Потерянная заря - Наталия И. Новохатская
Не особо долго думая, мы спустились в пристройку, я осталась в прихожей, а Татьяна открыла дверь в жилое помещение и спросила насчет ненужных плащей и курток. Изнутри сказали, что «берите, что хотите, с дальней вешалки, потом можно не возвращать, а выбросить».
Далее Татьяна закрыла дверь, и мы выбрали из прочей одежды синюю куртку с красными вставками. Я облачилась, обулась, взяла зонтик и проследовала к месту дачного обитания. Сапоги и зонтик я вернула через пару дней, а про куртку забыла напрочь. Тем не менее к концу сезона мама строго велела вернуть вещь по назначению и не пожелала слушать никаких резонов.
Татьяна посомневалась, но пошла вместе со мной отдавать «вещь». Что случилось после, разумному объяснению не поддается. Ольги на даче не случилось, а тетя Маруся громко обвинила нас в краже, намеренной порче чужого имущества и прочих грехах, а с порога кричала немыслимые инвективы (обличения) в мой адрес.
Мол, она всегда знала, что я воровка и негодяйка, бегаю за ее дочкой в неприличных целях и учу Ольгу всяческим гадостям. Крики неслись по участку, пока мы с Таней ретировались из пристройки, она тем временем пеняла по части неуместной щепетильности. Вот выбросили бы с концами, так нет же! Но хорошо запомнили обе.
Почему-то особенно запомнился день ранней осени, исполненный пышной прелести, с просторным небом и свежим дыханием близких холодов, ароматы и яркость цветов, блистающие от росы дорожки… Наверное, по контрасту с безобразными криками со стороны невменяемой тети Маруси. Основополагающим стало удивление, странно совместившееся с красотой мира. (вставка закончена, опять 20 лет спустя. Е.М.)
– Понимаешь, Катя, она была в полном разброде, – толковала Татьяна через много лет, не в целях убеждения, просто разъясняя. – В то лето от нее ушел муж, отец Ольги. Красивый, импозантный мужик, эдакого варяжского типа, доктор наук, Игорь Славич. Тетя Маруся очень быстро состарилась, характер у нее всегда был тяжелый. Ольга не радовала, как поступила в институт, то отстранилась, стала жить своей жизнью. И дядя Игорь решил, что с него довольно. Тетя Маруся прибегала к маме ночью, плакала, просила помочь, но что можно сделать? А мы с тобой просто попались под руку.
– Все в рамках допустимого, – заключила я, затем сходу влетела в расставленную ловушку. – А теперь что? Это я из чистого любопытства, заметь.
– Разумеется, но если подскажешь, куда ей обратиться, то и ладно, – ответила Татьяна. – Сейчас, мы разбудим кроху, покормим обоих, и сходим к тете Марусе, хорошо? А я пока расскажу, в чем её проблема.
В последующие полчаса на веранде первого этажа происходило кормление детишек, и мама Татьяны, ничуть не изменившаяся, вносила добавления к рассказу о сложных проблемах двоюродной кузины. Мне бы сообразить, что семейство хорошо подготовилось, но с этим было глухо, как в танке.
– Почти сразу после того случая, Ольга вышла замуж, рассорилась с матерью и уехала, – рассказывали Таня с мамой. – Адреса не оставила, сказала, что ноги её в этом доме не будет, с тех пор ни ответа ни привета. Маруся очень обиделась, сказала, что видеть не хочет неблагодарную дочь, пусть живет, как знает, нахлебается лиха – приползет, как миленькая. Но характеры у обеих – не дай Бог никому, и так оно затянулось на десять лет с лишком. Теперь встал вопрос с квартирой в Москве. Часть дачи у Маруси в собственности, перешла по наследству от отца, они с дедом были родные братья, все оформлено, разделено и расписано. Но с московской квартирой выходит сложнее. Маруся по нашему совету (каюсь теперь!) решила приватизировать площадь, у них квартира в хорошем районе, Олег выписался, когда развелся, от него претензий нету. Но оказалось, что Ольга до сих пор числится прописанной на этой площади, и без её согласия приватизация невозможна. Искать сбежавшую дочь в паспортном столе и в милиции отказались. Сказали, что не их дело, пускай мать занимается сама, если заинтересована. Пусть найдет дочку и получит либо ее письменное согласие, либо отказ в пользу матери. В зависимости от этого… Ну да ладно, это подробности. Суть в том, что Маруся надумала найти Ольгу под предлогом приватизации, а на самом деле хочет помириться. Но никогда не сознается – такой характер. Ей важно представить дело так, что дочь осознала свои интересы и проявила инициативу. Без этого никак, мол, дочь пришла мириться первой, вольно или невольно – но непременно! Поэтому Маруся желает, чтобы кто-то отыскал Ольгу (Бог знает, где она теперь), поставил в известность и намекнул, что мать может оставить квартиру в социальном найме, тогда наследникам вовсе ничего не достанется. Даже если они были прописаны, но давно не жили и за квартиру не платили – это она специально выясняла. А дачу завещает приюту для собак, к примеру… Точнее, свою третью часть, но нам от этого не легче.
– А-а, иной поворот событий, – сказала я, оценив ситуацию, до этого было непонятно, отчего Таня с мамой принимают близко к сердцу надуманные проблемы тети Маруси. – Я, конечно, могу подсказать, куда обратиться, но, ей придется заплатить. Сколько – я точно не знаю. В нашей конторе такими делами занимается шеф, и он отнюдь не альтруист.
– Это понятно, – заверила Танина мама. – Мы тоже войдем в долю, если потянем. Оставить на авось – обойдется себе дороже.
– Пойдем, Катюша, к тете Марусе, – наконец заключила беседу Татьяна. – Она согласилась посоветоваться. Ей самой очень хочется на самом деле.
– Но прошу учесть и подсказать, – я почти сдалась, но хваталась за соломинки. – Если она проявит характер, то «спасибо, до свидания».
Таня с мамой заверили, что им понятно, они подготовят Марусю, пять минут, не больше. Покамест можно повторить музыкальный сеанс.
«К мысу радости, к скалам печали, к островам ли сиреневых птиц,
Все равно где бы мы ни причалили…» – заверял поэт мелодично тем временем.
В двухэтажной пристройке с мансардой я оказалась впервые, заход с курткой не считается, действие происходило на пороге, и строение отвлекло от мрачных перспектив. Пристройкой помещение называлось условно, на самом деле оно было возведено в начальной четверти века. Тогдашние искания придали зданию нездешний вид, вместо окон – двери-ворота, наверху приставные мансарды с лестницами и перилами. На самом деле получилась современная студия в промышленном стиле.
Мебель в просторном помещении казалась лишней, еще более сиротливо выглядела маленькая ссохшаяся тетя Маруся. Особенно по сравнению с обеими родственницами. Контраст получался особенно драматичным из-за фамильной схожести. Лицо у тети Маруси было совершенно темное, как на
