она не хочет, чтобы мать её нашла, да и мамаша затрудняет задачу, как может! – Виталик продолжал негодовать. – Вот если бы техника была на уровне, то весь розыск занял бы пять минут! Внесли в сеть данные, фотографии и прочие параметры, запустили бы поиск везде, где можно, то всплыла бы Ольга как миленькая. За эти десять лет где-нибудь да засветилась!
– А ты её знал, Ольгу? – спросилось у меня.
– Не совсем, – сознался Виталик. – Видел на участке вместе с подружкой, девушки были классные. До этого не интересовался, Ольга с нами компании не водила.
На этом моменте я решила, что не мое это дело и не мои проблемы, и задала вопрос о будущем сетевых технологий. Виталик с удовольствием сменил тему и до самого дачного поселка живописал, какие перемены принесут нам достижения в данной сфере буквально через несколько лет. По ассоциации я предвкушала, «какие розы нам заготовил Гименей, и, может быть, на много дней» – А.С. Пушкин, «Евгений Онегин», роман в стихах. Как очень скоро выяснилось с этими достижениями дело обстояло много хуже.
Первым камнем преткновения стал «портрет жены художника», помнится, было такое произведение на нивах прозы либо кино, не помню в точности. Я пыталась втолковать Мише, что предки не смогут оценить произведения, однако он желал одарить будущих родичей – и точка!
Мама встретила Мишу достойно,
