Семен Вольфсон - О тех, кто в МУРе

– Выдели время, сделай то, что я сказал, и сразу же отзвонись: неважно, найдёшь что-нибудь или нет.

Закончив разговор, Григорьев перечитал протокол: выходило, что Фёдоров имел на момент преступления алиби, правда, шаткое, полностью зависящее от показаний его любовницы.

– Надо к ней наведаться, пошлю кого-нибудь из ребят, когда вернутся.

Первым появился Володя, опросивший свидетелей – трёх пожилых женщин, обычно с утра до вечера сидящих на лавке около дома. Они утверждали, что не однажды видели Федорова с подобной сумкой.

Сергей Юрьевич поблагодарил его и тут же дал новое задание:

– Вот тебе адрес и телефон некоей Фасобиной Маргариты Львовны. Узнай, когда и в котором часу к ней приходил Фёдоров, не звонил ли предварительно.

Через некоторое время появился Женя.

– Уф, весь район обегал! Только в четвёртой мастерской повезло: Фёдорова хорошо запомнили, потому что тот заплатил тройную цену за срочность.

Эти показания мастера Сергей Юрьевич убрал в стол.

Через час перезвонил Горевой.

– Серёжа! За картиной нашли отверстие миллиметров двадцать в диаметре, все, как ты говорил! А в комнате Федорова оно тоже было закрыто картиной. Сейчас тебе подвезут акт повторного осмотра квартиры.

– Отлично!

В это время в камере, где сидел Фёдоров, начался обед. Он опять стоял последним в очереди, и снова ему не досталось хлеба. Пристроившись около двери, он, стоя, алюминиевой ложкой хлебал баланду.

– Пионер! Ты чего стоя хаваешь? Думаешь, больше войдет? – спросил Камень, еду которому приносил какой-то небольшого роста парнишка.

– Нет. Просто сесть некуда.

– Так! Это дело поправимое. Бери совок! Ну– ка, братки, подвиньтесь! Дайте нашему пионеру место за столом!

Едоки потеснились, раздвинули табуреты, так что в одном месте образовалось довольно приличное пространство. Фёдоров положил между двумя табуретами толстый кусок фанеры прямоугольной формы, на котором, сидя, спал совсем недавно на полу камеры, и уселся на него.

– А чего без хлеба хаваешь?

– Да не досталось.

– Гвоздь! Твоя работа? То-то я твой голос слышал у раздачи. Вернёшь вечером всё, что до этого взял! – обратился Камень к худому длинному парню с приплюснутым черепом, действительно напоминавшим шляпку гвоздя.

Фёдорову передали два куска хлеба.

– Братаны, – продолжил Камень, – пайка – это святое, ее западло брать даже у фраера последнего!

Вечером за ужином к Федорову подошел Гвоздь и протянул четыре куска хлеба.

– На!

– Да мне моих двух достаточно!

– Дело твоё! Камню скажешь, что отдал.

Однако, продолжим описание событий, произошедших за это время в кабинете Сергея Юрьевича.

Около трёх часов дня вернулся Володя.

– Докладывай.

– Результат нулевой, – смущенно ответил тот.

– А в чём дело?

– Это такая фифа! Даже на порог меня не пустила. Я позвонил, дверь на цепочке открылась, только достал удостоверение, чтобы представиться, как она мне: я мальчиками не интересуюсь! Мне нужен мужчина солидный и конкретный! И захлопнула дверь перед носом. Я опять нажал кнопку звонка, подержал ее пару минут, слышу за дверью шорох: не то лестницу приставили, не то стул, и звонок отключился. А когда я набрал номер её телефона, трубку сняли, услышали мой голос, положили и больше не поднимали. Может, повесткой её вызвать?!

– Это слишком долго, – усмехнулся следователь, – придется мне самому.

Он набрал номер. Примерно минуту слушал характерные гудки. Наконец, на другом конце ответили, и Сергей Юрьевич услышал мягкий обволакивающий женский голос с легкой хрипотцой, придававшей ему особую сексапильность:

– Алё, я слушаю, кто говорит?

– С вами, Маргарита Львовна, разговаривает старший следователь, майор Григорьев. Я звоню по поводу вашего знакомого Фёдорова, обвиняемого в убийстве и краже со взломом. Почему вы, уважаемая Маргарита Львовна, так нехорошо поступили с нашим товарищем? Вы что, не знаете: за отказ от сотрудничества со следствием предусмотрена статья, или хотите, чтобы вас к нам доставили?

– Полковник! Зачем же такие сложности?!

– Я не полковник, а майор.

– Значит, скоро будете полковником. Я по голосу могу сказать, кто кем будет. Сама-то я русская, но моя бабушка, известная, кстати, гадалка, говорила мне, что в нас течёт кровь древних ассирийцев, и свыше дано предсказывать судьбу человека. Так вот, полковник, приходит какой-то мальчик в штатском, суёт мне корочки, какими, я видела, в переходах торгуют, и чего-то хочет. Откуда мне знать, может, он хулиган или вор какой-нибудь?! Пустишь такого, а потом столового серебра не досчитаешься! Другое дело вы, полковник! Приходите ко мне сегодня вечером, часиков в восемь. Мы с вами чайку попьем, и я вам всё, как на духу, расскажу. Так я вас жду, код подъезда 2323!

В трубке раздались частые гудки.

– Да! Действительно, фифа! Придётся идти.

Добавим, уважаемый читатель, что Маргарита Львовна заинтриговала нашего Сергея Юрьевича, бывшего, как вы помните, в разводе. Прикинув, сколько добираться от места работы до ее дома, Григорьев посмотрел на часы: стрелки показывали десять минут пятого, до назначенного рандеву оставалось почти четыре часа.

– Час у меня уйдет на поездку, значит, в моем распоряжении еще три.

Он взглянул на себя в зеркало. На него смотрел гладко выбритый моложавый мужчина среднего роста, приятной наружности, некоторую импозантность которому придавали слегка поседевшие виски и такая же прядь волос в густой темной шевелюре.

– Настоящий полковник! – усмехнулся следователь.

Поскольку его костюм не был предназначен для таких свиданий, Григорьев решил надеть форму. Переодевшись, Сергей Юрьевич опять подошел к зеркалу.

– Что ж, вид довольно бравый и в то же время достаточно солидный.

Он достал папку с другим делом, перечитал заявление гражданки Комаровой об ее изнасиловании соседом по квартире, гражданином Носовым. Не хватало заключения медэксперта о следах спермы на теле потерпевшей и о каких-либо телесных повреждениях, не было и показаний свидетелей.

– Дохлый номер, без этого насильник от всего легко отопрется.

– Закрыв папку, он отправился в буфет. По дороге его окликнул сослуживец, тоже старший следователь:

– Серёжа! Ты чего вырядился?! Праздник, что ли?!

– Угу! – буркнул Григорьев, подходя к стойке буфета. Потом он долго пережевывал сосиски с макаронами, не торопясь, выпил два стакана компота и также медленно вернулся в кабинет.

Многие сослуживцы уже ушли домой или по своим делам. Досидев до семи, Григорьев встал и отправился по известному ему адресу.

Ровно в восемь он нажал на кнопку звонка. Обитая искусственной кожей металлическая дверь приоткрылась на длину цепочки, и Григорьев увидел со вкусом одетую изящную, чуть ниже среднего роста, коротко стриженую брюнетку, напомнившую Сергею Юрьевичу какую-то зарубежную киноактрису. От нее исходил тонкий аромат духов.

– Заходите, полковник! Я вас ждала. Вы точны, а точность – вежливость королей, – проговорила она, глядя на Григорьева большими чуть зеленоватыми глазами.

Сергей Юрьевич вошел в прихожую и огляделся: квартира была однокомнатная. Через слегка приоткрытую дверь он увидел широкую двуспальную кровать.

– Проходите на кухню, садитесь на диван!

Пока Григорьев устраивался, Маргарита Львовна хлопотала у плиты, и вскоре по кухне разнесся ароматный запах кофе.

– Вы не стесняйтесь, берите печенье. Так о чем будем говорить? У меня здесь действительно бывают настоящие полковники, и даже генералы, вот и ваш Федоров иногда заходил. Вас, кстати, как зовут?

– Сергеем Юрьевичем.

– Можно я вас буду Сержем называть, а то как-то слишком официально получается. А меня можете называть Марго. Насколько я понимаю, вас интересует Федоров, Майкл (я его так называла). Что я могу сказать: солидный мужчина, всегда при деньгах, врач, кандидат наук; я у него наблюдалась, ну, и познакомились.

– Меня интересует, уважаемая Маргарита Львовна…

– Серж! Я же просила называть меня Марго!

– Хорошо, если вы так хотите, пусть будет Марго. Меня интересует, в какое время Федоров пришел к вам в ночь с прошлого воскресенья на понедельник, а также звонил ли предварительно.

– О! Это было так давно! Помню, заходил, да. Время не помню. Темно уже было. Я как раз читала роман «Шипы и розы». Вы не читали? Очень увлекательная вещь! Помню, позвонил, а через полчаса появился сам, какой-то весь нервный, не в себе. Обычно с бутылкой хорошего вина приходил и цветами, а тут без всего. Выпил у меня весь коньяк и спать завалился. Так что в ту ночь, вы сами понимаете… А рано утром куда-то заторопился: якобы дома книгу нужную для работы забыл, оставил деньги и ушел. Больше, Серж, мне нечего добавить.

– Теперь, Марго, напишите, пожалуйста, сейчас все, что вы мне сказали, только без всяких ваших Майклов.

– Обижаете, полковник! Что ж я, не понимаю? А насчет написать, так у меня тут и компьютер, и принтер имеются. Я, как видите, женщина современная.