Сидни Шелдон - Если наступит завтра
– Она что-нибудь выносила из номера? Багаж? Какие-нибудь коробки?
– Нет, месье. Сказала, что за багажом пришлет позже.
Значит, эта стерва прикарманила деньги и рванула в Швейцарию покупать большой печатный станок себе одной!
– Проведи меня в ее номер. Быстро!
– Слушаюсь, месье Гранье.
Жюль схватил с полки ключ и поспешил за Арманом к лифту. Поравнявшись с Цукерманом, хозяин казино прошипел:
– Какого черта ты здесь торчишь? Она удрала!
Профессор удивился:
– Как она могла удрать? Она не выходила в вестибюль. Я за ней все время следил.
– Все время следил за ней? – передразнил его Гранье. – А за медсестрой? Седой пожилой дамой? Выходящей из подсобки горничной? За ними ты тоже следил?
– С какой стати? – не понял Цукерман.
– Отправляйся в казино. С тобой я потом разберусь! – рявкнул Гранье.
Номер выглядел точно таким, каким он видел его в прошлый раз. Вход в соседнее помещение был открыт. Гранье бросился туда и распахнул дверь в гардеробную. Станок стоял на прежнем месте – Уитни слишком спешила и не взяла его с собой. Она совершила ошибку. «И не единственную», – подумал Гранье. Она надула его на полмиллиона, и он собирался отплатить ей сполна. Пусть полиция поможет ему отыскать преступницу, засадит в тюрьму, а там уж его люди доберутся до нее. Они заставят ее признаться, кто этот гравер, а затем заткнут ей рот навсегда.
Гранье набрал номер полицейского управления и попросил к аппарату инспектора. Минуты три что-то взволнованно говорил в трубку, а затем добавил:
– Жду здесь.
Не прошло и пятнадцати минут, как его приятель-инспектор появился в гостинице. Но с ним пришел еще один человек. Таких отталкивающих уродцев Арман еще не встречал. Лоб незнакомца, казалось, выскакивал из головы, а едва заметные под огромными очками карие глаза смотрели с пронзительностью фанатика.
– Это месье Дэниел Купер, – сообщил инспектор Дюмон. – Он тоже интересовался женщиной, о которой вы говорили мне по телефону.
– Вы информировали инспектора Дюмона о том, что эта женщина занимается подделкой денежных знаков? – начал американец.
– Vraiment.[101] В настоящий момент она направляется в Швейцарию. Вы можете взять ее на границе. Все необходимые улики я вам предоставлю. – Он подвел Купера и инспектора Дюмона к гардеробной, и те заглянули в нее. – Вот станок, на котором она печатала деньги.
Купер присмотрелся к аппарату.
– Вот на этой штуковине она печатала деньги?
– Я же сказал вам! – раздраженно бросил Арман и достал из кармана стодолларовую купюру. – Вот, посмотрите: она дала мне образец поддельной банкноты.
Купер подошел к окну и посмотрел купюру на просвет.
– Это настоящие деньги.
– Они только кажутся настоящими, потому что она использовала ворованные матрицы, купив их у гравера, некогда работавшего на Монетном дворе в Филадельфии. Эти деньги она напечатала на этом станке.
– Да вы простофиля, – грубо заметил Купер. – На этом примитивном станке можно напечатать только шапки на фирменных бланках.
– Шапки на фирменных бланках? – Комната закружилась у Армана перед глазами.
– Поверили сказочке о волшебной машине, превращающей бумагу в настоящие деньги?
– Говорю вам, я видел собственными глазами… – Гранье запнулся. Что, собственно говоря, он видел? Несколько развешенных на веревке влажных стодолларовых бумажек, листы бумаги и резак. До Гранье дошло, как умело его надули. Не было никакой подделки денег. Гравер в Швейцарии никого не ждал. Трейси Уитни ни на йоту не поверила россказням об утонувшем сокровище. Эта стерва использовала выдумку Гранье как наживку, чтобы выудить из него полмиллиона. Если об этом станет известно…
Мужчины выжидательно смотрели на него.
– Хотите выдвинуть против кого-нибудь обвинение? – спросил инспектор Дюмон.
На каком основании? Что он заявит? Что его облапошили в тот момент, когда он вознамерился профинансировать операцию по подделке денежных знаков? И как с ним поступят компаньоны, если узнают, что он украл полмиллиона общих денег и пустил их на ветер? Гранье внезапно охватил страх.
– Нет, я не хочу выдвигать никаких обвинений! – ответил он дрогнувшим голосом.
«Африка, – думал Гранье. – В Африке они меня не найдут».
А Дэниел Купер думал: «В следующий раз. В следующий раз ты от меня не уйдешь».
27Трейси сама предложила Гюнтеру Хартогу встретиться на Майорке. Она любила этот остров, один из самых живописных уголков мира.
– Кроме того, – заявила она Гюнтеру, – некогда там находилось прибежище пиратов. Там мы будем чувствовать себя как дома.
– Не лучше ли, чтобы нас не видели вместе? – возразил Гюнтер.
– Я все устрою.
Все началось с телефонного звонка Гюнтера из Лондона.
– У меня для вас есть нечто совершенно необычное, – сказал он. – Думаю, это дело покажется вам настоящим вызовом.
На следующее утро Трейси вылетела в столицу Майорки Пальму. Поскольку Интерпол распространил по поводу Трейси бюллетень, о ее отбытии из Биаррица и прибытии на Майорку тут же стало известно местным властям. Как только Трейси зарегистрировалась в «Королевском» номере отеля «Сон Вида», за ней установили круглосуточное наблюдение.
Команданте Эрнесто Марсе беседовал с инспектором Интерпола Треньяном.
– Я убежден, – говорил Треньян, – что Трейси Уитни одна ответственна за всю волну женских краж.
– Тем хуже для нее, – ответил Эрнесто Марсе. – Если ей вздумается совершить на Майорке преступление, она узнает, как быстро действует наше правосудие.
– Должен предупредить вас еще об одном, – продолжал инспектор.
– О чем?
– К вам приезжает американский гость. Его имя – Дэниел Купер.
Следившим за Трейси детективам казалось, что, кроме осмотра достопримечательностей, ее ничего не интересует. Полицейские ходили за Трейси хвостом, пока она объезжала остров: посетила монастырь Святого Франциска, живописный замок Беллвер и побережье Ильетас. Обедала на террасках и в погребках на Королевской площади и всегда была одна.
Трейси съездила в Форментор, Вальдемозу и Ла Гранху, осмотрела фабрику по обработке жемчуга в Манакоре.
– Ничего, – рапортовали детективы Эрнесто Марсе. – Команданте, она у нас только как туристка.
В кабинет Эрнесто Марсе вошел секретарь.
– Вас хочет видеть американец. Сеньор Дэниел Купер.
У команданте Марсе было много американских друзей. Американцы нравились ему. И теперь, несмотря на все, что сказал ему Треньян, он надеялся, что подружится с Купером.
Но ошибся.
– Вы идиоты! Все! – выпалил Дэниел Купер. – Какая она туристка? Явно на что-то нацелилась!
Эрнесто Марсе еле сдержался.
– Сеньор, – возразил он, – вы сами сказали, что жертвы мисс Уитни всегда яркие личности. Что ей нравятся задачи, с которыми трудно справиться. Я лично проверил: в настоящее время на Майорке нет людей, на кого эта особа стала бы расточать свои таланты.
– Она с кем-нибудь говорила? С кем-нибудь встречалась?
Что за высокомерный тон у этого очкарика!
– Абсолютно ни с кем.
– Значит, все еще впереди, – спокойно заметил Купер.
«Теперь я понимаю, – сказал себе Эрнесто Марсе, – что подразумевают, когда говорят «отвратительный американец»[102]».
На Майорке есть две сотни известных пещер, но самая знаменитая – Пещера Дракона в Порто-Кристо в часе езды от Пальмы. Древние пещеры уходят глубоко в землю; в покрытых сталактитами и сталагмитами сводчатых залах царит могильная тишина, только там и сям журчат извилистые подземные ручейки, вода в которых в зависимости от глубины то голубая, то зеленая, то белая.
Эти пещеры – сказочная страна архитектуры цвета бледной слоновой кости, кажущаяся бесконечной галерея лабиринтов, тускло освещенная удачно развешанными фонарями.
Никому не разрешается входить в пещеры одному, но с тех пор как они открыты по утрам для посещений, в них всегда полно туристов.
Трейси выбрала субботу – в этот день пещеры посещают сотни туристов со всего мира. Купив билет у небольшой конторки, она затерялась в толпе. Дэниел Купер и два человека команданте Марсе последовали за ней. Экскурсовод повел туристов по узкой, осклизлой от воды тропинке – капли падали со сталактитов, которые походили на указующие со сводов персты скелетов.
Иногда встречались углубления в стенах, тогда туристы сворачивали с тропинки и любовались кальциевыми образованиями, напоминающими огромных птиц, зверей и деревья. Вдоль тускло освещенной тропинки попадались островки кромешной тьмы, и в одном из них исчезла Трейси.
Дэниел Купер бросился вперед, но ее нигде не было. Толпа двигалась, наседала и лишала его возможности искать беглянку. Купер понятия не имел, где она – впереди или позади. «Она что-то замышляет, – сказал себе он. – Но что, где и когда?»
